Шрам - Чайна Мьевиль

Доул остался стоять неподвижно, когда Бруколак развернулся и зашагал прочь.

Вампир на ходу закутался в тени и быстро исчез в магическом тумане, постепенно заглох и звук его шагов. В воздухе послышался шелест, наверху на мачте раздался резкий звук, словно что—то задело корабельные снасти, а потом все смолкло.

Доул проследил за направлением звука, и только когда вокруг настала тишина, он снова повернулся к морю и Заколдованному кварталу. Рука его легла на эфес меча.

ГЛАВА 16

Обложившись атласами и трудами землепроходцев, Беллис и Сайлас составляли карты Гнурр—Кетта, Цимека и Железного залива. Они пытались проложить маршрут домой.

Остров анофелесов нигде не был отмечен, но, судя по рассказам купцов—кактов, он должен был находиться в десятке—другом миль от южной оконечности Гнурр—Кетта и в тысяче или около того миль от цивилизованных северных берегов острова. А от Нью—Кробюзона эта северная оконечность находилась еще в двух тысячах миль.

Беллис знала, что кеттайские корабли у городских причалов Паутинного дерева — редкие гости. Она проштудировала несколько трудов по политической экономии и проследила пути движения товаров из Дрир—Самхера в Гнурр—Кетт, в Шанкелл, на Мандрагоровы острова, в Перрик—Най и Миршок и, наконец, каким—нибудь кружным путем — в Ныо—Кробюзон.

— С острова анофелесов путь домой не ближе, чем из этих треклятых колоний, — горько сказала Беллис. — Тысячи миль неизвестных вод, заповедных земель, а между ними слухи да всякое дерьмо. Мы окажемся на другом конце длинной—длинной торговой цепочки.

Стоило у них выдаться свободной минутке, они проводили ее вот так — в цилиндрической комнатке Беллис, голова к голове, не замечая звуков и дневного или искусственного света снаружи. Беллис без конца курила, кляня отвратительный армадский табак местного производства, и оба они, перелистывая старые книги, делали одну заметку за другой. Они пытались извлечь хоть какую—нибудь выгоду из украденного ими знания. Пытались составить план побега.

Они упорно охотились за тайной города, и теперь, добыв ее, приходили в ужас от медленно наступавшего понимания: даже обладая этим знанием, они, вероятно, не доберутся до дома.

«Если вычислить, где мы будем находиться…» — нередко думала Беллис, и в ней росло тошнотворное понимание того, что даже если весь этот треклятый город причалит к берегу или проскрипит в пределах видимости Кохнида или другого порта, то это еще не значит, что она сможет выбраться из города на берег, на причал, сможет найти корабль, который доставит ее домой. Скорее всего, ей не удастся сделать это.

«Добраться до берега, — думала она. — Если бы я смогла добраться до берега и убедить кого—нибудь помочь мне, или угнать какой—нибудь корабль и бежать, или что—нибудь такое…»

Но на берег она попасть не могла. А даже если бы получилось, то все ее затеи могли обернуться пшиком, и она знала об этом.

— Сегодня ко мне приходил Шекель, — сказала Беллис. — Уже почти неделя прошла с того дня, когда он передал мне эту книгу. Он спросил меня, о чем она и не ее ли ищет Тинтиннабулум. Я ему сказала, что скоро буду точно знать… Скоро, — зловеще продолжила она, — очень скоро он преодолеет свою застенчивость и расскажет кому—нибудь. Он дружит с каким—то работягой в порту, а тот предан властям. Да Джаббер меня раздери, он ведь слуга этого сраного Тинтиннабулума… Нужно что—то придумать Сайлас. Мы должны принять решение. Мы должны решить, что будем делать. Как только он скажет своим дружкам, что нашел книгу Круаха Аума, сюда сразу же заявятся стражники. И тогда они не только книгу отнимут но еще и будут знать, что мы скрывали ее от них. Боги знают, что я не хочу познакомиться с армадской тюрьмой изнутри.

Трудно было сказать, что на самом деле знали Любовники о том, как поднять аванка. Что—то, вероятно, знали — местоположение воронки, потребную мощность двигателей, количество магической энергии. В какой—то мере искусство поимки аванка было им знакомо. Но они искали именно эту книгу Круаха Аума.

«Единственное описание успешной попытки вызвать и поймать аванка, — думала Беллис. — Они знают, куда им нужно идти, но, могу поклясться, о многом понятия не имеют. Вероятно, они полагают, что со временем смогут во всем разобраться. Может, и так. И это наверняка приблизит их к осуществлению цели».

Беллис отсеивала всякие глупые идеи. Например, потребовать свободу в обмен на эту книгу — она прекрасно понимала, что ничего из этого не получится. Она теряла надежду, и душа леденела от этого.

Махнув рукой на всякую осторожность, она затеяла с Каррианной разговор о побеге. Она задавала вопросы, высказывала идеи, сопровождая их идиотской неубедительной присказкой «а что, если?», и наконец спросила, не хотелось ли Каррианне хоть раз покинуть Армаду, Каррианна усмехнулась с дружеской жестокостью.

— Мне такое и в голову не приходило, — сказала она. Они сидели в одной из пивнушек Сухой осени. Каррианна сначала нарочито оглянулась, потом посмотрела на Беллис и сказала уже потише:

— Конечно. Вот только куда мне было бежать? Ради чего подвергать себя такому риску? Некоторые из похищенных каждый год предпринимают попытки. Бегут на маленькой лодочке или на том, что подвернется. Но их всегда, всегда ловят.

«Ловят только тех, о которых ты знаешь», — подумала Беллис.

— И что с ними делают?

Каррианна некоторое время молча смотрела в свой стакан, потом подняла глаза на Беллис и еще раз улыбнулась невеселой улыбкой.

— Это, пожалуй, единственное, на чем сходятся все правители Армады, — сказала она. — Любовники, Бруколак, король Фридрих, Брагинод, совет и все остальные. Армада не может позволить, чтобы ее обнаружили. Конечно, есть моряки, которым известно, что мы где—то плаваем, и существуют сообщества вроде Дрир—Самхера, с которыми мы торгуем. Но чтобы нас обнаружила какая—нибудь мощная держава вроде Нью—Кробюзона? Держава, которая хочет очистить море от нас? Людей, которые пытаются бежать, останавливают, Беллис. Не ловят. Ты понимаешь: не ловят — останавливают.

Каррианна хлопнула Беллис по спине.

— Божья кара, Беллис, да не ужасайся ты так! — ис кренно сказала она. — Ты что, хочешь сказать, что тебя это удивляет? Ты же знаешь, что было бы, доберись они до дома и наговори там бес знает что. Армаде пришлось бы худо. А ты спроси у любого переделанного, освобожденного с кробюзонского корабля, и он тебе скажет, что думает про кробюзонский флот. Поговори с теми, кто побывал в Нова—Эспериуме и видел, что там делают с аборигенами. Или с моряками, сражавшимися с кробюзонскими пиратами, которые тычут тебе в нос своими каперскими свидетельствами. Ты думаешь, что это мы — морские разбойники? Хватит, Беллис, пей свое вино!