Ультиматум - Гюнтер Штайн

— Послушай меня внимательно. — Майор посмотрел пареньку прямо в глаза. — Я командир и, следовательно, сам буду решать, как мне наказать Бородача. А ты запомни одно: мы не фашисты! Мы не убиваем людей только за то, что они принадлежат к другой нации, даже тогда не убиваем, если эта нация и причинила нам много горя и страданий. Но об этом мы поговорим с тобой не сейчас, а несколько позднее. А теперь я поручу тебя одному товарищу, который проводит тебя на квартиру, где ты хорошенько выспишься. Все понятно?

Толик кивнул, однако взгляд его выражал упрямство и недоверие.

Юноша не ошибся. На допросе, хотя и не сразу, Бородач признался, что действительно является немецким офицером, что имел задание проникнуть в котел и передать генералу Штеммерману важные сведения относительно проведения операции по деблокированию окруженных частей вермахта.

28 января 1944 года войскам 1-го и 2-го Украинских фронтов в составе 27 стрелковых, 4 танковых и 1 механизированного корпусов удалось в ходе успешного наступления с двух направлений нанести удар по корсунь-шевченковскому выступу, по 42-му армейскому корпусу 1-й немецкой танковой армии и 11-му армейскому корпусу 8-й немецкой армии, отделить их от основных сил и окружить. В результате этой операции в котле оказалось 80 тысяч немецких солдат и офицеров.

Планом операции по деблокированию окруженных войск предусматривалось разорвать кольцо окружения силами 3-го танкового корпуса, 16-й и 17-й танковых дивизий и одним тяжелым танковым полком 1-й танковой армии, а также тремя танковыми дивизиями 47-го танкового корпуса 8-й армии. Ударные группы обеих армий в первую очередь должны были перерезать коммуникации советских войск, затем разорвать кольцо окружения и завершить операцию окружением советских войск.

С помощью воздушной разведки и сведений, поступавших от разведки и партизан, советскому командованию удалось узнать о намерениях германского командования в районе Корсунь-Шевченковского. Принимая ответные меры, советское Верховное Командование должно было учесть, что в самом корсунь-шевченковском котле и на внешнем фронте действовали войска 1-й танковой и 8-й армий группы армий «Юг» в составе 52 немецких дивизий, из них 13 танковых и 3 мотострелковые, что в общей сложности составляло около одной трети всех танковых соединений, действовавших на Восточном фронте. И хотя выступ был окружен советскими войсками, его размеры составляли 125 километров с севера на юг, 90 километров с запада на восток. В ходе наступательных действий советские войска освободили свыше трехсот населенных пунктов и такие важные пункты дорог, как Бобринская и Мироновка, но здесь была сосредоточена крупная группировка противника, которая к тому же обладала некоторой маневренностью, и потому необходимо было действовать не только быстро, но и довольно осторожно.

Доложив в штаб армии по телефону о результатах допроса, майор Кипиани приказал немедленно доставить туда пленного офицера. Потом несколько минут майор сидел ничего не делая, потирая время от времени глаза. Допрос насторожил его. Майор даже не сразу заметил, как в комнату вошел Виктор Шенк.

— Что случилось? — устало спросил майор, заметив наконец Виктора.

Виктор хотел узнать, скоро ли они получат новую автомашину, оборудованную мощной говорящей установкой. В те дни на том участке фронта такие установки были для немецких антифашистов дороже всего. Собственно говоря, вот уже целый год, со времени разгрома гитлеровских войск под Сталинградом, антифашисты не имели возможности непосредственно общаться со своими соотечественниками.

Кипиани откинулся на спинку стула и сказал:

— Новая машина уже должна быть здесь. А что, если мне съездить в соседнюю дивизию и попросить их?

Майор вызвал ординарца и дал ему нужные указания, только после этого повернулся к Виктору и продолжал:

— Паренька, которого ты ко мне привел, я утром отошлю обратно в тыл… — Майор коротко объяснил, чем вызвано его решение, а затем рассказал Виктору биографию мальчугана. — Сейчас у меня нет ни времени, ни возможности объяснить ему, в чем заключается разница между немцами и фашистами. Его ненависть к фашистам слишком велика. Вот поэтому-то я и решил отправить его в тыл, пока он здесь чего-нибудь не натворил.

Однако сам Виктор точку зрения майора не разделял. «Именно здесь, — подумал он, — Толик скорее всего поймет эту разницу, а тот факт, что немец спас ему жизнь, заставит его задуматься». Виктор попросил майора оставить парня в подразделении, пообещав, что он сам будет заботиться о нем.

«Возможно, Виктор и прав, — думал майор, — но эксперимент этот опасен. Встреча Толика с Бородачом показала, как юноша ожесточен против немцев. Где гарантия, что по отношению к Виктору он будет иным? А вдруг наоборот? Если мы будем утаивать от парня национальность его нового друга, которому он так доверился, это может толкнуть его на необдуманный шаг…»

Нет, майор Кипиани не имел права допустить, чтобы жизни хотя бы одного из немецких антифашистов, которых ему доверили, угрожала опасность. «Парня обязательно нужно направить в тыл», — твердо решил майор.

3

На следующее утро Виктор проснулся от грохота артиллерийской канонады, доносившейся с левого фланга дивизии. Майор Кипиани объяснил ему, что гитлеровские войска, находившиеся в котле и на внешнем фронте, начали обрабатывать участок соседней дивизии огнем артиллерии, что само по себе свидетельствует, видимо, о желании осуществить на том участке прорыв. Сведения подобного характера были получены и с другого участка котла.

— В первую очередь противника интересует высота с отметкой двести тридцать девять, которая господствует над входом в котел, — объяснил Кипиани.

Группа армий «Юг», возглавляемая Манштейном, пыталась воспрепятствовать войскам Советской Армии создать внешний фронт окружения гитлеровской группировки. Место и время подготавливаемого немцами прорыва было установлено советскими разведчиками, а пленный гитлеровский офицер показал то же самое. Советское командование, казалось, предусмотрело все. Но в тот же день неожиданно кончилась снежная метель и наступила оттепель. Дороги так развезло, что машины с солдатами, боеприпасами, провиантом и горючим застревали в грязи.

— Чем мы можем помочь? — спросил Виктор майора, когда тот объяснил ему положение.

О ведении пропагандистских передач с помощью ОГУ не могло быть и речи, так как гитлеровские части на их участке фронта предприняли контрнаступление, с тем чтобы воспрепятствовать советскому командованию снять войска с других участков фронта и перебросить их на угрожающее направление.

— Но ведь не можем же мы сидеть здесь сложа руки и ждать! — сказал Виктор.

— Товарищ Шенк, — спокойно заметил ему майор, — коммунист всегда должен знать, чем ему следует заниматься в данный момент. Вот и вы подумайте над этим!

Виктор ушел от майора очень недовольный собой. Выйдя на улицу, он расстегнул воротник шинели и, сощурившись, посмотрел на солнце. Артиллерийский грохот стих, лишь где-то гудели самолеты. Виктор пошел между домами, осторожно ступая по мокрому снегу.

Внезапно он остановился. На крыше уцелевшего дома — а таких было немного — стояли старик и женщина. Они снимали кровлю, скручивая ее в рулон. В других хатах снимали с петель оконные рамы и двери. Мимо него прошли дети, неся стол с двумя стульями. Из кучи развалин жители тащили балки и доски. Потом Виктор увидел, что все побежали в сторону колодца.

Загоревшись любопытством, он пошел следом за ними и тут увидел, что бегут они вовсе не к колодцу, а к шоссе, которое проходило по окраине села.

Шоссе в те дни было важнейшей артерией, питавшей фронт всем необходимым. Жители, чтобы сделать это шоссе проезжим, укрепляли разбитые участки его досками, хворостом и другими подручными материалами. Не жалели ничего, понимая, что от этого будет зависеть темп продвижения частей Советской Армии, которая несколько дней назад освободила их родное село. Теперь местное население добровольно вышло на ремонт дороги. По-видимому, Манштейн в своих планах не учитывал такой помощи.

— Эй, Виктор Андреевич, ты куда? — услышал Шейк чей-то звонкий голос. Он остановился и, оглянувшись, увидел Толика.

— А ты что тут делаешь? — спросил его Виктор.

— Тебя ищу.

— Майор Кипиани с тобой говорил?

Толик сокрушенно покачал головой: — Не говорил, значит, и не хотел.

Виктор на миг задумался, не зная, что сделать. Сначала он решил послать парня к майору, но потом передумал:

— Пошли со мной!

На шоссе в грязи застряли два грузовика. Виктор и Толик молча стали помогать женщинам подкладывать под колеса машин доски и хворост, подталкивали машины сзади. Чуть дальше жители очищали проезжую часть дороги от снега и грязи. Помощь Виктора принимали охотно. Толик сразу же присоединился к нему, радуясь, что и он может быть чем-то полезен людям.