Скандальная женитьба - Джулия Лэндон

— Значит, все кончено? — спросил Джек, тяжело поднимаясь по ступеням в окружении стражников.

— Можно сказать и так, — печально ответил Кристи.

— Хорошо, — вздохнул Джек, пока один из стражников передавал его вещи О'Коннору. — Зато никто не посмеет сказать, что у меня была плохая жизнь. Я наслаждался почти всем в ней. Конечно, до смерти отца я порой считал ее довольно мрачной. От последних двух недель у меня тоже не осталось хороших воспоминаний. — Джек бросил испепеляющий взгляд на стражников. — Но в целом мне жаловаться не на что.

Трое друзей молча переглянулись. Стража проводила всех четверых к королевскому экипажу. Похоже, Георгу не терпелось увидеть Джека на виселице.

Первым сел Линдсей, за ним Кристи с О'Коннором.

— Милорд, — сказал один из стражников, придерживая дверцу.

Сев в карету, Джек посмотрел на ближайших друзей. Они выглядели очень спокойными, если учесть печальные обстоятельства.

— Я много думал о своем поместье. — Джек кивнул на сумку. — Там бумаги. За неимением у меня наследников мужского пола оно, естественно, переходит к Фионе и… Бьюкенену, — поморщился он.

Линдсей приподнял бровь, и Джек нахмурился:

— Даю вам на прощание один совет, парни: не доверяйте Бьюкенену. Теперь о том, что я держу в трехпроцентных акциях. Мне бы хотелось разделить их среди благотворительных учреждений, только я не знаю, среди каких. Линдсей, графиня узнает, не так ли?

— О… да. Она узнает, — сказал тот, взглянув на Кристи.

— Там еще официальные бумаги и прочее.

Джек терпеливо объяснил всем, что с ними делать.

Несколько минут они ехали в молчании. Джек размышлял, как хорошо в последний раз взглянуть на Лондон. Странно, что сейчас ему хотелось увидеть Шотландию. Бросить прощальный взгляд на ее горы и сосны, узкие долины и зеленые пастбища, которые напоминали ему, откуда он родом. Хотелось в последний раз взглянуть на Торнтри, небольшой дом, ставший для него символом Шотландии. Там он понял, что был настоящим шотландцем. Жаль, что это случилось так поздно.

Экипаж свернул на главную дорогу, значит, времени у него осталось совсем немного.

— И последнее. — Друзья выжидающе смотрели на него. — Мисс Бил. Мисс Элизабет Драммонд Бил, если быть точным. Она… конечно, уже вернулась в Шотландию. Я вряд ли могу винить ее. Кристи, в сумке письмо к ней, оно не закончено. Пожалуйста, скажи ей, что я… действительно любил ее. Больше жизни, это ясно, потому здесь и оказался. Нет, этого ей не говори, не хочу, чтоб это было на ее совести. Но она должна знать, что я любил больше, чем мог выразить словами.

— Ламборн…

— Вы знаете, я никогда так не любил женщину. Но Лиззи… она зажгла во мне то, что, по-моему, невозможно было зажечь.

Линдсей, сидящий рядом с ним, отвернулся и смотрел в окно. Сидевший напротив О'Коннор надвинул шляпу до бровей, чтобы Джек не видел его глаза. Один Кристи смотрел прямо на него:

— Значит, ты говоришь…

Линдсей кашлянул.

— Лишь то, что, будь у меня возможность что-то изменить, я бы женился на Лиззи, завел с ней детей. Целую кучу. Думаю, мне бы понравилось, как они вертятся под ногами.

Линдсей закашлялся, О'Коннор нагнулся, уперев руки в колени и подняв плечи. Кристи слушал его, прикрыв рот ладонью.

— Что такого есть у женщин, чтобы запасть вам в душу и там остаться? — спросил Джек. — Чтобы лишить вас покоя, заставляя делать то, на что вы, как вам казалось, вообще не способны? Как это назвать?

Кристи покачал головой.

— Да, она целиком заполнила мое сердце. И я желаю вам когда-нибудь испытать такую любовь. Именно это делает нашу жизнь стоящей, джентльмены. Жаль, я понял это слишком поздно.

— Конечно, — произнес Линдсей каким-то сдавленным голосом.

Повернувшись, чтобы взглянуть на него, Джек заметил, что они подъезжают к его дому на Одли-стрит.

— Какого дьявола? — ошарашено спросил он.

Линдсей с О'Коннором наконец захохотали. Кристи с улыбкой хлопнул Джека по плечу:

— Друг мой, тебя сегодня не повесят. Ты освобожден за недостаточностью улик. Принц тебя прощает.

— Вы хотите сказать…

— Да, — подтвердил Линдсей и снова захохотал.

— Черт побери, вы что, не могли сказать об этом раньше? — Но раздражение Джека начало уступать осознанию, что он свободен. — А Лиззи? Она…

— В доме, — ответил Кристи, распахивая дверцу экипажа.

Глава 38

В конце концов, Лиззи уступила желанию Фионы, которой страстно хотелось одеть ее. Сегодня она была в красивом зелено-белом дневном платье, расшитом по всему подолу маленькими бабочками. Волосы были собраны в пучок, в ушах — жемчужные серьги под стать ожерелью, тоже заимствованные у Фионы. Завтра та возвращалась в Шотландию, чтобы подготовиться к свадьбе. Она будет скучать по ней, за две недели они стали хорошими подругами.

А скучать по Гэвину она не будет. Узнав, что Джек сделал ради нее у короля, Лиззи нашла в себе мужество и призналась Гэвину, что безнадежно любит Джека.

— Он же в тюрьме, — ответил Гэвин.

— И мое сердце вместе с ним.

— Признаюсь, что я не мог этого не заметить, — улыбнулся Гэвин. — Жаль, ты всегда мне очень нравилась, Лиззи, но я желаю тебе счастья. — Он покачал головой, — Возможно, это к лучшему, а? Думаю, я влюбился в Лондон и друзей, которых нашел здесь.

Леди, которых он здесь нашел благодаря Фионе.

Пока Джек сидел в тюрьме, Гэвин арендовал небольшой, удобно расположенный городской домик. Намереваясь пока остаться в Лондоне, он написал отцу, чтобы тот в его отсутствие занимался поместьем.

Лиззи тоже написала Шарлотте, что вернется, как только сможет. Она должна поговорить с Джеком, и теперь, когда он свободен, она ужасно беспокоилась. Вдруг он будет недоволен, увидев, что она еще здесь? Она в последний раз посмотрелась, в зеркало.

— Лиззи!

Услышав его голос, она прижала руку к сердцу в попытке успокоиться. Потом вылетела из комнаты и побежала вниз по лестнице, ведущей в холл.

Джек стоял там со шляпой в руке.

— Ты еще здесь?

— Да, — неуверенно сказала Лиззи.

Он вдруг бросился к ней, взял за локоть и повел в золотой салон. Войдя, оба замерли и молча смотрели друг на друга.

— Гордон, он… — наконец произнес Джек.

— Ушел. Наше соглашение закончилось.

— А что с нашим соглашением? — прищурился Джек. — С нашим обручением?

Проглотив страх, Лиззи вскинула подбородок.

— Я не сбежала, если вы имеете в виду это. Вы прислали мне шляпку…

— Женщина, я никогда в жизни не подозревал, что можно придавать такое значение проклятой шляпке. Это просто шляпка! Не драгоценность, не лошадь…