Снисхождение - Андрей Васильев

Уж не знаю, что такое к нам пожаловало, но пропустить это я не мог и тут же встал из-за стола, затушив сигарету в пепельнице.

И вправду – это следовало увидеть.

В центре кабинета стоял… Или стояло? Даже не знаю, как верно охарактеризовать существо, почтившее нас визитом.

Оно вроде бы как принадлежало к мужскому полу, но при этом одето было так, как никто из прямоходящих, числящих себя в сильной части человечества, одеваться не стал бы. По крайней мере из тех, кого знаю я лично, а я повидал и многое, и многих. Бог с ним, с оранжевым укороченным пальто и салатовым шарфом, но портки-то где? Вместо них было что-то, более напоминавшее то ли юбку, то ли шаровары. Плюс остроносые лакированные сапожки на каблуке. Венчал же это великолепие головной убор, который можно было бы назвать «котелком» если бы у него были менее широкие поля и в него не было воткнуто какое-то ярко-оранжевое с прозеленью перо.

Про макияж, сережки и все прочее я даже упоминать не хочу. Оно имело место быть, но упоминать – не хочу.

Оно смотрело на нас, мы смотрели на него. И только Таша смотрела на буррито, которое было у нее в руках. Видимо, она гадала – то, что перед ней стоит, оно на самом деле есть, или ей просто подложили галлюциноген в этот мексиканско-армянский харч?

– Ээээ – выдавил из себя я – А вы – кто?

– Или что? – тут же добавила Шелестова.

– Или откуда? – неожиданно включился в беседу Петрович – Из какой звездной системы? Это я на всякий случай спрашиваю, есть у меня в планах один комикс, на космическую тематику. Я вашу планету в нем героев заставил бы огибать стороной. Хотя… Может – наоборот. Им же надо страдать и преодолевать? Они же порядочные герои, не какие-нибудь скользкие приспособленцы.

– Вот что за однобокий подход? – возмутилось существо, вознеся к небу, которое было скрыто от него потолком, свои ухоженные руки – Всегда одно и то же! Это просто оскорбительно.

– Вы так и не ответили на вопрос – поторопил его я – Кто вы? Исразу – к нам вы зачем пожаловали? Может – просто дверью ошиблись? Хотя, если честно, даже предположить не могу, что вы вообще забыли на нашем этаже. Нет, один из ваших у нас есть, он кассиром у нас служит, тот еще… Финансист, прости господи. Если и не по половому признаку, то морально – точно. Но он хоть и из ваших, но уже вряд ли проявляет какую-либо прыть, просто в силу возраста.

– Он, скажем так, теперь уже пассивный финансист – уточнила Шелестова.

– Градус бреда нарастал – наконец отмерла Вика.

– Согласен с вами, милочка – милостиво согласился с ней необычный посетитель и изобразил руками нечто вроде дрыганья – Я – Максимилиан Серебряный!

– А, ну теперь все понятно! – закивала Шелестова с глубокомысленным видом.

– Действительно? – удивился я, посмотрев на нее.

– Это сарказм! – пояснила она – Шеф?

И она скопировала жест визитера, состроив возмущенную рожицу.

– И что тебе, Максимилиан Серебряный, от нас надо? – Вика уперла руки в бока – Сразу скажу – мы ни в какую секту записываться не будем.

– Какую секту? – удивился этот чудик – Я пришел спасти вас! Вы же гибнете!

– Мне страшно – подала голос Ксюша.

– Мне тоже – успокоил ее Стройников – Оно стоит в двух шагах от меня. А если оно кусается? Представляешь, что может случиться, если оно укусит меня за шею? Я же могу стать таким же! Димон, если такое случится – пообещай убить меня!

– Не вопрос – откликнулся Самошников – Только, чур, я тогда твой мотоцикл заберу себе на память. Буду на нем гонять и тебя вспоминать.

– Боже, какие вы зашоренные! – Максимилиан, покачивая бедрами, сделал несколько шагов в моем направлении. Вика дернулась так, как будто хотела меня закрыть своим телом – Я пришел спасать ваше дело! Разве вы не видите сами, что ваш еженедельник, ваш «Вестник Файролла» – он гибнет!

– В самом деле? – удивился Петрович – Вот не знал!

Мне полегчало – все потихоньку вставало на свои места. Очередной городской сумасшедший. Такие типы, бывало, захаживали в редакцию. Не так часто, как распространители билетов, кричащие чуть ли не в коридорах: «Мы хотим пригласить вас в театр» или дедки, которые махали клюками и доводили до нашего сведения, что: «Развалили страну, демократы проклятые», но – захаживали. Их даже охрана не останавливала, с интересом потом глядя на лица сотрудников. Практически – реалити-шоу.

– Ну конечно же! – с придыханием сообщил ему Серебряный, меняя, к моей радости, свое направление. Петрович, судя по всему, показался ему более перспективным собеседником – Разве вы не чувствуете этот запах? Запах гнильцы, которая окутала все ваше коллективное творчество.

– Это не от творчества пахнет – Мариэтта показала пальцем на Ташу – Это у Звягинцевой в столе сухарики в незакрытом пакете плесенью покрываются. Я вообще поражаюсь – куда в нее лезет? Сама маленькая, а ест за троих! И везде у нее пища лежит недокушанная! Скоро не то, что плесень – тараканы поползут.

– Тараканов я тоже боюсь – пискнула Ксюша – Даже больше, чем вот этого!

– А вот тут я тебя спасу – успокоил ее Стройников – Даже если меня таракан укусит, я в него не превращусь.

– Ты чего, дурак? Тараканы не кусаются – чувства юмора у Мариэтты так не прорезалось.

– Люди! Люди! – чуть ли не взвыл Максимилиан – Какие тараканы? Вы меня слышите! Ваше творчество гибнет! Люди его не читают! Они говорят, что это… О боже, я даже не могу произнести этого слова!

– Я бы сказал «гениально», но, видимо, это не то слово – предположил Стройников.

– Скучно? – подала голос Таша

– Неконкурентоспособно? – отметилась и Вика.

– Шлямбур? – высказала свою версию и Шелестова.

– А при чем тут шлямбур? – изумился я причудливости хода её мысли.

– Не знаю – пожала плечами она – Слово красивое, как-то услышала его, вот и запомнила. Кстати, никто не знает, что это такое?

– Это – графомания – пугающим шепотом сообщил нам Максимилиан – Представляете! Мне это сказало уже три человека! Три!

– Так шлямбур – это другое название графомании? – изумилась Елена – Ну надо же!

– Как жить теперь? – приложила руки к щекам Вика – Боже! Боже!

– Надо яду будет достать – деловито сказал Стройников Самошникову – И то – как после такого жить? Ксю, ты с нами? Третьей самоубиваться будешь? Или предпочтешь по старинке – ванна, бритва и ты голенькая, бледненькая и красивая лежишь в багряной воде?

– Дурак! – щеки Ксюши заалели.

– Но я вам помогу – Максимилиан гордо подбоченился – Я знаю, что делать!

– Ну-ну – заинтересовался я, жестом приказывая всем замолчать. Мне было правда интересно.

– Мы поменяем лицо нашего издания – махал руками Серебряный – Кому нужны эти описания квестов, кому нужны все эти викторины! Нет! Эпатаж – вот что нас спасет! Мы шокируем публику откровениями!

– Просто из любопытства – покашляла в кулак Вика – Какого толка будут эти откровения?

– Игрок и монстр – раздвинул руки, как бы обозначая заголовок Максимилиан – Не убийца и жертва, а два сердца, нашедших друг друга. Любовь и смерть! Как вам? Думаю, разработчики пойдут нам навстречу. А ведь монстр может еще и родить от игрока, виртуально, разумеется! И это только одна из моих идей! Вот еще…

– Не надо больше! – попросила его Таша – Пока – хватит!

– Если б я имел коня – это был бы номер – пробормотал Стройников.

– Если б конь имел меня – я б, наверно, помер – поддержал его Самошников.

– И все же! – визитер разошелся, от него пошел запах пота, его не перебивала даже дорогая парфюмерия – Можно организовать марафон любви игроков. Пусть они пройдут парадом по улицам главных городов Файролла. Пусть они будут голые!

– Мне уже не страшно – порадовала нас Ксюша – Теперь мне жутко! Я в эту игру в жизни не пойду больше, лучше пусть меня уволят!

– Звонить? – Вика уже держала телефон в руке – Тут ведь явная клиника.

– Скажите, Максимилиан – я с интересом смотрел на изрядно вспотевшего спасителя «Вестника Файролла» – Так откуда вы приехали?

– Из Петербурга – насупился он – Там меня не поняли. И это – странно! Я – Серебряный! Серебряный, слышите меня? Серебряного не поняли на родине серебряного века поэзии!

– Действительно – безобразие – посочувствовал я ему.

– Да – его искусно оттененные глаза наполнились слезами – Они не слышали мою душу. А вы? Вы слышите ее?

– Еще как – заверил его я – А еще я слышу шаги в коридоре. Это идет наш сотрудник, и в этом ваша серьезная проблема.

– Отчего? – удивился Максимилиан.

– Да как вам сказать? – я сочувственно похлопал глазами – Он в ВДВ служил, а там к тонким душевным материям отдельных мужчин относятся без понимания. Более того – с предубеждением.

– Бежать тебе надо, косатик! – поняла, о чем идет речь Елена и моментально включилась в игру – Не пожалеет ведь он тебя! Зашибет – и идеи твои прогрессивные, на других не похожие, слушать не станет.