Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль

Это оценка боевого духа ободритов, являющаяся, по сути, первой формулировкой известной русской поговорки «что русскому хорошо, то немцу смерть» в немецком её варианте, тем более ценна, что оставлена хронистом, известным своими оценками исторических событий, возносящими и оправдывающими саксонские войны и правителей и стремившимися унизить и показать варварами славян.

Окончательному успеху в подчинении славян саксами способствовала смена тактики. По всей видимости, ещё во время взятия Бранденбурга в 928/929 гг. Генрих I пленил и заточил в темницу одного из велетских князей – Тугумира. Неизвестно, был ли такой выбор обоснован известностью Генриху слабого характера Тугумира, или же это выяснилось уже в заключении, но так или иначе, будучи в плену, Тугумир согласился предать свои земли во власть Генриха в обмен на свободу и некую денежную сумму. В тоже время ставленник Генриха в восточной марке, Геро, заманил около 30 славянских князей на пир, где, напоив, убил их всех (Видукинд, II, 21). Из имевших право на власть в южновелетских землях в живых теперь оставались лишь предатель Тугумир и его племянник. Тугумир был освобождён. Прибыв в свою столицу Бранденбург, он представил своё появление в городе как побег из немецкого плена и был возведён ничего не подозревающими и поверившими ему горожанами на княжеский престол. Пригласив в Бранденбург своего племянника, Тугумир поступил по той же схеме, что и маркграф Геро чуть ранее – «убил его хитростью», как сообщает Видукинд Корвейский. После чего, около 940 года передал все южно-велетские между реками Одрой на востоке, Эльбой на западе, Спреей и Гаволой на юге и Укрой на севере Генриху I. Решающее сражение между ободритами и саксами произошло в 955 году на реке Раксе (Ви-дукинд, III, 53), по всей видимости тождественной современной реке Рекниц в Мекленбурге. Ободритскими войсками командовали князья-братья Након и Стойгнев (Титмар, II, 12). Об участии в битве князей северных велетов не сообщается, однако можно предположить участие, по крайней мере, хижан, проживавших между реками Варнов и Рекниц на стороне ободритов. На стороне саксов в битве принимали участие рюгенские славяне, бывшие проводниками немецких войск. Они помогли вывести саксонскую конницу незаметно для ободритов первыми на поле боя, так что она оказалась противопоставлена утомлённым переходом ободритским пехотинцам, в то время как конница Стойгнева не успела подойти. Этим итог битвы был решён – ободритское войско было разбито, а сам Стойгнев пойман и обезглавлен. Такая же судьба постигла на следующее утро и 700 не убитых на поле боя и взятых в плен ободритских воинов (Видукинд III, 53–55).

О дальнейшей судьбе Накона известно не много. В X веке его княжество должно было быть очень значительным. Кроме хроники Видукинда Корвейского, упоминания о нём известны также и из хроники Титмара Мерзебургского. Еврейский купец Ибрагим-ибн-Якуб, посетивший государство Накона во время своей поездке по центральной Европе, называет его в числе 4 наиболее значительных славянских правителей своего времени, наряду с чешским князем Болеславом, польским князем Мешко и не названным по имени «королём болгар» и описывает его земли, как граничащие с «мерманами», из чего можно предположить, что Накону подчинялась и Вагрия. Войсками саксов в сражении с ободритами 955 года командовал герцог Герман Биллунг. Как Видукинд Корвейский, так и Титмар Мерзебургский передают ход сражения так, что из двух ободритских князей, Накона и Стойгнева, в 955 году был убит только Стойгнев. Принимается, что поездка ибн-Якуба состоялась во второй половине X века, в 960-х годах, из чего можно заключить, что после битвы на Раксе Након оставался правителем всех ободритов, включая Вагрию, по крайней мере до этого времени. Детально проследить историю ободритских земель далее несколько сложнее. Титмар Мерзебургский, сообщает, что «Геро, маркграф Восточной марки, подчинил императорской власти Лаузиц, Сельпули, а также Мешко с его подданными. Герцог Герман сделал Селибура и Мистуи, и их людей данниками императора» (Титмар, II, (9)).

Это сообщение в его хронике носит вставочный характер и относится ко времени около или после 963 года. Видукинд также сообщает о подчинении Германом двух ободритских князей: «Герцогу Герману подчинились два подкороля, наследовавшие от отцов взаимную вражду; одни [из них] назывался Селибур, другой – Мистов. Селибур стоял во главе варов, Мистов во главе ободритов. Они часто обвиняли друг друга, [наконец] Селибура признали виновным, и герцог присудил его [к уплате] 15 талантов серебра. [Селибур] тяжело воспринял приговор [и] был вынужден поднять оружие против герцога» (Видукинд, III, 68).

Поход на крепость князя варов Желибора должен был состояться в 966–968 гг., однако из слов Видукинда выходит, что к этому времени оба князя уже были подчинены Герману и он выступал судьёй в их споре. Учитывая сообщение Титмара, подчинение или утверждение у власти Желибора (Селибура) и Мстивоя (Мистуи, Мистова) должно было произойти в районе 963–967 гг. Само наименование их титулом subreguli («подкоролей») могло подразумевать как то, что над ними должен был быть ещё и какой-то общий славянский король, так и то, что западная и восточная части ободритского королевства управлялись в это время независимыми друг от друга князьями, признававшими верховную власть Германа. Судя по тому, что за разрешением спора Мстивой и Желибор обращаются напрямую к Герману, а не к какому-то общему ободритскому королю, можно предположить смерть Накона, оставшегося после гибели Стойгнева, единовластным правителем всех ободритских земель, где-то в этот период 963–967 гг. После чего власть была разделена между Мстивоем и Желибором, под протекторатом Германа Биллунга. При этом по крайней мере один из двух зависимых от Германа Биллунга князей не мог быть сыном Накона ввиду сообщения Видукинда о наследовании ими вражды от [разных] отцов. Скорее Желибор должен был происходить из какого-то другого княжеского рода, происходящего из Вагрии и, возможно, и если и связанного родством с динстией Накона, то по крайней мере не самым близким.

Согласно Адаму Бременскому, во время первого славянского языческого восстания, начавшегося в 983 году и продолжавшегося до конца X века князьями балтийских славян были Мстивой (Мистуи) и Миззидрог (Адам, II, 42(40)). Были ли они оба князьями ободритов, или только один из них – источники умалчивают. Около 1020 года Адам говорит о правлении в ободритских землях князя Уто (Адам, II, 60 (58)), в другом отрывке сообщая, что Уто был сыном Мстивоя (Адам, II, 66 (64)).

Гельмольд, перенимая сообщения Адама о предводителях славянского восстания в 983 году Мстивое и Миззидроге, приводит информацию и о более раннем князе ободритов, которого он называет Биллунгом (Гельмольд I, 13, 14). Согласно Гельмольду, Биллунг правил ободритами из крепости Мекленбург во времена ольденбургского (старигардского) епископа Ваго, в 973–983 гг. Из слов Гельмольда можно заключить, что Биллунг должен был по крайней мере формально считаться христианином. Во время епископа Ваго он женился на его сестре, немке и христианке, а в самом Мекленбурге, его княжеской столице, в то время находился женский монастырь, в который епископ Ваго поместил свою племянницу, дочь своей сестры и Биллунга, Годику. В то же время у Биллунга уже должен был быть старший сын по имени Мечислав или Мстислав (Missizla у Гельмольда), бывший язычником и порицавший отца за распространение христианства. Через некоторое время после свадьбы Биллунг прогнал бывшую до этого его женой сестру Ваго. Это должно было произойти в последние годы пребывания Ваго епископом в Старигарде, то есть до 983 года, после чего отношения ободритов с христианством начали портиться.

На основании того, что годы правления Биллунга (до 973 г. – по 983 г.), упомянутого Гельмольдом, приблизительно сходятся с годами правления Мстивоя (начиная с 963–967 гг.), известного из хроник Видукинда и Титмара, неоднократно высказывалось предположение о тождественности обоих князей. Само не славянское имя Биллунг, вдруг появившееся у одного из первых христианских князей ободритов, явно связано с именем Германа Биллунга, победившего Накона и которому впоследствии подчинялся и Мстивой. С большой долей вероятности это имя могло быть попросту христианским именем, полученным Мстивоем при крещении в честь своего покровителя Германна Биллунга. Схожим образом два имени – христианское Уто и славянское Прибигнев – было и у сына Мстивоя. Сходство сразу нескольких имён участвовавших в событиях конца X века славянских князей привело к путанице в источниках. Имя сына Мстислава-Биллунга, бывшего ярым противником христианства и способствовавшего началу восстания 983 года, Гельмольд передаёт как Missizla. Этот момент содержится только в его хронике и отсутствует у Адама. Адам же называет предводителей славянского восстания именами Mystiwoi и Mizzidrog, попутно в схолии 28 замечается, что: «поскольку Мистивой не хотел порывать с христианством, его изгнали из отечества; он бежал в Барденгау и там состарился, сохранив свою веру». Таким образом, из двух ободритских князей на момент восстания один был христианином, а другой – язычником. Сравнивая оба источника, выходит, что язычник Mizzidrog Адама Бременского должен был быть тем самым Missizla Гельмольда, сыном христианина Мстивоя-Биллунга. Каким точно славянским именем звали сына Мстивоя, Мечиславом, Мечидрагом или Мстиславом, остаётся невыясненным. То, что в отрывке 1-16 Гельмольд называет предводителем славянского восстания уже Мечидрага, а не Мечислава, не должно вводить в заблуждение, так как этот отрывок, в отличии от описании женитьбы Биллунга, является цитатой из текста Адама. Возможно, путанице способствовало ещё и то, что сами славяне в разговорной речи использовали уменьшительные формы для двухсоставных славянских имён, так, что сокращения от Мечислава, Мечидрага и Мстивоя действительно могли звучать для немцев едва различимо.