Star Wars: Меч Тьмы - Кевин Андерсон

Суламар не пошевельнулся. Капли пота проступили на его узком лбу. Его имперский генеральский мундир (не более чем маскарадный костюм, как знал Мадина) как-то сразу показался всем подозрительно чистеньким - все швы целенькие, нигде не надпороты, не починены, складочки заглажены, медальки отшлифованы до зеркального блеска.

- По… повелитель Дурга,- начал Суламар,- возможно, я единственный…

Дурга взорвался самым угрожающим ревом, какой только могло исторгнуть его обширное брюхо.

- Ты будешь выполнять мои приказы, Суламар?!

Имперский самозванец судорожно повиновался. Вырвал бластер из кобуры, висевшей на бедре, и сунул его Дурге дулом вперед; потом осознал свою ошибку и быстро, неуклюже перевернул оружие, протянув королю преступного мира рукоятку.

- Ладно,- сказал Дурга, забирая оружие, но оставляя его дуло направленным на Суламара. - Следующее - ты усядешься в пилотское кресло "Меча Тьмы".- Дурга повел бластером в сторону пустующего терминатора, окруженного командными терминалами и навигационным массивом.

Мадина заметил, что кресло снабжено какими-то ремнями для привязывания к нему тела сидящего, силовые кабели опутывали сидение, к металлическим частям кресла подсоединены электроды.

Суламар глянул на пилотское кресло и побледнел.

- Сюда, повелитель Дурга? Но я мог бы сослужить вам лучшую службу, если буду…

- Сюда! - скомандовал Дурга.

Суламар, казалось, был в совершенном ужасе. Пристегнувшись ремнями к пилотскому креслу, он безвольно опустил плечи В позе его была обреченность, и Мадина с недоумением и каплей брезгливости подумал, что это раскрытие лжи совсем сломало Суламара. Он отчаялся больше, чем Мадина, уже обреченный на смерть.

Крикс Мадина, совершенно избитый, почти без сил, еле держался на ногах. Но он держался - ждал, ждал, сжимал руки и ждал. Закрыв глаза, он чувствовал, как слабый, никому не видный сигнал выходил из вживленного передатчика, взывая о помощи, которая нужна была немедленно, сейчас. Сейчас! Почему же так долго?

Он сжал челюсти и молил корабли поторопиться.

О дефлекторные щиты ударили первые каменные осколки. "Йаварис" входил в астероидный пояс. На командной палубе Ведж Антиллес уперся ладонями в обзорный экран. Он не видел ни поля, расстилающегося перед ним, ни далеких звезд,- он смотрел на собственное отражение. И не видел даже его.

Когда он летал на маленьком быстром "крестокрыле", он вмиг оказывался там, где ему было нужно. Он привык к физическому ощущению усилия, прыжка, дающего немедленный результат. Сейчас он был словно связан по рукам и ногам. Тяжесть и кажущаяся неповоротливость "Йавариса" угнетали его. Ведж готов был сам взлететь, размахивая руками, лишь бы успеть. Он метался и погонял.

- Давай же,- бормотал он,- давай! - Он, пружиня, стоял возле пульта.-Давай!

Рядом с ним крепко сжала губы Кви Ксукс.

- Я сказал, полный ход, - рявкнул Ведж на навигаторов.

- Все, что мы могли выжать, сэр,- отозвался молодой офицер,- мы уже выжали. Впереди опасная зона. Сигнал идет из очень насыщенной астероидами части пояса.

- Я сказал,- повторил Ведж Антиллес,- полный ход. Дефлекторы на полную мощность.

- Есть дефлекторы на полную мощность, сэр, но… я не хотел бы идти на большой скорости в таком опасном для навигации районе.

Ведж оттолкнул его от приборной консоли. "Йаварис" - не истребитель, от каменной глыбы ему не увернуться. Но Ведж знал, что должен торопиться. Он должен успеть.

Ведж активировал носовые орудия. Он надеялся, что на "Додонне" понимают его состояние. Фрегат был еще больше "Йавариса", а значит, еще уязвимее для астероидов. Но он гнал корабли вперед сквозь месиво астероидов.

- Сбавишь ход,- сказал он дышащему ему в затылок лейтенанту,- пойдешь под трибунал.

Серый от страха, пристегнутый ремнями так, что едва мог шевельнуться, Суламар сидел в пилотском кресле. Осторожно покрутился внутри, пытаясь оценить свое положение. Дурга демонстративно потянул воздух и, глядя в упор, громко спросил:

- Почему же ты не рассказываешь нам о бойне в Мендикате, которой ты так хвастал, Суламар?

Мадина фыркнул. Стражник-вигвай ударил его по почкам, Мадина задохнулся от боли, но быстро справился.

- Мендикат? - презрительно переспросил он, понимая, что, если ему удастся продержать этот народ в склоке между собой, у него будет шанс. Слабый, но шанс.

- Мендикат - это станция переработки металлолома и другого утильсырья,- Мадина смотрел прямо в глаза Суламару.- Благодаря его ошибке в программировании орбитального компьютера станция сошла с орбиты и упала на солнце. Ему тогда едва удалось спастись, и как вижу, совершенно напрасно.

Дурга хихикнул глубоким животным смешком, срезонировавшим в огромном теле.

- После дней работы с великим Темным Принцем Ксизором мне следовало бы дважды перепроверять хвастливые байки моих подчиненных.

Мадина ответил ему, словно бы разговаривая на равных:

- Я пришел к выводу, что те, кто на самом деле совершает великие поступки, не чувствуют необходимости часто рассказывать о них.

Сейчас была та упоительная и абсолютно неправдоподобная ситуация, когда можно было говорить все что угодно. Даже врагу. Он уже ничего не терял.

- Не слушайте его, повелитель Дурга,- Суламар дернулся в ремнях, которыми была перекрещена его грудь.- Повелитель Дурга, мы должны казнить этого человека! - слова зазвучали вкрадчивей.- Какие у нас возможности на корабле? Можем разрезать его на кусочки лазерным резаком… а можно приковать к реактору "Меча Тьмы" и запустить двигатели - тогда он испечется.- Суламар вздергивал подбородок, боясь посмотреть на Мадину - он не умел управлять не глядя.

Бевел Лемелиск, пожилой толстопузый неопрятный инженер, неожиданно совместил приятное с полезным. Он негромко, но так, что слышали все, а ближе всех сидящий Суламар особенно отчетливо, проговорил:

- А у Императора-то воображение было побогаче… казни его были поувлекательнее.

И откровенно не сдержал дрожи.

На него никто не смотрел, но Мадина уловил эту дрожь. Тянуть время… если еще можно.

Дурга все еще продолжал помахивать бластером Суламара.

- Не вижу никакой необходимости в подобных ухищрениях,- заявил он,кроме всего прочего, у нас найдутся дела поважнее. Объявить войну Галактике и тому подобное.

Мадина держался смело: сдвинув каблуки, выпрямился и взглянул прямо в громадные медные глаза Дурги. Дурга молчал, и Мадина молчал, вспоминая годы служения Новой Республике.

Он хорошо поработал, помогая ей окрепнуть. И в Альянсе, еще раньше, он тоже был не зря. Вся жизнь не зря, так что теперь не в чем сомневаться. Он тянул время, но если не вышло - он должен следовать своему долгу до конца. Никогда не жалел он об измене Империи, хотя и хотел бы увидать свою невесту Каррейо еще хоть раз, но теперь слишком поздно жалеть и об этом. Образ ее стоял перед его глазами, ладонь, в которую теперь был вживлен передатчик, помнила ее руку. Она погибла при штурме Корусканта, и ему никогда не удастся ничего ей объяснить. Мадина лишь надеялся, что если она и вправду любила его, то должна была понять под конец… если же не поняла, значит, по-настоящему совсем не знала Крикса Мадину.

Он остановил взгляд на иллюминаторе, глядя на цепочку огней в астероидном поясе, появившуюся со стороны строительной площадки, и надеясь вопреки всему, что в последнюю минуту видит приближающийся флот спасительных кораблей. Но видел перед собой лишь обломки планеты, расколовшейся на части тысячелетие назад. Не доставлять же Дурге удовольствия, вымаливая у него жизнь.

Хатт направил бластерный пистолет на Мадину и некоторое время повозился с регуляторами, пока наконец не выставил их на режим "убить".

- Последнее слово? - поинтересовался Дурга.

Мадина гордо вздернул бороду.

- Не тебе.

Краешком глаза он успел увидать быструю вспышку белого света подошедших кораблей. Сердце его подпрыгнуло. Они пришли за ним!

Дурга пожал плечами - гладкие, мясистые бугры изогнулись круглой дугой, пошли морщинами и складками.

- Ладно.

Стражники разбежались в стороны.

Дурга выстрелил.

Мадина упал навзничь на металлический пол - луч прожег его сердце. Жизнь испарилась в короткой вспышке боли.

Тьма.

50

ЯВИН IV

На борту "Тысячелетнего Сокола", держащего путь на Явин, Люк с Каллистой быстро оправлялись от пережитых космических испытаний. Долгий заслуженный отдых в академии маячил перед их глазами.

Хэн, Лейя и Чубакка пытались как-то ободрить их, но в них обоих вызрело чувство горького разочарования. Докучливая забота Си-3ПиО тоже не помогла, хоть протокольный дроид желал только хорошего. Р2Д2 не отходил от Люка, посвистывая и охраняя его. Когда они бывали одни, Люк глядел в широко раскрытые серые глаза Каллисты и читал в них без всякой Силы.