Время terra incognita - Сергей Спящий

Ряды взявшихся будто бы из старых фильмов, не компьютеризированных, деревянных парт. За партами мальчишки и девчонки. Совсем как настоящие, если забыть о том, что они нарисованы.

Полностью живые лица: мимика, взгляд — всё. Идеально созданные графические интерфейсы для общения искусственных интеллектов с людьми. Честно сказать Мотылёк толком не понимал почти маниакального стремления интеллектов имитировать человеческий облик. Впрочем, умеющему рисовать или играть на флейте или обладающему ещё каким-нибудь мелким талантом счастливцу трудно понять восхищённую зависть не имеющего подобного умения человека.

Приветствуя вошедшего директора, нарисованные ученики встали.

— Можете садиться— поспешил сказать Мотылёк. И уже обращаясь к Наташе и сидящему рядом с ней незнакомому полноватому мужчине: —Не возражаете, если я присоединюсь к уроку. Обещаю скромно сидеть в уголке и не вмешиваться в учебный процесс.

— Конечно, Денис— улыбнулась Наташа.

Полноватый мужчина видимо был не слишком доволен вторжением, однако пожал протянутую Мотыльком руку: —Григорий Иванович Чихалидзе. Заслуженный писатель РСФСР. Народный писатель СССР. Здесь по приглашению.

— Денис Мотылёв— представился Мотылёк: —Один из руководителей этого бедлама. Спасибо за то, что нашли время приехать, товарищ Чихалидзе. Искусственным интеллектам крайне полезно расширять круг знакомств с людьми вроде вас. Я очень вам благодарен.

Так как уровень развития интеллектов определялся коллективом, в котором они жили и работали, то решение познакомить их с выдающимися людьми буквально напрашивалось. С учёными технических дисциплин интеллекты без того плотно взаимодействовали, потому Мотылёк решил разбавить их некоторым количеством качественного человеческого материала из гуманитарных областей. В союзы писателей, художников, голоскульпторов полетели запросы. Так Красловск оказался местом паломничества знаменитых деятелей культуры. Они приезжали на несколько дней. Прочитывали интеллектам парочку лекций, спорили с ними. Заодно появлялись в красловской общеобразовательной школе, где так же читали лекции и отвечали на вопросы, на этот раз, настоящих, живых ребят и девчонок. Правда у решения Мотылька имелась и обратная сторона. Вот сейчас, Григорий Иванович, народный писатель, явно чем-то недоволен. И, Мотылёк, кажется, догадывался, чем именно.

На всякий случай он решил немного сгладить впечатление: —Читал ваш последний роман, Григорий Иванович. «Звёздная Тайна» это нечто выдающееся!

— Он далеко не последний— буркнул Григорий Иванович.

Извиняюще улыбнувшись, Мотылёк сел возле дверей. Чуть повернув голову, чтобы не заметил прибывший по приглашению от министерства культуры товарищ Чихалидзе, подмигнул классу.

По нарисованным лицам нарисованных мальчишек и девчонок заскользили улыбку. Вот ещё, кстати, вопрос — чем руководствуются интеллекты выбирая своим графическим интерфейсам пол?

Специально для Мотылька, Наташа пояснила: —Мы говорили о роли искусства в развитии цивилизации.

Видимо больше не в силах сдерживать копившееся раздражение, народный писатель СССР воскликнул: —Ерунда!

— Простите? — повернулась к нему Наташа.

— Ерунда! — продолжал бушевать товарищ Чихалидзе: —Что ваши программы могут понимать в искусстве, в литературе?! Они мне тут будут ещё доказывать! Между прочим, искусство — самое важное, что есть в человеческой культуре. Искусство и есть культура! А литература — главная и самая выразительная из форм искусства!

Подождав пока напор народного писателя немного угаснет, Наташа кивнула тянущему нарисованную руку интеллекту по имени «Млечный путь». Так как руки тянули все, без исключения, интеллекты, Наташе пришлось уточнить: —Млечный путь…

— Григорий Иванович— примирительным тоном сказал интеллект: —Термины «искусство», «культура» и прочие слишком многозначны. Есть ведь и производственная культура и культура проведения эксперимента, а изящество технических решений — чем не искусство? Даже такое парадоксальное выражение, как «искусство войны» и то умудрилось занять видное место в лексиконе.

Давайте определим предмет нашего разговора конкретней. Говоря «искусство» применительно к первобытному сообществу мы имеем в виду живопись, прежде всего наскальную и устно передаваемые легенды и басни. Полагаю, вы не станете спорить с утверждением: по мере развития технологий и накопления знаний, развивались и усложнялись производимые человечеством произведения искусства. В свою очередь мы не спорим с тем, что именно благодаря искусству человек научился оперировать абстракциями и поднялся из животного мира к вершинам разума. Правда остаётся спорным вопрос: было ли искусство причиной этого или всего лишь побочным следствием какого-то иного процесса.

На сегодняшний день «искусство» занимает несоразмерно большую роль в обществе. Оно претендует быть флагманом ведущим общество к цели. И ладно бы просто ведущей — нет, «искусство» настаивает на том, чтобы оно единолично определяло цель, к которой нужно стремится! А ведь в человеческом обществе давно уже существует более точный и качественный инструмент, с помощью которого можно и определить способы достижения цели и решить к какой именно цели следует стремиться. Это — наука.

С точки зрения общественной пользы инженер ценнее художника, а учёный — писателя или скульптора. Художники, писатели, скульпторы, модельеры и прочие жрецы искусства в современном обществе должны занимать позицию обслуживающего персонала на равных с парикмахерами, операторами управляющих систем, техниками-ремонтниками и так далее. Производимый ими продукт важен, но важен исключительно потому, что помогает учёным расслабится, отдохнуть или взглянуть на проблему под неожиданным углом.

Искусство формирует мировоззрение следующего поколения. Искусство вдохновляет. В какой-то мере оно является хранилищем общественной памяти. Все эти задачи важны. Но важны только потому, что помогают полнее творить настоящим движителям человеческой цивилизации — учёным.

— Рано меня ещё выбрасывать на свалку! — возмутился товарищ Чихалидзе: —Ваша наука всего лишь инструмент! Искусство задаёт обществу цель и потому оно важно!

— «Ваша»— мысленно усмехнулся Мотылёк и в который уже раз подумал: не было ли ошибкой скоропалительное решение расширять круг общения искусственных интеллектов знакомством с заслуженными мастодонтами советской культуры?

— Цель? — уточнил интеллект: —Наука прекрасно умеет ставить как ближние, так и дальние цели. Вас ведь интересуют главным образом дальние цели? Это колонизация сначала планет солнечной системы, потом экспедиции к другим звёздным системам. Увеличение возможностей человеческого тела и разума, вплоть до практической реализации физического бессмертия индивидуума. Эта цель взаимосвязанная с предыдущей. Увеличение когнитивных способностей ускорит освоение космического пространства, а колонизация далёких планет решит проблему перенаселения, возникающую при разработке технологий реализующих личное бессмертие. Озвученные цели носят номера два и три.

Цель номер один является необходимой предпосылкой для успешного достижения целей под номерами два и три. Приоритетная цель — построение справедливого общества позволяющего каждому его члену максимально реализовать свои способности на пользу и во славу всему человечеству. Разумеется, это общество должно быть всепланетным так как нельзя считать себя живущим по справедливости если в каком-то уголке твоей планеты человек угнетает человека. Люди в первую очередь акцентируют внимание на справедливом устройстве общества данного типа. Нам же важны высокие показатели эффективности и продуктивности подобного общественного устройства в сравнении с прочими формами. Коммунизм поразительно эффективен и поэтому должен быть построен. Ну и потому, что это наиболее справедливая форма общественного устройства.

Вы всё ещё полагаете, будто наука неспособна на постановку целей, Григорий Иванович?

— Это не выносимо! — заявил товарищ Чихалидзе: —Я больше не намерен выносить ваши оскорбления.

— А вам— народный писатель повернулся к Мотыльку наставив на него толстый светло-розовый указательный палец: —Вам товарищ должно быть стыдно!

— За что мне должно быть стыдно? — спросил Мотылёк, но ответа не получил так как раскрасневшийся писатель уже вылетел из класса.

Наташа смущённо сказала Мотыльку: —Уже третий раз так…

— Надеюсь не подряд? — сдерживая смех, уточнил Мотылёк.

— Не подряд.

Развернувшись к видеостене, Наташа предложила интеллектам: —Теперь давайте разберём сделанные каждым из вас предварительные прогнозы относительно прошедшей беседы и попробуем понять почему вы ошиблись. А ошиблись все. Никто не сумел предсказать поведение уважаемого товарища Чихалидзе с точностью выше семидесяти процентов.