Исповедь оборотня - Виталий Агафонов

class="p">– Дальше что произошло?

– Двое подошли, грубили, у касс дрались!

– Сколько человек дрались?

– Двое дрались! Я и он!

– Дальше?

– В милицию забрали, потом Бубликова и Соломина!

– У вас были телесные повреждения?

– Нет!

– У Соломина были повреждения?

– Нет, не было!

– Кого выводили первым?

– Соломина!

– Сначала Бубликов кричал, потом Соломин? Слышны были удары!

– Вас выводили?

– Да, тот, который посередине, Светлов!

– Насилие применялось к вам?

– Меня били по голове, по телу!

– За что вас бил Светлов?

– Курить просил! Он меня вывел и 5-6 раз ударил!

– Телесные повреждения какие?

– Губа разбита, нос, подбородок!

– Вы побои снимали? – спросила Каретина.

– Нет!

– Почему?

– Не видел необходимости!

– Где конфликт начался? – спросил Аббасов.

– В баре ещё! А дрались у касс!

– Вас попросил выйти?

– Он пошёл покупать билеты и позвал меня!

– Где вы драться начали?

– Под навесом у касс!

– Дальше что?

– Он меня ударил, я его! Он упал!

– Он же здоровее вас в два раза!

– Я спортсмен, могу завалить кого угодно!

– Он купил билеты?

– Нет!

– При вас в вытрезвителе кого-то ещё били?

– Они многих били! Даже видно было, как один упал от ударов и его ногами били!

– Вы видели, или слышали?

– Я слышал!

– У меня ходатайство! Прошу, огласить показания потерпевшего, так как есть

существенные противоречия! – встав со своего места, обратился адвокат Коранов.

– Считаю, что нет противоречий в показаниях! – тут же возразила обвинитель.

– Отказать в удовлетворении ходатайства, так как противоречий суд не усматривает!

– Догадин Евгений Юрьевич!

– Как попали в вытрезвитель? – спросила обвинитель.

– Утром, с другом Чибисовым встретились на рынке, купили билеты домой, выпили,

ждали автобус! Он упал, его никто не бил! Поэтому он грязный был! В автобус не пустили!

– Потасовка была?

– Мы за первым столом были, они за другим! Лёха вышел! Один прибежал, сказал, что

он упал и его поднимают!

– Драка происходила?

– Нет, я не видел!

– В машине драка была?

– Какие-то два пацана сцепились! Мы с ними не дрались!

– А в вытрезвителе били кого-нибудь?

– Все трое били! Били и приговаривали! Меня утром Чибисов разбудил! И сказал, что

меня сильно избили! Бил меня капитан!

– На момент доставления в вытрезвитель, у кого-нибудь были телесные повреждения?

– после вопросов обвинителя, спросил Аббасов.

– Чибисов упал!

– Он сам упал, или его сбили?

– Когда я вышел его уже поднимали! Я сказал, что он со мной!

– А вас, зачем забрали?

– Я не знаю! Наверное, из-за того, что мы все из одной компании!

– У вас снимали побои?

– Да! Снимала судмедэкспертиза!

– Какие повреждения у Соломина вы видели? – вступила Каретина.

– У него было, всё лицо разворочено! Нос был сломан! За бок обеими руками

держался!

– Откуда вам стало известно фамилия Соломин?

– В этот же день со мной его друзья говорили, да раньше я его!.. – и тут он руками

закрыл рот. Обвинитель зло метнула молнии на него, потом не судью.

Произошло минутное замешательство. Судья в это время чем-то отвлёкся и упустил

этот момент. Он осмотрел вокруг и обратился стороне защиты:

– Продолжаем, Продолжаем!

– Зачем Светлову вас бить? – неуверенно спросила Каретина.

– Хотел сломать меня! Что-то ему во мне не понравилось! У него агрессия на меня

была! Почему, не знаю!

– Сколько ударов и куда?

– Точно помню десять раз!

– За помощью обращались?

– И в девятую, и в шестую поликлинику!

– Где лечились?

– В Усть-Качке!

– Какое лечение назначили?

– Травки пил!

– Проходили, какое лечение?

– Травки пил!

– При вас избивали Соломина?

– Да, в коридоре сначала били! Круглов сначала бил, потом по очереди!

– Кого-то ещё выводили?

– Нет, я не помню!

– Кому ещё наносились удары?

– Нет! Я не помню!

– Соломина откуда забрали?

– Он в баре сидел за другим столом! Когда ехали, он сказал, что его вещи пропали!

– Кто подошёл и сказал, что Чибисов упал?

– Какой-то парень!

– Он был Соломиным?

– Да!

– Почему Чибисов ушёл?

– Я думал в туалет!

– Сколько отсутствовал?

– Минут пять!

– Ваша честь! – обратился Коранов, – Ходатайствую, в виду того, что показания

Догадина сильно противоречат от показаний ранее!

– Суд считает возможным, удовлетворить ходатайство Коранова частично!

– Раньше вы говорили, что боролись с Соломиным! Теперь говорите, что не дрались?

Почему?

– Не хотел, чтобы ещё раз побили!

– В связи с чем давали такие показания? – спросил Аббасов.

– Я давал добровольно, сказал всё, чего помню! Всегда говорю только правду!

– Следовательно, правду говорили тогда, или сейчас?

– Да говорил только правду!..

– Судебное заседание прерывается! Следующее заседание будет!.. – оборвал судья и

стукнул молотком по столу.

Следующее заседание суда началось с опозданием на полчаса. Как только прибыл

Чибисов, мы зашли в зал. Начали с опроса свидетеля:

– Чибисов Алексей Петрович!..

– Вы находились в палате вместе с остальными доставленными! Если бы избивали, то

вы бы увидели?

– Да, конечно!

– В вытрезвителе кого-нибудь избивали? – спросила Иваньшина.

– Нет! – у обвинителя стало меняться лицо, расширив глаза, стала зло смотреть на

свидетеля. Чибисов увидев это, стушевался, – Я не помню! – она с надеждой перевела взгляд

на судью. Судья вопросительно на неё, слегка моргнул глазами.

– В судебном заседании объявляется перерыв на 15 минут! – вдруг громко сказал

председательствующий. Присутствующие встали, вышли на перерыв. Чибисов тоже хотел

выйти, но к нему быстрыми шагами, на высоких каблуках, часто цокая, подошла обвинитель

и дёрнула за рукав. У неё раздулись ноздри, вопросительно смотрела на Чибисова.

– Лариса Валерьевна, что-то здесь не так! – обратился я к своему адвокату.

– Это право председательствующего! – заключила она в ответ.

– А что с Чибисовым?

– Довертесь мне! Всё будет нормально!

– И ещё! У нас, что, нет свидетелей из тех, кто был доставлен вместе с ними? – не

унимался я.

– Николай! Довертесь мне! – успокаивающе похлопала она меня по кисти руки.

– Их же тогда много было! Можно было одного пригласить! – снова пробурчал я.

– Не надо! Вдруг скажут что-нибудь не то! – резко высказалась Каретина, – Мы

рисковать не будем!

Такое откровение для меня было шокирующим. Из-под меня словно выбили

табуретку и теперь вишу на виселице с петлёй на шее, не имея шансов на спасение.

Лучшими свидетелями бы были те, кто находились бок о бок с заявившими на нас. Даже,

если находились в состоянии алкогольного опьянения, всё равно могли что-нибудь сказать,

или подтвердить.

После тридцатиминутного перерыва, судебное заседание продолжилось дальше.

– Кто-нибудь жаловался на боли? – как обычно, словно ничего не произошло,

спросила обвинитель.

– Да, что-то было! – не уверенно сказал Чибисов, покрасневший смотря на

обвинителя.

– Догадин говорил, что применяли в отношении него насилие?

– Да, говорил, что все четыре раза принимали силу!..

– Как вы оказались на площадках с Соломиным? – спросил Аббасов.

– Не могу сказать!

– В связи с чем была ссора?

– Я не помню!

– Вы,