С утра до вечера - Игорь Акимушкин

Теперь и начинается самое развлечение!

Взберется выдра на горку, голову вытянет, передние лапы под себя подожмет — и вжжи-ик сверху вниз прямо в воду. Только одна в воду плюхнется, а по глиняной дорожке уже другая выдра летит. Третья из воды вылезает: спешит очередь не пропустить. Весело им.

А зимой выдры устраивают для катания ледяные дорожки.

Выдры и своих маленьких выдрят учат кататься с горок.

Со снежных гор любят кататься серны: вереницей друг за другом, подогнув ноги. Съехав, бегут на горку и опять катятся вниз. И барсы съезжают с утеса на спине, в самом низу быстро переворачиваются и всеми четырьмя лапами падают в сугроб.

«Песцы, — пишет Лоис Крайслер в умной и доброй книге „Тропами карибу“, — поднялись на гребень берегового ската, еще покрытый снегом, и один из них съехал по крутизне вниз, присел по-кошачьи и с вызовом задрал мордочку к тому, что стоял наверху. Тот бросился вниз, налетел на первого, и они кубарем покатились по снегу. Потом один из песцов помчался наверх с явным намерением снова прокатиться».

Морские львы и белые медведи, резвясь, съезжают с мокрых скал прямо в море, а мартышки, как школьники по перилам лестниц, любят кататься по голым сукам — сверху вниз и часами качаются на лианах, словно на качелях.

Даже нелюдимые на вид и колючие — на самом деле! — дикобразы катаются с гор. Неутомимый охотник за редкими животными и отличный писатель Геральд Даррелл нашел в Африке в одной пещере такую их горку, до блеска отполированную колючими любителями острых ощущений. «Дикобразы забирались на верхушку ската, съезжали по нему вниз. Этой веселой игрой в пещере занимались, по-видимому, уже многие поколения дикобразов, так как поверхность склона блестела, словно стекло».

Любят поиграть и ежи. Ежиха первые дни ни на минуту не отходит от ежат. Кормит их молоком. А ежата еще слепые и глухие, а уже… играют. Боксируют друг с другом. Кожа с иголками, которая наползает у ежей на лоб, очень подвижная. Ежата быстро выдвигают ее вперед и, как боксер кулаком, бьют этим колючим капюшоном своего противника. Слабенький ежонок, как от хорошего нокаута, летит от такого удара в сторону.

Мать-ежиха боксировать ежатам не мешает: эта возня им вместо гимнастики. Сильнее будут.

И молодые кроты-норокопатели с упоением боксируют друг с другом рылами, как на ринге.

«Однажды, — рассказывает Даррелл, — когда один из хамелеонов издох, я принес его к обезьянам. Те почтительно окружили меня и стали с большим интересом разглядывать дохлого хамелеона. Набравшись смелости, старший из дрилов слегка коснулся лапой хамелеона, отдернул ее и стал быстро вытирать о землю. Гвеноны так и не решились подойти ближе к трупу хамелеона. Дрилы же постепенно расхрабрились, схватили хамелеона и стали пугать им гвенонов, которые разбежались с пронзительными криками. Пришлось прекратить эту игру, так как дрилы начали вести себя неприлично, а гвеноны были уже основательно запуганы и жалобными стонами выражали свои обиды».

Как играют кошки, собаки, белки, медведи, лисы, лошади, коровы, олени и многие другие звери, все знают.

«Если дать бизону хорошую игрушку, — советует директор Пражского зоопарка, — можно сэкономить значительную сумму на ремонте заборов». Бизон, которому такую игрушку дали, часами играл с бревном, подбрасывая его рогами, и заборы больше не бодал.

А рядом в клетке шимпанзе весь день развлекала себя куском тряпки и носком, которые ей подарили. Надевала их на голову, руки, ноги, повязывала вокруг пояса, «в общем, вела себя, как настоящая модница».

И хорошо, что такие тряпки могут надолго отвлечь обезьян от дурных шуток, которыми им иногда приходит в голову позабавить посетителей. Когда игрушки у них забирали, «шимпанзе невинно сидели у решетки, и не было для них большей радости, чем внезапно бросать в посетителей опилки и еще худшие вещи. После каждого удачного броска устраивались веселые танцы».

Леопарды тоже притворяются, что спят, растянувшись у самой решетки. (А одну лапу просунут обязательно между прутьями!) И ждут, когда кто-нибудь решит разбудить «кошечку» ударом зонтика или шляпы: тут хватают, что успеют схватить, и тянут к себе. «После трудных попыток, — говорит З. Веселовский, — мы возвращали владельцу лишь остатки его собственности».

Молодой и очень симпатичный морж в Зоопарке в Москве, которого вы, наверное, видели, часами играл камнями и мячом. А когда ложился спать, все игрушки складывал в уголок и возле них засыпал, как малое дитя.

Играть животным в зоопарках просто необходимо. Не только потому, что им тут, в неволе, и делать-то, собственно, нечего. Доказано, что когда у свободного существа отнимают свободу, а с ней простор, силу и быстроту движений, в его организме что-то словно бы ломается. В эндокринных железах и в мозгу нормальные процессы нарушаются, и животное часто гибнет от малейшего, как говорят психологи, стресса, то есть от какого-нибудь переживания, испуга. Даже такой, казалось бы, пустяк, как перевод в новую клетку, может зверя убить одним лишь ужасом: психика не выдерживает, и животное умирает от нервного шока.

Игры разряжают, так сказать, душевное напряжение. Они хорошая гимнастика и для мышц.

Шиллер, немецкий поэт, утверждал: «Человек играет только тогда, когда он Человек в полном смысле этого слова, и только тогда он Человек, когда играет». Нечто подобное можно сказать и про животных. Тоскующее, больное, обездоленное животное никогда не играет. А когда играет, веселится и радуется, легче ему переносить все невзгоды. Игра и развлекает, и закаляет, учит ловкости и умению защищаться и охотиться.

Играют друг с другом не только выросшие вместе сверстники и товарищи по стаям и стадам, но и животные разных видов: в зоопарках, на площадках молодняка, например. Но бывает, что и дикие животные разных видов, встречаясь где-нибудь в лесу, у водопоя или на пастбище, вдруг начинают играть: страусы с зебрами и антилопами; например, видели, как олень играл с лисой, белки с кроликами, а заяц с черным дроздом. Одна дружелюбная парочка, белый кролик и черная ворона, жить друг без друга не могли: так любили играть вместе.

Я уже рассказывал о токовых «танцах» птиц. Нечто подобное — ритуальные, тоже, по-видимому, «токовые» танцы — есть и у зверей.

Давно уже ходят слухи о загадочных танцах индийских диких слонов, на которые они собираются в самой глуши джунглей.

Танцуют и козлы серн перед молодыми козлами и козами: скачут, выгнув головы в ложной угрозе, встают на дыбы в замысловатых каприолях и вообще многие «па» проделывают на задних ногах. Антилопы топи кружатся каруселью, вереницей друг за другом, вокруг дерева или нескольких деревьев. Другие стоят в стороне и смотрят, а потом, насмотревшись, входят в круг играющих и тоже «танцуют». Антилопы импалы хороводы водят не около деревьев, а вокруг своих самок: с блеяньем, задрав головы и хвосты, бегают вокруг них, а самки стоят в середине, опустив головы.