Дорогой интриг (СИ) - Цыпленкова Юлия

— Все эти человеческие выдумки – сущий ужас, — созналась я, вкладывая в его ладонь свою.

— Вы совершенно правы, — учтиво ответил государь и подвел меня к скамеечке. — В лесу всё проще. Однако заметьте, здесь нет хищников.

С этим я была готова поспорить, но решила не портить вечер и потому заметила только:

— Зато коварных разбойников хватает.

— Не без этого, — галантно поклонившись, ответил монарх.

Он отошел к столику, собственноручно разлил вино в два бокала и вернулся с ними ко мне. По этикету девица могла лишь пригубить хмельной напиток, или же выпить один бокал, если вино было разбавленным. Сейчас шло прямое нарушение предписанных правил поведение.

— Я не могу это выпить, Ваше Величество, — ответила я, глядя в глаза государю, когда он протянул мне один из бокалов.

— Вы беспокоитесь об этикете? — уточнил он и отмахнулся: — Полноте, Шанриз, никто не узнает нашей маленькой тайны. Я распорядился подать самое легкое вино.

Приказал подать? Выходит, пока ловчие рыскали по лабиринту, их господин занимался обустройством места для свидания. И что же Ришем? Получается, сглупил. Мог увести меня от лабиринта и короля, но опять затеял вымогательство свидания. Почему? Не знал о намерениях короля? Разумеется, не знал! Герцога от меня уже отогнали, и он просто воспользовался моментом.

«Зачем ты свистел?».

«Я не свистел».

Значит, загнал меня в лабиринт Ришем, а после, скрытый маской и костюмом, пошел за мной. Похоже на то… А меня просто собирались взять в кольцо и остановить, и это почти вышло, если бы не последний свист. Впрочем, король использовал ситуацию себе на пользу, и его окружение уверено, что я являюсь нынешним развлечением венценосца, как и сам монарх. С этим я тоже была готова поспорить, но, разумеется, благоразумно промолчала.

Я с улыбкой приняла бокал. Его Величество присел рядом, развернулся ко мне и легко задел край моего бокала своим.

— Если бы мы жили пару веков, то я устроил бы турнир в вашу честь и провозгласил прекраснейшей из прекрасных, — произнес он и пригубил вино, глядя на меня поверх бокала.

Я скромно потупилась и подумала, что стоит приостановить романтический порыв монарха.

— Это такая честь, государь, — ответила я, — буду ждать с нетерпением.

И теперь, подняв на него взор, я тронула край его бокала своим.

— Чего ждать? — полюбопытствовал король.

— Турнира, разумеется, — улыбнулась я.

— Но кто отмотает время на пару веков назад?

— Никто, — я пожала плечами и, охнув, огорчилась: — Я неверно поняла вас, государь? Это было сказано лишь для того, чтобы сделать мне приятное?

Монарх не ответил, он наблюдал за мной, ожидая, что я скажу дальше. Так и не пригубив, я отставила в сторону бокал и поднялась со скамейки. «Рассеянная и огорченная», я отошла к фонтану, и, присев на бортик и подставив ладонь под струю воды, заговорила:

— Кажется, я зря обидела его светлость. Герцог Ришем, получается, тоже пытался сделать мне приятное и обещал расправиться с клеветником и сплетником, если найдет его. А я приняла его слова за истину… Но разве я была не права, государь? — Я обернулась и посмотрела на него: — Вы ведь подтвердили, что слово мужчины крепче камня. Простите, Ваше Величество, я слишком наивна, раз не умею разбираться в пустых словах и намерениях. К тому же графиня Хальт…

Король последовал моему примеру. Он отставил бокал и поднялся со скамейки. После приблизился ко мне и спросил немного сухо:

— И что же графиня Хальт?

Я распрямилась и посмотрела в глаза королю:

— Вряд ли ей понравится, что ее мужчина называет другую даму прекраснейшей из прекрасных. Вы ведь не обидите свою женщину, а я лишь поддалась пустым грезам.

И, сказав это, я отвела взгляд и сделала шаг в сторону, но пальцы государя сжали мое запястье. Я обернулась, и… горячие мужские ладони сжали мою голову. Он порывисто прижался к моим губам. В этот раз поцелуй, начавшись грубо, вдруг стал мягче. Его ладонь скользнула мне на затылок, пальцы зарылись в волосы, сбив венок, и я вскинула руку, чтобы удержать его. Король на мгновение отстранился. Его взор горел. Мне чудился в нем и гнев, и лихорадочность, и что-то такое, отчего потянуло внизу живота, и ноги вдруг стали ватными. Помимо воли я опустила ладони на его грудь. Его Величество коснулся моей щеки костяшками пальцев, провел ими до подбородка, а после, мягко сжав его, снова приник к губам. С ужасом осознав, что мне нравятся прикосновения короля, я оттолкнула его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как же мне вас понимать, государь? — задохнувшись, спросила я.

— А как это можно понять? — спросил он в ответ. — Быть может, стоит сделать вывод, что меня влечет к вам?

Отвернувшись от него, я отошла от и вновь обернулась. Он не сдвинулся с места.

— Совсем недавно, блуждая по лабиринту, я услышала, как ваши люди называли меня вашим развлечением, и ведь это так, Ваше Величество. Я для вас всего лишь развлечение, одна из многих. Я не могу и не хочу стать целью для насмешек, когда вы пресытитесь мной. Ваше сердце уже отдано вашей женщине, а я… — Горько усмехнувшись, я отвернулась и закончила: — Я лишь тень, морок, навеянный чудесной ночью. И раз мне не дано обрасти плотью, то к чему ваша нежность? К чему поцелуи? Лишь моя плата за короткий миг вашего благоволения? Что ж, надеюсь, что расплатилась полностью.

Я развернулась и вздрогнула от неожиданности. Увлекшись своей тирадой, я не услышала приближающиеся шаги. Сжав мои плечи, король поймал меня в ловушку пылающего взгляда.

— С чего вы решили, что я развлекаюсь за вас счет? Разве немало я сделал за один только вечер, чтобы показать вам серьезность своего отношения? Если же я дорожу графиней, то почему со мной вы, а не она?

— Вы так добры, государь, — потупилась я, но он тряхнул меня, вынудив вновь смотреть в глаза: — Вы не могли остаться равнодушным к чужой беде. Ваше великодушие достойно восхищения.

— Чтобы защитить вас, я унизил свою сестру…

— Но ведь это была шалость, разве не так? Вы говорили…

— А то, что я позволяю вам сейчас куражиться? То, что оправдываюсь перед вами, разве этого мало? Или думаете, что целую вас лишь потому, что хочу продолжать игру?

— Я для вас развлечение, государь! — воскликнула я, и он отступил. — Сегодня вы полны желания быть со мной рядом, а завтра уже не вспомните моего имени.

Мы некоторое время мерились упрямыми взглядами, а после король усмехнулся и, протянув руку, раскрыл ладонь мне навстречу. Я поглядела на его руку, после на него, но ответить не спешила. Кривоватая ухмылка исчезла с лица государя.

— Значит, не верите своему повелителю? — холодно спросил он.

— Как же я могу не верить моему королю? — спросила я в ответ. — Но…

— Но?

— Но даже король остается мужчиной, — закончила я. — А мужчины, вопреки всем заверениям учителей, могут превращать свои слова лишь в приятную дымку. А дымка так легковесна… Малый порыв ветра…

Государь шагнул ко мне, снова сжал плечи и отчеканил:

— Будет тебе турнир.

Он еще короткое мгновение смотрел на меня, а после приказал:

— Следуйте за мной, ваша милость. Пора возвращаться к моим гостям.

И мы покинули лабиринт, а затем король покинул и меня, поручив лакею разыскать графа Доло, чтобы помочь нам встретиться. Остаток праздничного вечера я провела в компании ее светлости, ее фрейлин, дядюшки и тех, кто осмелился пригласить меня танцевать, но без государя…

Глава 15

Бал благополучно миновал, с его дня прошли неделя и четыре дня, а я в полной мере ощутила его последствия. О нет! Не всеобщее почитание и толпы лизоблюдов, спешивших засвидетельствовать мне свое почтение, раз уж король так явно мне благоволил. Напротив, я избавилась от лишних иллюзий и нескольких новых знакомых, которых надеялась видеть среди своих друзей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На следующий день после бала как раз были и заискивающие улыбки и заверения в восхищении и дружбе. Была опять и полная гостиная цветов с записками. А еще приглашения на семейные праздники по возвращении в столицу. Мне даже подумалось, что визитами у меня уже занят весь следующий год. Но дня через три поток дружелюбия начал иссякать, а еще несколько дней те, кто успели засыпать меня приглашениями, кажется, вообще перестали меня замечать.