Императоры Византии - Сергей Дашков

В 1077 г. на месте бывших владений империи турки-сельджуки основали Иконийский (Румский) султанат. Печенеги жгли окрестности Константинополя, и папа Григорий VII даже обратился (правда, безрезультатно) ко всему христианскому миру с призывом помочь империи воевать против «язычников».

В 1077 г. поднял мятеж македонский полководец Никифор Вриенний, его брат Иоанн осадил столицу с суши. У императора остались наемники — варяги и печенеги, и флот. Город защищали Алексей Комнин (впоследствии император) и брат автократора, отважный Константин.

Потерпев ряд поражений, Иоанн Вриенний снял осаду и отступил в Адрианополь. И тогда (октябрь 1077) возмутился давно вынашивавший мятежные планы старый малоазийский полководец Никифор Вотаниат, поддержанный частью столичной знати. Алексей Комнин предлагал немедленно напасть на Вотаниата, расположившегося лагерем на босфорском побережье, но Михаил VII колебался и упустил время.

25 марта 1078 г. группа синклитиков и духовенства, собравшихся в соборе св. Софии, провозгласила Никифора Вотаниата императором. Дука продолжал бездействовать, спустя пять дней солдаты узурпатора вошли в город и захватили дворец. Император бежал, а затем, даже не пытаясь бороться, отрекся от трона, принял постриг и впоследствии стал митрополитом Эфесским.

В начале 1080-х гг. при дворе Роберта Гвискара объявился некий монах, выдававший себя за Михаила VII Дуку. Самозванец погиб при осаде Диррахия.

Никифор III Вотаниат

Никифор Вотаниат причислял себя к потомкам рода Фок. Авторитетом среди почти всех слоев империи он пользовался несомненно большим, нежели неспособный Михаил VII. Во всяком случае, после коронации Вотаниата (3 апреля 10 78) его признал государем даже независимый Филарет Вахамий.

Новый василевс казнил ненавистного многим Никифорицу, но следом возвысил двух не менее свирепых и жадных фаворитов — «скифов» Борила и Германа, бывших своих рабов.

Несмотря на старость, Никифор III женился на красавице императрице Марии, хотя ее первый муж, Михаил Дука, был жив. За это папа Григорий VII предал василевса анафеме.

Никифор III оказался правителем не слишком разумным. Желая заручиться симпатией подданных, он принялся раздавать казну всем желающим — церкви, войску, чиновникам — и та вскоре опустела. Так, по словам Никифора Вриенния Кесаря, «император употребил во зло свою щедрость» [62, с. 123]. Траты оказались бесполезными — царствование Вотаниата буквально потонуло в мятежах военно-землевладельческой знати.

Никифора Вриенния, с которым Вотаниат договориться не смог, разбил Алексей Комнин. Однако не успел последний, получивший за победу титул севаста, вернуться, как Фессалонику захватил восставший стратиг Диррахия Никифор Василаки. Алексей справился и с ним. Летом 1079 г. Константин Дука[99], брат и соправитель Михаила VII, возмутил стоявшие на восточном берегу Босфора отряды «бессмертных» (греческая гвардия, созданная по образцу персидской царской стражи). Но, взвесив, с одной стороны, посулы Константина, а с другой — деньги, предложенные Вотаниатом, «бессмертные» выдали Дуку императору. В конце 1080 г. в Никее поднял мятеж еще один Никифор — Мелиссин, пригласивший себе в помощь сельджуков. Мятеж охватил восточные провинции, а в феврале 1081 г. лучшие полководцы империи — братья Алексей и Исаак Комнины выступили против василевса. К концу марта Алексей Комнин, провозгласивший себя императором, осадил столицу. Его товарищ Георгий Палеолог подкупил охранявших одну из крепостных башен Влахернской стены немцев, и те 1 апреля, когда штурм города начался, неожиданно принялись пускать стрелы в спину несчастным солдатам Вотаниата, сторожившим Харисийские ворота. Головной отряд Палеолога ворвался в город, вслед за ним в Константинополь вошло все мятежное войско и начался повальный грабеж.

Хронист Иоанн Зонара вспоминал: «то была смешанная толпа фракийцев, македонцев, ромеев, варваров. По отношению к своим соплеменникам они вели себя хуже врагов, и дело дошло до кровопролития. Они оскверняли дев, посвятивших себя Богу, и насильничали над замужними женщинами, они вытаскивали украшения из Божьих храмов и не щадили даже священных сосудов… Встретив синклитиков, они стаскивали их с мулов, а некоторых раздевали и пускали полуголыми по улицам. И все это происходило в течение целого дня» [9, с. 474]. Отец Георгия, Никифор Палеолог, в отличие от сына сторонник Вотаниата, предложил напасть на брошенного недисциплинированной армией узурпатора и убить его, но василевс решил снестись с Никифором Мелиссином и побить одного мятежника с помощью другого. Однако флот, который попытались отправить к Мелиссину, не подчинился. Борил вывел отряды наемников — единственную боеспособную силу в городе — на площадь и вторично предложил Вотаниату разделаться с Комнинами, утратившими контроль над своим воинством. Никифор III метался в панике, и тут патриарх Косьма, желая прекратить кровопролитие, заставил императора пойти на переговоры с Алексеем. Василевс согласился усыновить Алексея и передать ему власть, а сам обещал удовлетвориться лишь правом на ношение императорских одежд и титулом. Комнин, находившийся в затруднительном положении, хотел было согласиться, но кесарь Иоанн Дука прогнал послов Вотаниата, заявив им, что такое-де уместно было предлагать до штурма, а теперь старику Никифору III следует помыслить не о троне, а о спасении. Получив такой ответ, Вотаниат направился в св. Софию. Борил, заметив на нем богато украшенную накидку, злорадно усмехаясь, сорвал ее со своего беспомощного господина. Перед принятием схимы Никифор сокрушался, что единственное, о чем он жалеет, так это о воздержании от мясной пиши (православным монахам разрешалось употреблять мясо только по большим церковным праздникам или во время болезни).

Алексей I Комнин

Род Комнинов происходил из фракийского городка Комны. Хотя один из его представителей — Исаак I — уже занимал престол ромейской державы, основателен династии Комнинов стал его племянник Алексей.

Алексей Комнин, как и все правившие императоры этой семьи, был человеком незаурядным. Способный военачальник, он выдвинулся при Михаиле VII. Никифор III Вотаниат также счел нужным воспользоваться его услугами, поручив борьбу с мятежниками во Фракии и Иллирии. Постепенно Алексей и его родня, особенно старший брат Исаак и мать Анна Далассина, стали тяготиться правлением неспособного Вотаниата. Когда же последний объявил о своем решении назначить наследником власти племянника Синадина, а не Алексея, чего тот заслуживал и, вероятно, ожидал, Комнины начали готовить мятеж, опираясь на войска и многочисленных влиятельных при дворе родственников. Зимой 1081 г. Алексей отказался возглавить борьбу с взбунтовавшимся Никифором Мелиссином, своим зятем. Шаг этот навлек на Алексея серьезные подозрения василевса, но Никифор III все-таки приказал ему выступить против союзных Мелиссину турок, занявших Кизик. Армия Комнина собиралась к походу у стен Константинополя. Наконец, Вотаниат выказал удивление по поводу ее многочисленности (он приказал севасту взять лишь несколько отрядов). Алексей, смеясь, ответил царю, что с высоты башен войско у крепости всегда кажется больше, чем на самом деле. Понимая, что императорского доверия он уже лишен, в начале февраля Алексей обошел дома своих константинопольских сторонников (прежде всего среди военной аристократии), договариваясь о содействии, и в ночь на 8 февраля 1081 г. бежал с братом Исааком во Фракию, во избежание погони подрубив ноги скакунам императорской конюшни.

Обосновавшись во фракийском городе Цуруле, братья принялись стягивать войска и призывать к мятежу вельмож. Одним из первых приглашение поучаствовать получил кесарь Иоанн Дука: «Мы приготовили очень хорошее кушанье с приправой, если хочешь разделить с нами угощение, приходи как можно скорее принять участие в пире» (Ан. Комн., [9, с. 103]). Еще в Цуруле братья поделили власть. Хотя Исаак был старше, Алексея отличала куда большая популярность среди воинов, он и возглавил бунт. Исаак впоследствии получил высший после императорского титул севастократора, специально для него изобретенный.

Свергнув после недолгой борьбы Вотаниата и короновавшись (4 апреля 1081), Алексей I Комнин получил жуткое наследство. Расстроено было все — армия, промышленность, финансы, управление. Турки, призванные Мелиссином, отняли почти всю Малую Азию с городами Брусой и Никеей и вышли к Пропонтиде. На севере империи грозили печенежские орды, а в Италии уже поднимал паруса флот Роберта Гвискара, нацеленный на Далмацию. «Ко всему прочему, — писал немецкий историк XIX в. Герцберг, — под впечатлением событий, имевших место после брака Зои с Романом III, среди знати склонность захватывать корону превратилась в настоящую эпидемию» [114, с. 256].