Поединок. Выпуск 9 - Владимир Акимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дежурный инспектор из Новосибирска успокоил:
— Пока нет, коллега. Я обязательно позвоню, не беспокойтесь.
— Дело в том, что Пименов наверняка прилетел в Москву не вчера, а сегодня.
— Уверены?
— Его мутило. Он плохо перенес полет.
— Бывает и так. О чем, по-вашему, это свидетельствует?
— Не знаю. Может, о болтанке… Как у вас с вылетом на Москву?
— Нет вопросов: шесть рейсов ежедневно. Места практически есть всегда. Два часа лёта… — Они явно не находили общий язык.
— Может, все-таки Пименову не удалось вчера вылететь? Где может находиться хозяин квартиры? Вернется он?
— Этого я не знаю. В крайнем случае перенесем разговор с ним на утро.
— Как он характеризуется?
— По моим сведениям: личность сомнительная.
— А конкретно?
— Я назвал бы его скорее чудаковатым. Он в годах, имеет высшее образование. Работает на вокзале носильщиком… Что еще? При деньгах. Живет один.
— Странно…
Немец, который в эту минуту входил в кабинет в сопровождении дежурного милиционера, бросил быстрый внимательный взгляд на телефонный аппарат, отозвавшийся характерным для междугородной связи звонком, на Денисова.
— Насчет меня? — он кивнул на телефон. — Зря… Потом убедитесь. С Дальнего Востока я вернулся другим человеком.
— Садитесь, — предложил Денисов. — Вы не сказали, что идея втянуть Бухгалтера в карточную игру принадлежит вам…
Дежурный милиционер вышел, оставив Немца в углу на стуле.
— Но уверяю вас, — Немец положил руку на сердце. — По просьбе самого Бухгалтера. Он хотел развлечься…
— Вы были знакомы?
— Первый раз видел! Он только прилетел, а мне, наоборот, дают подписки, чтоб вылетал…
— Как вы узнали, что при нем деньги?
Немец развел руками:
— От него! Он сам ко мне подошел: «Вы москвич?» Говорю: «Да». Ему нужно было остановиться на несколько дней. В гостиницу он не хотел.
— А насчет карт?
— Он сказал, что был бы не против перекинуться в картишки по-крупному.
— Что он еще говорил о себе?
— Бухгалтер Запсибзолота. Вы тоже слышали… «Должен сделать в Москве кое-какие покупки…»
— А вы?
— «Могу, — я сказал, — порекомендовать одной особе. Но у меня был аналогичный случай… Прежде хотел бы убедиться в кредитоспособности…» Пименов подумал, потом, поманил меня, — Немец показал загнутый крючком палец. — Отогнул обшлаг куртки: «Взгляните…» Смотрю: пачка денег в банковской упаковке. «Впечатляют?» — «Вопросов, — говорю, — не имею».
— Ваши попутчики по электропоезду знали об этом?
Немец поднял голову:
— Вы можете гарантировать, что со мной ничего не случится, если я расскажу правду?
— Что вы имеете в виду?
— Что я не окажусь там, где Бухгалтер?
— Несомненно.
— Игроков этих я уже потом встретил. В зале выдачи багажа. Долговязого я и до этого видел. Он раньше ездил в Шереметьево, теперь на аэропорт Домодедово переключился. Мигнул ему: «Спуститесь в туалет. Есть «жених». Ну, и завертелось… При первой сдаче Музыкант сунул ему шестерку, короля и десятку. Мне — пятнадцать очков, Долговязому вроде как не везло… Проигрывал. — Немец почти слово в слово повторил то, что Денисов уже знал.
— Бухгалтер не отказывался от игры?
— Нет. Перемигнулись с ним: играем вместе…
— Выходит, вы играли и с тем, и с другими?
— Выходит.
— А все-таки?
— Там было бы видно.
— Как вы сидели в вагоне?
— Как и при вас: Мордастый с Музыкантом лицом к голове поезда. Напротив, у окна, Бухгалтер. Я — рядом… — Немец вздохнул.
— Вы видели милиционера, который садился в поезд на Москве-Товарной? — спросил Денисов.
— Я — нет.
— Может, Бухгалтер видел?
— Не думаю: он и не смотрел в окно, бедняга. — Немец развил мысль: — На Москве-Товарной хотел от них убежать. Схватил с кона выигрыш. Не рассчитал, что Музыкант пасет его в тамбуре… — Он снова навязывал Денисову свою игру — упрощал и наивничал, будто не было у него позади в довольно пестрой биографии ни тунеядства, ни высылки, ни привлечения к уголовной ответственности за особо опасное преступление — соучастие в убийстве.
— Бухгалтер знал, что играет против шулеров? — спросил Денисов.
— Нет. Я не говорил. — Он, видимо, сказал правду, потому что ему лично это признание ничем не грозило. — И жулики вели себя тонко.
— Вы показывали Бухгалтеру свои карты? — Ответ не совсем устроил Денисова. — Я хочу спросить: знал ли он, сколько у вас очков при каждой сдаче?
— Знал. Я показывал ему карты.
— И при последней сдаче тоже?
— Тоже.
— Хотите что-нибудь добавить? — Денисов взглянул на часы.
Немец не мог понять, что интересует Денисова, казался растерянным. Несколько секунд он сидел молча, уткнув подбородок в ладони. Денисова поразила его непоказная тревожная сосредоточенность, устремленные в одну точку впереди себя глаза. Казалось, от этого ответа зависела его жизнь.
Наконец он выдохнул:
— Пока нет.
— Будьте осторожны… — предупредил Денисова и ехавшего вместе с ним младшего инспектора Сабодаш. — Возьмите на всякий случай наручники.
— Обязательно.
Денисов сунул наручники в карман, соединенные цепочкой две металлические скобы глухо лязгнули.
— Если что — сразу давайте знать.
— Все будет в порядке.
Ехали долго, минуя массивы новых застроек. Пересекли сохранившуюся в черте города предназначенную к сносу деревушку, Долговязый показывал дорогу. За огромным незастроенным пространством снова показались дома, трубы.
— В том доме… — Долговязый показал рукой в направлении автобусной остановки.
Остановка называлась невыразительно — «Продмаг». Район был незнакомый. Рядом с остановкой белела палатка, длинная стойка с разбитой пивной кружкой в углу.
Альтист жил в четырнадцатиэтажной башне, на восьмом этаже. Звонить им не пришлось — услышав лифт, он сам вышел на площадку — растерянный, в мешковатых брюках и майке. Увидев Долговязого в сопровождении Денисова и младшего инспектора, он на время потерял дар речи.
— Пройдемте на кухню, — Долговязый первым вошел в квартиру. — Сюда.
Кухня была пустой, неуютной, в ней словно никогда не готовили. Отсутствовал самый намек на провизию. Семья, по-видимому, питалась на стороне.
— Что произошло после того, как вы выскочили из поезда? — спросил Денисов.
Все четверо стояли посреди пустой кухни, Альтист никак не мог опомниться.
— На Москве-Товарной?
— Нам все известно: цель поездки, обстоятельства. Брачная афера…