Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й. - Виктор Салошенко

Бессонов по — прежнему как заместитель председателя крайисполкома активно занимался вопросами сельскохозяйственного производства и всем, что с этим было связано. Он не только внимательно следил за развитием событий на всей Кубани, но и непосредственно руководил многими, в условиях военного времени, неотложными вопросами: погрузкой и разгрузкой железнодорожных составов, реализацией продукции, вынужденными взрывами пищевых предприятий, сохранностью скота. В результате этой крайне необходимой работы (в период оккупации немцы, например, пытались восстановить жестяно — баночный цех на Крымском консервном комбинате и наладить производство мясо — растительных консервов, но из этих попыток ничего не вышло) все специалисты и квалифицированные рабочие были эвакуированы. Оккупанты, мобилизовав население станицы Крымской, смогли лишь разобрать после подрыва и пожара склад готовой продукции и выбрать часть уцелевших банок зеленого горошка и томатного сока.

В это время были определены дислокация и порядок работы краевых органов власти, эвакуированных из Краснодара. Согласно принятому по этому вопросу постановлению крайкома ВКП(б), в Сочи размещались аппараты крайкома партии и крайисполкома с основными отделами под руководством секретарей крайкома А. К. Бычкова и В. А. Родионова, заместителей председателя крайисполкома Ф. А. Васильева, М. М. Бессонова и М. М. Осипова, а также редакция газеты «Большевик».

В Туапсе находилась оперативная группа крайкома и крайисполкома в составе секретарей крайкома П. И. Селезнева, Н. А. Борисова, М. С. Попова, председателя крайисполкома П. Ф. Тюляева, начальника УНКВД К. Г. Тимошенкова и уполномоченного Наркомата заготовок СССР Я. К. Команева. В постановлении указывалось, что П. И. Селезнев как член Военного совета Северо — Кавказского фронта «должен находиться большую часть времени на командном пункте фронта».

Оперативная группа крайкома и крайисполкома в составе секретарей В. Н. Сущева, Л. И. Богданова, А. И. Жукеля,

А. А. Егорова, члена бюро крайкома С. Е. Санина и зам. председателя крайисполкома Д. И. Смирнова работала в Новороссийске. В районе действий 56–й армии находились секретарь крайкома ВКП(б) И. И. Поздняк и зав. земельным отделом крайисполкома В. С. Балясный. Ответственные работники крайкома и крайисполкома были направлены также в Нефтегорский район (на не занятую врагом территорию) и в Лазаревскую, Шаумян и Геленджик.

О задачах, которые решала опергруппа крайкома ВКП(б) и крайисполкома в Новороссийске, и ситуации в городе, рассказывается в воспоминаниях А. Д. Бесчастного (в это время он был командирован в Новороссийск для помощи горотделу УНКВД в ликвидации важных промышленных объектов и для создания опергруппы из чекистов, которой предстояло действовать вместе с партизанскими отрядами в прифронтовой полосе от Новороссийска до Туапсе):

«Обстановка в городе была сложной. Честно говоря, порядка было мало, особенно среди гражданского населения. Начались пожары, на улицах появились пьяные мародеры, по ночам промышляли уголовники. Чтобы помочь военному командованию в наведении порядка и в организации достойного отпора врагу, крайком направил сюда группу ответственных партийных работников: П. Ф. Тюляева, И. И. Поздняка,

А. А. Егорова, В. Н. Сущева. Входил в нее и С. Е. Санин, с которым мы, таким образом, начали контактировать еще до того, как приступили к выполнению своей основной задачи.

Буквально в короткое время беспорядок в Новороссийске удалось в корне пресечь, виновных строго наказать, и город, почувствовав твердую руку военного руководства, предельно мобилизовался…»

Такая разбросанность аппарата краевых органов власти создавала сложности в связи между ними, однако вполне соответствовала обстановке — стабилизировала работу в тыловых районах края и обеспечивала оперативное взаимодействие с командованием воинских частей.

8

В это время на оккупированной территории Краснодарского края началась совсем другая жизнь — устанавливался так называемый «новый порядок», заранее разработанный гитлеровским командованием для завоеванных областей. С одной стороны, он исходил из задачи «немедленной и полной эксплуатации оккупированных областей в интересах военной экономики Германии» и поэтому предусматривал введение мер по созданию органов местного управления, восстановлению деятельности предприятий, организаций землепользования. С другой, — отражая чудовищные расистские теории своих создателей — Гитлера, Гиммлера, Геббельса, Геринга, Розенберга и других, был направлен на «ликвидацию русских как народа».

На Кубани, на своей земле, тысячи мирных жителей оказались на положении рабов, которых захватчики могли убить, угнать, ограбить, унизить. Лояльность, которую поначалу демонстрировали оккупационные власти к местному населению, была показной и определялась директивой из «Зеленой папки» Геринга о том, что на Кавказе «с населением следует поддерживать хорошие отношения, в особенности с рабочими нефтяной промышленности. Противоречия между туземцами (грузины, армяне, татары и т. д.) и русскими следует использовать в наших интересах».

Особенно рассчитывало фашистское командование на «обиды» кубанского казачества от советской власти. За счет кубанских казаков оккупанты предполагали пополнить корпус своих пособников и лакеев, привезенных из‑за границы для организации местного самоуправления на Северном Кавказе. В этом они жестоко просчитались. Несмотря на раскрученность, на спекуляцию на репрессиях, пережитых казаками в годы гражданской войны и коллективизации, идеологическая обработка населения провалилась. Врагу не удалось поколебать патриотизм казачества. Согласно отчету краевого Управления НКВД в Москву, за период шестимесячного пребывания гитлеровцев на Кубани ими было сформировано здесь «всего лишь несколько неполных казачьих отрядов, численность которых не превышала 800 человек…»

За период оккупации жители Краснодарского края испытали на себе весь арсенал средств и методов «нового порядка», от подачек и вербовки малодушных граждан в местные «органы власти» до массовых казней и тотального ограбления.

Хроника событий оккупационного периода, судя по сохранившимся документам, часто не содержит четких дат: для переживших это время дни оккупации слились в общий кошмар, детали которого пото^м, после освобождения, были зафиксированы в актах краевой Чрезвычайной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко — фашистских захватчиков. Развитие событий в это время прослеживается, в той или иной степени, в основном по данным разведывательных и оперативных сводок, которые составлялись в Южном и краевом штабах партизанского движения и в краевом Управлении НКВД.