Красная рука - Александр Николаев

— Не стоит благодарностей, — сказал Джейк. — Это мой долг, как гражданина. Кроме того, скажу вам с полной откровенностью: я опасаюсь за свою жизнь.

— У вас были конфликты с Эрденштейном?

— Да, были, — признался Джейк. — Мы просто ненавидели друг друга. Хотя мне кажется, Эрденштейн ненавидел всех людей на свете, столько в нем злобы. Вернее, всех, кроме одного… До прямых стычек у нас дело не дошло, но при последней нашей встрече он угрожал мне расправой.

— Понятно, — устало сказал Саммерс. — Расскажите теперь о Галлахере. Что он за человек? Какова, по-вашему, его роль в этом деле?

— С Гарри Галлахером у меня всегда были деловые отношения, — начал рассказывать Джейк. — Его действия никогда не вызывали у меня непонимания или противоречий — все было ясно и понятно. Но в отношении отдела, возглавляемого Эрденштейном, мне его позиция долгое время была непонятна. Неоднократно пытался поговорить с ним об этом. Однако каждый раз, под разными предлогами, Галлахер уходил от разговора. Сегодня утром, после известия о помещении Герберта Уингли в психиатрическую клинику, я вновь стал настаивать на откровенном разговоре об Эрденштейне и его отделе. Галлахер снова стал уклоняться от разговора, объясняя, что Эрденштейн погиб, и не стоит ворошить прошлое. Тогда я заявил, что решил сообщить обо всем в полицию. И, к моему великому удивлению, такая постановка вопроса произвела на Галлахера очень сильное впечатление, и он кое-что рассказал.

— По его словам, — продолжил Джейк, — полтора года назад наша компания была на грани финансового краха. Это действительно так — трудные были времена. И вот тогда на него вышли люди, которые представились агентами ФБР. Они обещали помочь нашей компании решить финансовые проблемы, а взамен мы должны были предоставить свои помещения для развертывания секретной лаборатории. В этой лаборатории, по словам Галлахера, под руководством Эрденштейна должно было быть разработано и изготовлено устройство, способное влиять на психику террористов, подавлять их волю и способность противостоять частям спецназа.

— Такое соглашение было заключено, и весь четвертый этаж нашего административного корпуса был отдан под эту лабораторию. И вся секретность, которая сразу же появилась вокруг нашей компании, была связана именно с лабораторией Эрденштейна, а не с необходимостью противостоять промышленному шпионажу.

— Я был у вас, — с сомнением в голосе сказал Саммерс, — и мне не показалось, что меры секретности чрезмерные.

— Это обманчивое впечатление, продолжил Джейк, — Чего только стоит этот «умный лифт»? Ведь у него не было обычной кнопки вызова. Вместо нее было сканирующее пальцевые узоры устройство, и дверь лифта открывалась только для тех людей, отпечатки пальцев которых были введены в память компьютера. Для других дверь лифта просто не открывалась. Далее, лифт поднимал каждого сотрудника только на определенный этаж. Меня — только на третий. На четвертый, где располагался отдел Эрденштейна, я не мог проникнуть никаким образом. И это еще не все.

— Следующая «хитрая штучка» — сканирующее автомобильный номер устройство у ворот административного корпуса. Ворота автоматически открывались только для тех автомобилей, чьи номера были в памяти компьютера. Если я сменил бы номера на своем автомобиле, ворота бы не отрылись, и я бы не смог въехать внутрь корпуса. В таком случае мне пришлось бы разговаривать с охранником через переговорное устройство. Да и сам охранник. «Накачанный» парень с автоматической винтовкой. Попробуйте с ним поговорить, и у вас сложится впечатление, что кроме фраз «Так точно, сэр» и «Никак нет», он ничего не может сказать. Неужели вы считаете, что наши производственные секреты стоят того.

— Согласен, — сказал Саммерс, — но когда мы были у вас в компании, ничего подобного в глаза не бросилось.

— Не бросилось в глаза потому, что вас просто ждали.

— Да, действительно, — констатировал Саммерс, — ваш шеф встречал нас у ворот и проводил внутрь здания, а выходили мы вместе с вашей секретаршей. Возможно, поэтому мы ничего особенного и не заметили… Хотя если признаться честно, рядом с такой красоткой вообще ничего невозможно заметить.

Джейк откашлялся. Ему явно не понравилась последняя фраза полицейского. Джейк не считал себя ревнивцем, но его всегда раздражали слова восхищения мужчин в адрес Джулии. Он продолжил, с трудом сдерживая раздражение:

— Я все-таки предлагаю вернуться к нашему разговору.

— Хорошо, — согласился Саммерс.

— С появлением Эрденштейна, в компании начался разыгрываться спектакль. Опять же, в интересах секретности. Да, именно спектакль. Другого слова я подобрать не могу. Эрденштейн был введен в состав Совета директоров. Он стал присутствовать на наших совещаниях, хотя за все время его пребывания у нас он не выступал ни с одним предложениям, ни по конструкциям кинопроекторов, ни по совершенствованию работы компании. На совещаниях он сидел и, с ехидной усмешкой, посматривал на всех нас. Да и откуда у него могли быть предложения? Вообще, мне кажется, что он даже не представлял с какой стороны к кинопроектору подходить. Еще раз повторяю, все это разыгрывалось только для того, чтобы скрыть истинное направление работы отдела Эрденштейна. Далее, как только отдел Эрденштейна, после его мнимой смерти, был ликвидирован, вся секретность сразу же была ликвидирована. И лифт теперь у нас обычный, и пост вооруженной охраны сняли, и ворота в административном корпусе стали, как и раньше…

— Да, Джейк, — сказал Саммерс, тяжело вздохнув, — вы столько наговорили, что у меня голова пошла кругом. Нужно какое-то время, что все это переварить. Одно мне ясно, нам нужно сотрудничать с вами. Ситуация — очень сложная, многое нам пока не ясно. Поэтому прошу вас, если что-нибудь вспомните, или вам станет известным, — сразу сообщите мне лично. Никому другому эти сведения не сообщайте. До свидания.

Джейк простился с Саммерсом и поехал обратно в компанию. Теперь он твердо решил любой ценой добиться от Галлахера всей правды о деятельности их компании. Тем более теперь, когда он был просто уверен, что Эрденштейн жив. Джейку для этого не нужно было никаких экспертиз.

Глава 38

Джейк после посещения полицейского участка вернулся на работу. Всю дорогу он напряженно думал о событиях сегодняшнего дня. Сначала его шокировало известие о помещении Уингли в психиатрическую больницу. Еще больше потрясло увиденное в самой больнице. Теперь Джейк очень жалел, что не расспросил внимательно Герберта о причинах его страха и бессонницы. Возможно, он что-то подозревал, возможно, даже видел. Затем странный разговор с Галлахером. Причем тут ФБР? А, может быть, кто-то делает свои делишки под маркой ФБР? Явился к боссу человек и представился агентом ФБР, показав удостоверение. Разве босс разбирается в этих удостоверениях? Скорее всего, нет. И потом, чем же на самом деле занимался Эрденштейн в их компании?