Берег Живых. Наследники Императора - Анна Александровна Сешт

эмоции собеседников. Но не заметить тревогу и ещё, пожалуй, чувство вины, отразившиеся в глазах Нэбвена, было сложно.

– Послушай, ты ведь был на другом берегу и не мог уследить за всем здесь, – сказал Ренэф. – Я не держу на тебя зла.

Военачальник склонил голову.

– Благодарю за добрые слова, мой царевич. Но я всё же отвечаю за тебя.

– Я уже не мальчик и сам за себя в ответе, военачальник. Давай лучше решим, как быть дальше. Сам видишь, мы зря проявляли мягкость. Люди здесь не достойны нашего доверия!

– Ты говоришь обо всех людях?

– Я подозреваю всех их. Не хочу думать, что предатель скрывается среди солдат, – признался юноша, нервно дёрнув хвостом. – В конце концов, если б он затаился среди воинов, у него были тысяча и одно мгновение, чтобы напасть на меня. А вот люди – другое дело. Мы дали им доступ в наш лагерь, и они этим воспользовались! Ровно в ночь нападения!

Нэбвен вздохнул, устало потирая основание правого рога.

– Я разделяю твои подозрения, царевич, но давай взглянем шире. У нас недостаточно сил, чтобы добраться до Ликира и подвергнуть его справедливому наказанию. Здесь мы должны полагаться на решение и помощь Владыки. Но я сейчас не только об этом. Если мы собираемся присоединить эту территорию к землям Империи в качестве репараций, мы должны быть справедливы и действовать согласно Закону Таур-Дуат. Люди деревни помогали нам по мере сил на протяжении всего нашего здесь пребывания, как помогают и сейчас. За эту помощь градоправитель Леддны хотел наказать их. Верность их достойна некой награды. Мы не можем покарать всех, не имея доказательств. К тому же, когда присоединение земель происходит по воле жителей – такие союзы намного крепче, чем те, что вершатся силой страха. Подумай, готов ли ты сжигать земли не врагов своих, а подданных?

– Знаю я, знаю, что всё не так просто, – резко ответил Ренэф, нервно запуская руку в волосы. – Но что прикажешь делать? Убийца не найден. Никто не поручится, что он не попробует напасть снова. И по вине этого человека погиб мой телохранитель!

Нэбвен развязал один из мешочков на поясе, высыпал содержимое на ладонь и показал царевичу осколки тонкого золотистого стекла. Их было немного – видимо, кто-то в суматохе наступил на расколотый фиал. Или то был не фиал?

– Найти удалось совсем мало. Но, с твоего позволения, я бы показал это старосте Сафару. Наши воины обыскивали людей, прежде чем впустить их в лагерь. «Вздох» сложно распознать даже тем, кому приходилось видеть его раньше, а таких вообще немного. Однако люди могут что-то вспомнить.

– Согласен, – коротко кивнул Ренэф. – Ты уже допросил пленников?

– Конечно же, первым делом. Среди них есть и воины из Леддны, но в основном наёмники. Эти-то с лёгкостью выдали своего господина и даже просились к тебе в услужение.

– Ни за что! – юноша возмущённо фыркнул.

– Я тоже подумал, что ты не согласишься, – усмехнулся Нэбвен и добавил невесело: – Но тогда остаётся только одно…

Повисло неловкое молчание. Ренэф думал о том, что ему ещё не доводилось принимать решение о чьей-то казни. Он думал о селянах, проявивших к его воинам гостеприимство, о солдатах, выполнявших приказы, и о наёмниках, сражавшихся за чужое золото или привилегии. В военные времена Таур-Дуат тоже привлекала наёмные силы, да и эльфы этим не гнушались. Но часто в наёмники уходили бывшие разбойники, совершавшие набеги на границы Империи или помогавшие мятежным племенам.

Наёмниками были и те, кто напал на Хэфера.

– Сколько их?

– Двадцать восемь человек. Из них двенадцать солдат.

Ренэф очень хотел принять верное решение. Сосредоточенно он вспоминал примеры из древних источников, но как назло ничего не шло на ум. Это раздражало его даже больше, чем слова Нэбвена. Но ведь военачальник был прав! Как ни хотел он наказать людей за нападение, а часть их ведь была теперь почти что подданными Таур-Дуат.

– Как велики наши потери? – уточнил царевич.

Военачальник рассказал, что погибло девять солдат из шестидесяти, охранявших лагерь, и четверо – из сорока, охранявших деревню. Основной удар пришелся на лагерь. В селении наёмники вообще не ожидали встретить сопротивление. Нехотя Нэбвен добавил, что потери, возможно, увеличатся, если целители не справятся с особенно серьёзными ранами у некоторых солдат.

Урожай на полях остался цел, но один из амбаров сгорел со всем зерном. Нападавшие сожгли и несколько домов, но в целом разрушений было немного. В лагере же сгорело несколько шатров. Кто-то из наёмников, видно, поджёг один из них, но огонь быстро распространился на другие. Усилиями селян пожар вскоре удалось потушить, но кое-кто из людей погиб – те, кто напал на рэмеи, не пощадили даже своих безоружных соплеменников. Участие людей в спасении рэмейских солдат и их имущества Нэбвен особенно подчеркнул.

Ренэф слушал, стиснув зубы. Он понимал, что число погибших могло быть и более значительными, если бы не осведомители дядюшки Хатепера. Но и с этими потерями царевич мириться не желал. А ведь были ещё раненые, некоторые из которых могли не выжить. Сотни и так было мало для того, чтобы взять город, а теперь боеспособных солдат стало ещё меньше.

– Рэмеи боятся умирать на чужой земле, – тихо добавил Нэбвен, – там, где некому будет позаботиться об их телах и сохранить память о них.

– Жрец Ануи с нами всего один. Конечно же, нужно переправить их в Таур-Дуат как можно скорее!

– Да и нам пора бы завершать дела здесь, – осторожно заметил военачальник.

– Всё только начинается, – мрачно ответил Ренэф. – Но тела солдат пора отправить домой.

– Я знаю один храм не так далеко от границ. Прости меня, царевич, но времени было мало – молитвы жреца Ануи останавливают разложение не навечно, тем более под таким жарким солнцем. Я взял на себя смелость отдать приказ о том, чтобы тела доставили бальзамировщикам. В сопровождение я выделил четверых воинов из моего отряда.

Юноша кивнул.

– Ты всё сделал правильно. Я бы поступил так же.

– О мёртвых людях мы тоже… позаботились. Осталось позаботиться о живых. Этот вопрос не требовал столь же быстрых и очевидных действий… – Нэбвен выжидающе посмотрел на него. – Решение должно быть за тобой, царевич.

– Ты испытываешь меня, военачальник? – нахмурился Ренэф.

– Разве всё это путешествие – не одно большое испытание Императора? – развёл руками Нэбвен и вздохнул. – Или, скорее уж, испытание Богов. Невозможно было предугадать, что здесь нас ожидает такое.

– Верно, – тихо согласился юноша.

– Я готов помочь тебе, но прежде всего это – твоё боевое задание.

Ренэфу были приятны слова военачальника. Разве не хотел он показать отцу, на что способен? Разве