Т. 16. Дейра. Повести и рассказы - Филип Фармер

— Быстрее, доктор! — сказала Рода, спешившая мимо него. — Мы опоздаем.

Марк с сожалением пожал руку детективу, который смотрел на него остекленевшим взглядом.

Через пятнадцать минут Голерс и Рода были на борту «Короля эльфов». Рода, уже не лаборантка Голерса, отправилась в пассажирскую каюту. Он оставил свои вещи в помещении, в котором ему предстояло жить вместе с первым помощником. Затем, ведомый настойчивым голосом, доносившимся из динамика внутренней связи, он отправился в рубку, где на время старта его привязали ремнями к креслу. Десятью минутами позже он встал и направился в крохотный отсек, свой будущий кабинет. Корабль разгонялся на одном g и, по всей вероятности, находился сейчас от Солнца на расстоянии около сорока световых лет и сорока пяти — от их места назначения, Дикой Глуши, планеты дельты Велорум. Где-то в течение следующего получаса они произведут повторный прыжок в гиперпространстве и очутятся примерно в половине светового года от звезды. Еще одно изменение пространственных координат в Перпендикулярном космосе перебросит их пусть не в последний раз, но уже поближе к цели — до нее останется примерно пять триллионов миль. Прежние кенгуриные прыжки заменятся блошиными подскоками. А затем, по мере приближения корабля к Дикой Глуши, он будет вскакивать и выскакивать из Перпендикулярного космоса почти до полного совпадения координат с нужными. После этого «Король эльфов» останется в Прямом космосе вплоть до отбытия.

Через час по корабельному времени они сели в порту в стороне от Сорвиголовы. Поскольку выгружаемого груза было на этот раз немного, никому из членов экипажа не разрешили покидать корабль. Голерс, поцеловав на прощанье Роду, пожелал ей найти здесь хорошего мужа.

— Ну почему им не мог бы стать ты, Марк? — всхлипнула она. — И мне бы не пришлось тогда приезжать в это захолустье.

— Я сожалею, — сказал он. — Правда. Ты станешь кому-нибудь хорошей женой. Я уверен в этом. Просто я не влюблен в тебя.

Впервые с тех пор как он знал ее, она вспылила:

— Любовь! Да если б ты дал мне возможность, романтичный ты дуралеище, я бы тебя обязательно влюбила в себя!

Она ушла. Он стоял, растерянно моргая, и спрашивал себя: может, и впрямь она права, а он прозевал, так сказать, такую соблазнительную женщину. Когда он увидел ее кривящиеся рдеющие губы, а в глазах молнии, он почувствовал в ней тот внутренний жар, который мог бы полюбиться ему. Почему она так долго медлила и таила его в себе, пока не стало слишком поздно? Если бы это произошло там, на Луне (до его встречи с Дебби, поспешно поправил он себя), он, пожалуй, попросил бы ее руки.

Макгоуэн, первый помощник, предложил ему сигарету.

— Ну что нос повесил, нежный влюбленный? — проговорил он.

— Да вот думал, почему так происходит: когда только начинаешь по-настоящему узнавать людей, то всегда теряешь их. Они или уходят, или умирают. Или что-нибудь еще.

— Скорее что-нибудь еще. Эта Рода довольно аппетитная. Признайся, у тебя с ней что-нибудь было?

— Нет. Могло бы быть, но я по-своему отношусь к таким вещам. Многие в наши дни не понимают этого. Во-первых, соотношение трех женщин на одного мужчину слишком все упрощает для мужчины: против тебя не могут возбудить дело о разводе по причине супружеской измены, если только ты не зарегистрированный член секты, которая не одобряет подобное. К тому же в психологическом плане я устроен так, что не способен питать нежные чувства к женщине, если она не обожает меня. Звучит самоуверенно, но таков уж я есть и думаю, что это неплохо. В случайной встрече нет места нежности.

Макгоуэн, выпустив дым, заметил:

— Рода, насколько я понял, любила тебя.

— Да, но она была моей ассистенткой. Если б мы хоть раз позволили себе лишнее, что выходило бы за рамки наших обычных дружеских отношений, то потом не смогли бы работать так слаженно. И она стала бы предъявлять мне всякие требования, которых мне не хотелось бы выполнять. Словом, она повела бы себя так, будто мы женаты.

— Жаль, что я не встретил ее раньше, — проговорил Макгоуэн. — Я бы с удовольствием занялся ею. Я еще живчик хоть куда — во мне энергии не поубавилось стараниями многочисленных женщин. У космонавта жизнь одинокая и тяжелая. Между прочим, если не сочтешь за любопытство, что ты собираешься делать с дочкой шкипера?

— Постараюсь разобраться в причине ее недомогания.

— Ты меня не понял, док. Когда я спросил тебя, что ты собираешься с ней делать, я имел в виду твой явный непрофессиональный интерес к ней. Тебе известно, что ты ни за что не добьешься успеха, если не женишься на ней? А жениться на ней ты не можешь, пока не станешь членом культа Ремоха.

Ты заметил у нее массивное золотое кольцо на третьем пальце левой руки? С изображением треугольного щита, отражающего брошенное копье? Такое кольцо носит девственница, пока не выходит замуж. Она тогда снимает его и надевает на палец мужчины — размер кольца может регулироваться. С этого времени она принадлежит ему, и только ему. Торжества, которые происходят позднее, — это всего лишь оповещение и публичное подтверждение свершившегося факта. Пресвитеры, конечно, поднимают вой, если с ними заранее не посоветовались и не испросили позволения, но решительно настроенная парочка может обойтись и без них.

— О ремохах я прочитал все, что мне удалось найти‘в Лунной библиотеке, — заметил Голерс. — Но об этом мне что-то ничего не попадалось. Может, расскажешь мне поподробнее?

Макгоуэн любил поговорить, но с неразговорчивым капитаном у него было не много возможностей предаваться своему любимому занятию. Теперь, когда у него появился благодарный слушатель, слова полились из него потоком.

Многое из услышанного было Голерсу не в новинку. Макгоуэн рассказывал о происхождении культа в небольшом городке Оптимы — государства, основанного несколько веков тому назад в рекультивированной пустыне Гоби. Ремох и его последователи, взбунтовавшись против либеральных законов окружающего их общества, сколотили маленькую, компактную группу религиозных фанатиков. Однако, видя, что ряды молодых последователей редеют из-за всевозможных соблазнов вне их клана, они эмигрировали на Мелвилл. Там они могли беспрепятственно навязывать своим детям собственные законы. Они подкреплялись верой, заимствованной из индуизма, что в этой жизни следует придерживаться строгих моральных принципов, чтобы в следующей жизни избежать воплощения в низшей форме.

— Ты уже видел, что они носят белую одежду и не стригут волосы, — продолжал Макгоуэн. — Им свойственно не только это. Они никогда не лгут…