Искусство психотерапевта - Джеймс Бьюдженталь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Примечательно, что, хотя первое интервью с Лоренсом было почти за шесть недель до этой сессии и его занятость заставила его вначале отложить начало психотерапии, все же, когда разразилась паника (форма, которую приняла его боль), он сразу же позвонил и попросил назначить встречу на ближайшее время. Его забота в основном была сформулирована в терминах этой боли, другие ее аспекты стали доступны гораздо позже. (Выдержка из первого интервью приводится далее в этой главе.)
Понимание надежды клиента
Решение обратиться к психотерапии обычно свидетельствует о том, что у клиента есть некоторая надежда на то, что жизнь может стать лучше, но не всегда это решение имеет такой смысл. Надежда может быть осознанной и иногда принимает достаточно специфическую форму – «Психотерапия мне нужна для того, чтобы я мог использовать свои творческие способности и уйти с этой чертовой работы, на которой я застрял». Она может быть смутной или лишь подразумеваться в том, как клиент описывает свою боль (как было в случае с Лоренсом в эпизоде 11. 1).
Некоторые клиенты внешне отвергают надежду, настаивая на том, что у них больше нет таких чувств, но само их присутствие в кабинете психотерапевта предполагает, что они, возможно, сами себя обманывают. В других случаях подспудно присутствует та же основа («Моя жена настаивает, чтобы я ходил к вам, но сам я не считаю, что вы или кто-нибудь другой можете мне помочь»). Наконец, есть такие клиенты, которые осознанно или неосознанно приходят с единственным намерением – доказать, что ничто не может заставить их измениться или почувствовать себя лучше. Создается впечатление, что они хотят сказать с полным правом: «Ну вот, я попробовал психотерапию, и она нисколько не помогла». Я убедился, что с последней группой работать легче, чем с теми, кто действительно приходит исключительно под давлением со стороны.
Желание изменить свои жизненные переживания часто осложняется болью, но не является ее синонимом. К удивлению неопытных психотерапевтов, клиенты могут на самом деле мучиться от боли, но почти не иметь актуальной надежды. Часто у людей с депрессией возникает ощущение, что большинство их начинаний, на которые они так надеялись, приносили им только разочарование; в результате они противятся любой надежде. Вместо того чтобы надеяться, они опускают руки, ищут способ отвлечься или подавляют свою боль. Работая с такими людьми, психотерапевт сталкивается с необходимостью помочь им заново встретиться со своей болью, чтобы высвободить подавленную ею надежду.
Иными словами, отрицание надежды – это сопротивление, с которым надо работать так же, как и с другими его видами (см. главу 10), и которое требует от психотерапевта осторожного обращения – чтобы не вызвать преждевременного бегства клиента. Это не та задача, которую можно выполнить в течение одной-единственной сессии, но и не та, которую можно решать в отрыве от реакции на общую самопрезентацию клиента.
Эпизод 11.2
Клиент – Дик Дэвис, психотерапевт – Глэдис Джонсон
(Этому эпизоду предшествовала примерно трехмесячная работа, дважды в неделю. Клиент жаловался на хроническую умеренную депрессию. Почти два месяца психотерапевт все чаще обращал внимание клиента на моменты – «отслеживал» их, – когда клиент уходил в объективацию себя или начинал подробно рассуждать о том, что он безнадежно иной и не подходит для этого мира. Эта сессия началась пять минут назад и клиент сейчас описывает себя так, как он это обычно делает.)
К-1. Я чувствую себя так, будто я чужак, как будто я попал не на ту планету. Впечатление такое, будто другим людям все удается, а мне почему-то – нет. Другие люди выглядят довольными своей жизнью, а я свою ненавижу.
П-1. Скверно.
К-2. Да, скверно. Не думаю, что я могу убить себя. О, я думал об этом достаточно часто, но как-то непохоже, что это то, что мне надо сделать. Так что я живу в постоянном мраке.
П-2. Что ты думаешь о том, как идет твоя жизнь?
К-3. Я все это ненавижу! Мне не нравится так себя чувствовать. Ты что, думаешь, что мне это нравится?
П-3. Ты кажешься вполне довольным своей жизнью.
К-4. Ну и что я могу с ней сделать?
П-4. Что ты можешь с ней сделать?
К-5. Я не знаю. Что бы ты предложила?
П-5. Предложила для чего?
К-6. Чтобы я мог избавиться от этого постоянного чувства.
П-6. Это то, чего ты хочешь?
К-7. Само собой, я этого хочу. Ну и что?
П-7. Ты знаешь, первый раз за те три месяца, что мы с тобой беседуем, ты прямо сказал, что хочешь, чтобы это изменилось. Ты думаешь, что так будет всегда?
К-8 (угрюмо). Не знаю.
П-8 (с вызовом). Куда ты ушел? Где энергия, которая была у тебя минуту назад? Тогда ты действительно был здесь. А сейчас ты соскальзываешь обратно в свою старую, знакомую черную дыру.
К-9. Ох, все это настолько безнадежно.
П-9. «Это» не безнадежно, а вот ты боишься надеяться.
К-19. А что толку?
П-10. Говоря, что без толку надеяться, потому что ничего никогда не изменится, ты снова возвращаешься в свою уютную пещерку.
У такой реакции на безнадежность есть шанс стать наиболее эффективной в том случае, если уже существует прочный психотерапевтический альянс и если она выдается не сразу, а дозированно, увеличиваясь раз от разу. Психотерапевт должен продолжать совмещать поддержку (П-1) с выявлением безнадежности (П-2, -4, -5) и все более непосредственной конфронтацией (П-3, -6, -7, -8, -9, – 10). Психотерапевт должен проделать этот путь много раз, в течение многих сессий, прежде чем вскроется этот слой сопротивления. Но почти во всех случаях он обязательно вскроется, если психотерапевт чуток, настойчив и его реакции не имеют характера обвинения или наказания.
Мобилизация обязательств клиента
Психотерапия, которая намерена стать жизнеизменяющей, – это требовательное и дорогое предприятие. Оно дорого стоит с точки зрения затраченного времени, вмешательства в жизнь клиента, эмоциональных и (для большинства клиентов) денежных затрат. Клиент должен принять на себя значительные обязательства, если хочет достичь сколько-нибудь значимых результатов.
