Смерть майора Черила. Роковой триместр - Джон Пенн

То ли интонация, то ли сами последние эти слова сыграли роль, Торн не знал, но почувствовал, что и на этот раз затронул какую-то чувствительную струну — может быть, отголосок давней семейной ссоры. Землистые щеки миссис Гейл вспыхнули, она стала нервно тереть друг о друга большие пальцы.

— Молодые девушки все мечтают выйти замуж за принца и жить во дворце, — сказала она, как бы обороняясь.

— Да, — сказал Торн, — мне кажется, вы правы, даже самые разумные из них мечтают об этом.

Старший инспектор помолчал, он был в раздумье. При подобных расспросах всегда обнаруживаются самые разные грани характера, личности, и это естественно, однако образ Мойры, какой возникал у него сейчас, был почему-то странно смутен. Ему хотелось увидеть ее комнату: можно понять многое, увидев место, где человек живет. Тем не менее он решил не просить об этом. Он сделал знак Эбботу, встал и попрощался с миссис Гейл.

— Теперь куда, сэр? — спросил Эббот, когда дверь муниципального домика плотно закрылась за ними и они зашагали по дорожке к калитке. — Кидлингтон? Коламбери?

Торн покачал головой.

— Мы еще не закончили здесь, Эббот. Съездим-ка поглядим на лавочку, где работает юная Мойра. Ищите этот новый торговый центр. Кажется, мы его проезжали. Помните?

— Да, сэр. Примерно с милю назад.

Торговый центр они нашли легко, но лавка мистера Бронсона, кажется, играла с ними в прятки. Даже после расспросов они дважды проехали мимо, не заметив ее. Это была крошечная лавчонка на узкой улице, чудом, вероятно, спасшаяся от уничтожения, когда расчищали участок под торговый центр. Стиснутая между торговлей дешевой мебелью и зеленщиком, она тускло глядела своим единственным витринным окном, унылым даже на окружающем фоне.

— Не то, что вы ожидали увидеть, а, Эббот? — сказал Торн.

— О Господи, конечно, нет. Я думал, это будет магазин готового платья, сэр, ну, может быть, музыка, пластинки, что-нибудь в этом роде, куда так тянет молоденьких девушек.

— Я тоже, — признался Торн. — Да только наша Мойра не из тех шестнадцатилетних девчонок, каких тринадцать на дюжину… Впрочем, это не обязательно говорит против нее. Пожалуй, я зайду один, Эббот. А вы разыщите телефон. Нам нужен мистер Келси, директор местной школы для деток возраста Мойры. Она сказала, что учится в общеобразовательной, верно? Найти этого Келси будет нетрудно. Если что, попробуйте через местную телефонную станцию.

Эббот удалился, а Торн постоял некоторое время, изучая витрину, и вошел в лавку Бронсона. Это была букинистическая лавка и, что удивительно при ее неказистом внешнем виде, безусловно незаурядная. Большая часть товара скрывалась за стеклянными дверцами полок, сплошь закрывавших собой стены помещения, но некоторые книги — несомненно, менее ценные — были разложены на полированных столиках красного дерева.

Когда Торн вошел, с библиотечной стремянки на него без особого интереса поглядел человек. Человек этот в помещении был один; сидя на лесенке верхом, он вынимал с полки книги, рассматривал их и ставил обратно. Оторвался от своего занятия с явной неохотой; Торн понял, что здесь предпочитают обслуживать постоянных клиентов.

— Чем могу быть полезен? — спросил хозяин, спустившись с лесенки и подходя к Торну.

— Мистер Бронсон?

— Да, я Гектор Бронсон.

Торн подумал, что имя ему подходит. Мистер Бронсон был маленький, кругленький человек в коричневом твидовом костюме, слишком плотном для теплого летнего дня, и в туфлях ручной работы. Торн заметил дорогие часы, кольцо-печатку, шелковый галстук и решил, что материальное благополучие Гектора Бронсона зиждется, пожалуй, не на книжной торговле.

— Мистер Бронсон, мне посоветовали обратиться к вам, так как я хочу получить сведения о мисс Мойре Гейл, — сказал Торн, немного упрощая истину. — Насколько мне известно, она здесь работает помощницей на почасовой оплате. Она вас устраивает?

— О, более чем устраивает. Конечно, конечно, — тотчас ответил Бронсон. — Так трудно найти молодых сотрудников, особенно в такой магазин, как этот. А у нас весьма интенсивная торговля по почте. Мы имеем дело с клиентами во всем мире. Нужно рассылать каталоги, паковать книги… ну, и все такое. Кроме того, иной наш товар требует крайне бережного обращения.

Увидев, что Торн невольно бросил взгляд за окно, Бронсон прервал себя и засмеялся.

— Да не введет вас в заблуждение и место наше, и внешний вид, — сказал он не без гордости. — Имя Бронсона весьма известно в книжной торговле и среди библиофилов. Но Мойра — о да, она прекрасная помощница. Она служит здесь вот уже девять-десять месяцев. Только после школы, ну и по субботам и в каникулы, конечно. По-моему, эта работа ей нравится… и книги. Мне будет недоставать ее. Она ведь бросает школу, так? Ей нужна работа на полный день?

— Это еще не определенно. Она хотела бы остаться в школе хотя бы еще на год, но вы ведь знаете, как это бывает, мистер Бронсон. Девушка в доме — ее нужно кормить, одевать и так далее. В семье стесненные обстоятельства, и если она могла бы зарабатывать…

— В самом деле. В самом деле. — Бронсон нахмурился. — Я хотел бы оставить ее у себя. Как я сказал, она весьма заслуживает доверия, больше чем большинство нынешних молодых людей. Но у меня действительно нет работы на полный рабочий день. Однако, если бы она могла окончить секретарские курсы… Впрочем, тут приходит другая леди по утрам, чтобы выполнить такого рода работу. Но не в этом дело, не так ли? Она хочет остаться в школе? Вы из министерства образования, не так ли? Вопрос о стипендии, может быть?

— Вроде того, мистер Бронсон. — Торн улыбнулся. — Из вашего рассказа следует, что Мойра — прекрасная молодая особа. Жаль, что таких, как она, мало. Но… просто для сведения… вы никогда — никогда в ней не сомневались?

— Нет. Нет, никогда.

Старший инспектор заметил, однако, секундное колебание. Он знал: это может решительно ничего не значить. Есть люди, которые терпеть не могут высказываться определенно. Тем не менее он решил проявить здесь настойчивость.

— Не случалось так, чтобы к концу дня не хватало деньжат в кассе? — спросил он игриво. Когда же Бронсон, покачав головой, заметил, что у них невелика торговля наличными, задал еще один вопрос: — Ценные книги не исчезают?

Бронсон ответил уклончиво.

— В книжных магазинах книга всегда может исчезнуть. Поставишь не на ту полку, она и пропала. Но обычно они, конечно, возвращаются на место.

— Конечно, — сказал Торн и выжидательно помолчал.

— Была тут одна книга, — проговорил наконец Бронсон. — Джордж Оруэлл, первое издание, на комиссии, в грязной суперобложке и с милым посвящением. Очень ценная книга. Незадолго до Пасхи я получил запрос на нее от одного американского коллекционера и обнаружил, что книги нет. Я мог бы поклясться… — Он огорченно помолчал. — Разумеется, я спросил Мойру, но она ничего не знала. И очень встревожилась. Я надеялся, что мы книгу отыщем, но ее нет.

— Легко ли пристроить книгу, если она украдена? — спросил Торн.

— Ну, прежде всего нужно знать, что она дорогая, — а это весьма сокращает возможности. Далее надобно знать ситуацию в торговле, куда и как обратиться. Ведь могли бы возникнуть сомнения… — Бронсон вздохнул. — Впрочем, существует много посредников, которые дадут вам цену, не задавая лишних вопросов.

— Понимаю, — сказал Торн. — Что ж, благодарю вас за все, что вы мне рассказали, мистер Бронсон. Не думаю, чтобы это имело какое-либо отношение, но ведь надо знать…

— Но, простите, было бы ужасно, если вы подумали бы, будто я обвиняю…

— Разумеется, нет, мистер Бронсон. Я вас понимаю, — сказал Торн. — И все, что здесь было сказано, абсолютно конфиденциально. Знаю, что могу положиться на вашу скромность.

Торн вышел из книжной лавки, очень довольный собой. Сержант Эббот ожидал его в машине, стоявшей чуть поодаль.

Мистер Келси был обнаружен у себя дома. По телефону он сказал, что работает в саду, но вполне готов перекинуться с ними словечком.

Однако от него узнали они немного. Келси согласился с тем, что Мойра старательная, добросовестная ученица, никогда, насколько ему известно, не доставлявшая никаких неприятностей. Но он с сожалением признал, что в такой большой общеобразовательной школе трудно держать в поле зрения каждого. Во всяком случае, Мойра не была из тех учениц, которые постоянно обращают на себя внимание, и это лучшее, что можно о ней сказать.

— Впрочем, ее-то я немного узнал, когда возил их в пасхальные каникулы на Гернси, — добавил он. — Девочка поразила меня замкнутостью… Любила уходить одна. Хотя поехать ей ужасно хотелось. Ее классный наставник сказал мне, что для ее семьи было непросто собрать на поездку деньги, но Мойра имела какую-то почасовую работу, нанималась сидеть с детьми, так что сама помогла им собрать нужную сумму. Это кое о чем говорит, о целеустремленности… если не о чем-то еще.