Небоскребы магов - Гай Орловский

– У нее еще по одному перу, – сказал Фицрой. – В каждом крыле! Было по три, но остальные уже метнула.

– Неприцельное метание, – заметил я. – Либо раньше моряки стояли, раскрыв рты, либо гарпий бывало побольше. Не думаю, что моряки их основная еда.

– Вряд ли, – согласился он. – Но решили попробовать. Знаешь, а мне здесь уже нравится. Хоть и качает. И воды вокруг многовато.

– Построим большой корабль, – заверил я. – И воды покажется меньше, и качать так зверски не будет.

Он посмотрел в недоверии.

– Правда? А я думал, чем больше корабль – тем сильнее качает.

Понсоменер уже увидел наш берег и крикнул, что скоро будем дома, но буквально через минуту заорал:

– Корабль! За нами идет корабль!

Ко мне на мостик поднялся Грегор, вообще-то это его мостик, капитанский, но он пока не чувствует себя капитаном и носится со всеми по палубе, хватаясь за любую работу.

– Капитан…

– Капитан у нас ты, – напомнил я скромно. – А я всего лишь командир. Всего.

– Командир, – повторил он послушно. – Я тоже заметил, но думал, что отвяжется.

– А теперь видишь, – сказал я, – что идет прямо за нами?

– Да, командир.

– Курс менять пробовал?

– Поздно, – сказал он, – мы вот-вот подойдем к нашей бухте.

Я подумал, пожал плечами.

– Пусть идет. Может быть, пройдет по своим делам? Хотя мимо такого красавца, думаю, никто пройти не захочет.

– А мы что, – спросил он, – вот так остановимся? Сразу поймут, что у берега в этом месте что-то есть.

Я скривился, в самом деле могут продлить мысленно линию от носа нашего корабля к берегу, а потом пошарить там, дескать, что же нас там заинтересовало…

– Под каким флагом корабль?

Грегор пояснил:

– А здесь флаги только Пиксии и Гарна. Дронтарских флагов на море нет.

– Верно, – согласился я. – Значит, у нас руки свободны. Они враги, а с врагами должна быть нещадная война, как с оккупантами, втоптавшими в грязь наши идеалы…

Фицрой сказал с сочувствием:

– Да не накручивай себя так. Мы и так с удовольствием пустим их на дно. А если еще и ограбим, то вовсе замечательно!

– Готовьтесь, – сказал я коротко. – А флаг на нем, как я понимаю, гарнский…

Корабль приближается к нам уверенно, я ждал, когда сблизимся для переговоров, но, к нашему изумлению, над краем борта появились нацеленные в нашу сторону арбалеты, а капитан прокричал мощно:

– Мы знаем, это вы подло подожгли наши склады на причале в Карбере! Сдавайтесь или всех уничтожим!

Я пробормотал изумленно:

– Какие самоуверенные…

– Давно по рогам не получали, – сказал рядом Фицрой. – Последние сто лет они только оттесняют соседей шаг за шагом.

– Отважные, – согласился я. – Тогда ладно…

Опуская ствол винтовки на край борта, я подумал, что, как ни странно, пиратство в этом регионе не то что не распространено, даже не существует. Когда удивился в первый раз, Фицрой при этом посмотрел на меня и сказал: «Ну и свинья же ты», – а я подумал и решил, что вообще-то пиратство возможно только на просторах, а при каботажном плавании, когда все трусливо держатся за береговую линию, как за мамину юбку, стараясь не выпускать ее из виду, таких точно быстро бы схватили и повесили.

К тому же пираты не пираты, нужно где-то ремонтировать корабль, на нем постоянно что-то да выходит из строя, менять изношенные и порванные ветром паруса, покупать провизию на все долгое плавание, наполнять бочки водой, а такое можно лишь на неизвестных королевской власти островах, которых здесь нет вовсе.

Плечо содрогнулось от толчка. Я начал методично посылать пулю за пулей в корпус, проламывая насквозь оба борта, выбивая доски, и когда корабль начал погружаться, сказал Фицрою:

– Не жадничай. Нам уже складывать некуда награбленное. А это военный корабль, не видишь?.. Там только воины.

– Да ладно, – буркнул он. – Они гнались за нами, чтобы всех убить, так что мы только ответили тем же.

Корабль начал наклоняться носом, вода хлынула через борта, арбалетчики бросили свое оружие, нацеленное в нашу сторону, и с криками хватались за канаты и мачту.

– Хреновый из меня пират, – сказал я с досадой. – Одно дело петь, как бригантина поднимает паруса, а другое… вот так останавливать корабль, грабить, а их пускать на дно со всем экипажем. Как и делали пираты!

Фицрой изумился:

– Что, всегда?.. Жестокий у вас народ.

– А как иначе? – спросил я. – Свидетели кому нужны?.. А так, схваченные, пираты могли клясться, что никого не грабили и не убивали…

Он спросил с интересом:

– И помогало?

– Нет, – ответил я. – Все равно вешали. На всякий случай.

– Жестокий народ, – повторил он. – Хоть пираты, хоть закон… А что такое бригантина?

– Увидишь, – пообещал я. – На стапелях уже собрали скелет, скоро обрастет мясом.

Он пробормотал:

– Если поднимает паруса… то парус не один?

– Точно, – ответил я. – Я же тебе показывал рисунки. Только паруса будем не поднимать, как вот на этом, а прямо там на рее распускать во всю ширь. А когда нужно убрать, то там же на месте и сворачивать, как ковер…

Он зябко повел плечами.

– На высоте?

– Человека можно обучить всему, – сообщил я, – и приучить. Господь создал человека с огромным запасом! Даже страшно подумать, с каким…

Я говорил, и он говорил, оба стараемся не смотреть, как быстро опускается в воду и мачта, на которой целая гроздь людей, а наши у борта шумно ликуют, вскидывают победно кулаки, не очень-то милосердные.

К нам с Фицроем поднялись на мостик Грегор и Ваддингтон. Глава гвардейцев сказал с кривой усмешкой:

– Вообще-то прибыльное дело… Это не одиноких путников в темных переулках грабить!.. Те алмазы не носят в сумках, а на кораблях как раз и перевозят в ящиках…

Грегор добавил:

– А сколько золота набрали!

– Золото разделим на всех, – сказал я и, видя их вспыхнувшие радостью глаза, уточнил: – На всех, кто на корабле. Остальным только жалованье. Мы делаем недоброе дело для мировой торговли, но прекрасное и нужное для нашего королевства: подрываем экономическую мощь конкурентов. Королева Елизавета, была у нас такая, даже тайком подкармливала пиратов, а в конце их службы жаловала им титулы и большие поместья… Курс на берег, ищем вход в нашу бухту!

Грегор быстро побежал вниз, на ходу выкрикивая команды, а на мостик, к моему удивлению, поднялся тишайший в общении Понсоменер, сказал нерешительно:

– Глерд Юджин… вот тут у меня такое чувство, что этой ночью во второй половине будет три луны…

– Ого, – сказал я. – Как долго?

– Чуть-чуть, – ответил он. – Но всем нужно спрятаться. Хотя на судне где спрячешься?

Я пробормотал:

– А укрыться под полотном? Опустить парус и всем накрыться?

– Не знаю, – признался он. – Там на суше люди вообще прячутся в погреба.

Я огляделся в беспомощности. Фицрой увидел мое выражение лица, подошел торопливо.

– Что стряслось?

– Высматривай вход в бухту, – велел я. – И постарайся искать недолго. Три луны ожидаются ночью!

Он охнул.

– Только их еще недоставало. Понсоменер, поторопи Грегора, уже вечер, нам нужно успеть…

Я подумал, что в море не очень спрячешься, хотя кто знает, насколько глубоко проникает излучение. В лесу звери по большей части ночью спят в глубоких норах, толстый слой земли все же защищает, а вот вода…

Я ощутил недобрый озноб. Хорошо, конечно, что абсолютное большинство мутаций заканчиваются смертью, это только в представлении дураков каждый случай мутации превращает либо в монстра, либо в сверхчеловека с необыкновенными способностями, но все же где-то на миллион смертных случаев приходится и один такой, когда мутант выживает.

Правда, такой мутант чаще всего остается бесплодным, но опять один из миллиона все-таки сохраняет возможность размножаться… а если учесть количество попадающих всякий раз под излучение, а потом умножить на годы и столетия, то океан вполне может кишеть монстрами.

Фицрой то и дело спускался вниз, возвращался с докладом, что все крутится, Понсоменер высматривает вход, у него это получится лучше, а вообще-то мы возвращаемся с победой.

– Еще какой, – согласился я. – Хотя, конечно, не героический рейд на край света, как вам кажется, а всего лишь чуть отползли от каботажного плавания.

Фицрой проговорил в радостном ужасе:

– Это была пробная прогулка?.. Представляю, что будет дальше. Но насчет негероизма ты зря! Разве не преподали урок противнику?

– Не знаю, – ответил я с сомнением, – хорош ли этот урок…

Фицрой воззрился в изумлении.

– Что? Мы не крепко дали по башке Гарну?

– Да, – согласился я, – но как они это воспримут? И так это агрессивное королевство, где все стремятся служить в армии. А когда вот такой щелчок по носу, не станут ли укрепляться еще сильнее? Усиливать армию?