Лекции по Русской литературе - Владимир Набоков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Светская игра молодых людей в России, а возможно, и в других странах: игроки встают в круг, все держат веревку, по которой пускают колечко от одного игрока к другому, а тот, кто водит, стоя в центре, пытается отгадать, в чьи руки оно попало (с. 72).
№ 68. КНЯЗЬМанера обращения княгини Щербацкой к мужу — старомодный «московизм». Заметьте также, что князь называет своих дочерей «Катенька» и «Дашенька» на старый русский лад, не прибегая к англизированным новомодным сокращениям «Кити» и «Долли» (с. 74).
№ 69. ТЮТЬКИЭтим существительным множественного числа грубоватый князь называет молодых вертопрахов, недалеких и фатоватых. Оно не очень подходит к Вронскому, которого, по-видимому, имеет в виду отец Кити; Вронский, возможно, тщеславен и фриволен, но кроме того он честолюбив, умен и настойчив. Читатель услышит любопытное эхо этого причудливого слова в фамилии парикмахера («Тютькин-куафер»): проезжая перед смертью по улицам Москвы, Анна скользит рассеянным взглядом по вывеске с этим именем, ее поражает нелепое несоответствие русской комической фамилии чопорному французскому существительному «куафер», и в следующее мгновение она уже думает о том, что может развлечь Вронского этой шуткой (с. 73).
№ 70. ПАЖЕСКИЙ КОРПУСПажеский Его Императорского Величества корпус, военная школа для отпрысков благородных русских фамилий, основан в 1802 г., преобразован в 1865 г. (с. 75).
№ 71. CHTEAU DES FLEURS, CANCANУвеселительное заведение с водевильным представлением на сцене. «Знаменитый канкан… всего лишь кадриль, которую танцуют полные люди». (Аллен Додворт. «Танцы и их связь с образованием и общественной жизнью», Лондон, 1885) (с. 76).
№ 72. СТАНЦИЯВокзал Николаевской, или Петербургской железной дороги в северной части Москвы. Эта дорога была построена в 1843 — 1857 гг. Скорый поезд проходил расстояние от Петербурга до Москвы (около 400 миль) за двадцать часов в 1862 г. и за тринадцать — в 1892-ом г. Выехав из Петербурга около 8 часов вечера, Анна прибыла в Москву на следующий день чуть позже 11 часов (с. 76).
№ 73. А! ВАШЕ СИЯТЕЛЬСТВОЧеловек ниже званием — слуга, служащий, торговец — обращался к титулованным особам (князьям или графам): «Ваше сиятельство!» Князь Облонский (сам — «сиятельство») обращается к Вронскому игриво-покровительственным тоном, как бы изображая пожилого слугу, наставляющего юного шалопая или, что более вероятно, степенного отца семейства, беседующего со взбалмошным холостяком (с. 76).
№ 74. HONNI SOIT QUI MAL Y PENSEДевиз Ордена Подвязки: «Стыдно тому, кто плохо подумает!» Эти слова произнес Эдуард III в 1348 г., укоряя одного рыцаря, засмеявшегося, когда у одной дамы упала подвязка (с. 76).
№ 75. ДИВАЭтим итальянским словом («божественная») называли знаменитых певиц (например, la diva Patti). В 1870-е гг. во Франции и других странах так называли и фривольных актрис варьете, но здесь, я думаю, имеется в виду уважаемая певица или актриса. Эта «дива», отраженная и размноженная, принимает участие в сне Облонского, в том самом сне, от которого он просыпается в 8 часов утра, 11 февраля, в пятницу. Здесь же Облонский разговаривает о ней («новой певице») на станции с графиней Вронской в субботнее утро 12 февраля. И наконец, в 9 ч. 30 м. в ту же субботу он говорит своей семье, что Вронский только что заезжал, чтобы справиться об обеде, который они должны дать на следующий день в честь заграничной знаменитости. Кажется, Толстой никак не может решить, должен ли этот прием быть официальным или дружеским (с. 77).
Необходимо отметить, что в конце пятой части появление знаменитой певицы (дивы Патти, на сей раз она названа по имени) происходит в решающий для Анны и Вронского миг.
№ 76. СКВОЗЬ МОРОЗНЫЙ ПАР ВИДНЕЛИСЬ РАБОЧИЕ В ПОЛУШУБКАХ, В МЯГКИХ ВАЛЕНЫХ САПОГАХ, ПЕРЕХОДИВШИЕ ЧЕРЕЗ РЕЛЬСЫ ЗАГИБАЮЩИХСЯ ПУТЕЙЗдесь начинается цепочка искусных толстовских приемов, подготавливающих страшный эпизод и одновременно пробуждающих те впечатления, из которых впоследствии возникнет ночной кошмар Анны и Вронского. Сквозь морозный пар смутно виднеются закутанные фигуры, железнодорожные рабочие, а чуть позже — закутанный, покрытый инеем машинист. Смерть железнодорожного сторожа, которую подготавливает Толстой, происходит на 82-й странице: «Сторож, был ли он пьян или слишком закутан от сильного мороза, не слыхал отодвигаемого задом поезда, и его раздавило». Вронский видит обезображенное тело и замечает мужика с мешком через плечо, выходящего из поезда (Анна, возможно, тоже видит его). Это зрительное впечатление еще усилится. Тема «железа» (по которому бьют и крушат в ночном кошмаре) также предстает здесь в образе сотрясаемой платформы, подрагивающей от чудовищного веса (с. 78).
№ 77. ПРОКАТИЛСЯ ПАРОВОЗНа знаменитой фотографии двух первых трансконтинентальных поездов, встречающихся на вершине Промонтори, штат Юта, видно, что у паровоза, идущего по железной дороге, протянувшейся на запад от Сан-Франциско, труба имеет конусообразную форму, тогда как у паровоза, идущего по дороге Юнион Пасифик (протянутой к западу от Омахи), изящная дымовая труба увенчана искроуловителем. Оба типа труб использовались в русских паровозах. Согласно книге Коллиньона «Chemins de Fer Russes» («Русские железные дороги», Париж, 1868), у 7,5-метрового паровоза скорого поезда, идущего из Петербурга в Москву, была прямая труба высотой в 2 м 30 см, то есть на 30 см больше диаметра движущихся колес, чье движение с такой живостью изобразил Толстой (с. 78).
№ 78. НА ВНЕШНОСТЬ ЭТОЙ ДАМЫЧитателю необязательно смотреть на Анну глазами Вронского, но для тех, кто хочет оценить все детали мастерства, необходимо себе четко представлять внешность героини. Анна была довольно полной женщиной, но с удивительно изящной фигурой и исключительно легкой походкой. Лицо ее, очень свежее и живое, было прекрасно, черные вьющиеся волосы — довольно непослушны, а серые глаза блестели и казались темными от густых ресниц. Ее взгляд мог светиться чарующим светом или принимать серьезное и грустное выражение. У нее румяные губы (она их не красит), полные руки, изящные запястья и маленькие кисти. Пожатие энергично, а движения быстры. Все в ней казалось элегантным и неподдельным (с. 79).
№ 79. ОБЛОНСКИЙ! ЗДЕСЬ!Два светских человека, близкие знакомые или однокашники, могут называть друг друга по фамилии и даже с указанием титула: граф, князь, барон, — оставляя имена или клички для особых случаев. Когда Вронский обращается к Стиве «Облонский», он прибегает к несравненно более интимной форме обращения, чем если бы назвал его по отчеству (с. 80).
№ 80. VOUS FILEZ LE PARFAIT AMOUR. TANT MIEUX, MON CHERУ тебя все еще тянется идеальная любовь. Тем лучше, мой милый (с. 80).
№ 81. ПРОБЕЖАЛ И НАЧАЛЬНИК СТАНЦИИ В СВОЕЙ НЕОБЫКНОВЕННОГО ЦВЕТА ФУРАЖКЕ. ОЧЕВИДНО, ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ НЕОБЫКНОВЕННОЕНа самом деле никакой связи между двумя прилагательными нет, но повторы характерны для стиля Толстого с его неприятием фальшивых красивостей и готовностью допустить любую тяжеловесность, лишь бы она напрямую вела к сути. Сравните похожее сочетание слов «неторопливый» и «торопливо», которые встречаются через пятьдесят страниц. Фуражка начальника станции была ярко-красного цвета (с. 82).
№ 82. У БОБРИЩЕВЫХ ВСЕГДА ВЕСЕЛОМы можем предположить, что именно Бобрищевы давали тот самый бал (с. 89).
№ 83. ПЛАТЬЕ АННЫВнимательно изучив статью «Парижские моды на февраль» в газете «Лондон иллюстрейтед ньюз» 1872 г., мы увидим, что toilettes de promenade едва касались земли, а вечернее платье оканчивалось длинным квадратным шлейфом. Особенно модным считался бархат, и дамы надевали платья из «королевского» черного бархата поверх юбки из фая, отороченной кружевом шантильи, а волосы украшали букетом цветов (с. 95).
№ 84. ВАЛЬССергей Толстой в своих записках (см. № 63) описывает порядок танцев на балу, напоминающем описанный в романе: «…начинался бал с легкого вальса. Затем следовали четыре кадрили, потом мазурка с фигурами… Последним танцем был котильон — кадриль с разными фигурами, например grand-rond (большой хоровод), chane (цепь) с вводными танцами — вальсом, мазуркой, галопом, гроссфатером и др.».
Додворт в своей книге («Танцы…», 1885) перечисляет не менее двухсот пятидесяти фигур в «котильоне, или немецком танце». Большой тур описан под номером 63: «Кавалеры выбирают кавалеров, дамы выбирают дам, образуется большой круг, кавалеры берут друг друга за руки в одной части круга, дамы — в другой, фигура начинается поворотом налево, затем ведущий, который правой рукой держит даму, идет вперед, оставляя остальных танцующих позади, и проходит через центр круга… затем он поворачивает налево вместе с остальными кавалерами, а его партнер поворачивает направо вместе со всеми дамами, продолжающими двигаться по другой стороне комнаты, образуя два симметричных ряда. Когда двое последних выходят из круга, обе линии движутся вперед и каждый кавалер танцует с дамой напротив». Разнообразные «цепочки» — двойные, сплошные и прочие — предоставляются воображению читателя (с. 96).