Смертник из рода Валевских. Книга 2 - Василий Михайлович Маханенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прежде, чем мы начнём голосование, я хотел бы кое-что добавить, — отец Ург посмотрел на каждого главу региона. — Все вы стараетесь не допускать в своих землях разломов выше четвёртого уровня. Потому что требуется слишком много ресурсов, чтобы их закрыть. Но что, если этого больше не потребуется? Все вы прекрасно знаете, что нужно сделать, чтобы добавить разлому дополнительных три-четыре уровня. Что, если теперь это станет вашей главной головной болью? Всего полгода и каждый станет обладателем восьмёрки, а то и девятки.
Верховный епископ ещё раз взял в свои руки отчёт хозяйственников и демонстративно его пролистал.
— Епископ Ласк, что скажете по поводу своих тридцати процентов?
— Только то, что северный регион, наконец-то, получит возможность купить материалы и восстановит разрушенные участки Стены. Наконец-то сбудется то, о чём я прошу Крепость последние шесть лет.
— Вы прекрасно знаете финансовое положение церкви, — продолжил отец Ург. — Империя погрязла в собственных противоречиях, в которых нет места сражениям с тёмными. Но впервые за много десятилетий у нас появился шанс возродиться. Стать сильнее. Навязать свою волю империи. Вопрос только в одном, на что мы готовы пойти ради этого? Я открываю голосование. Прошу поднять руку тех, кто считает, что тёмный смертник Макс должен отправиться на костёр, независимо от того, какую пользу он может принести церкви Света.
Четыре руки сразу взмыли вверх — ортодоксальные главы южного, юго-западного, юго-восточного и западного регионов не отказались от своего изначального мнения. Тёмным не место в этом мире.
— Прошу поднять руки тех, кто согласен с тем, что тёмный смертник Макс должен остаться в живых.
Вновь четыре руки. Три северных региона и восточный. Регионы, где влияние тёмных сказывается особо остро. Особенно по количеству ежегодно находимых разломов.
— Епископ Цват, в этом вопросе не может быть воздержавшихся, — отец Ург посмотрел на главу центрального региона. Наиболее влиятельного из всех остальных епископов. Человека, давно метящего на место главы церкви Заракской империи.
— С одной стороны я согласен со своими старшими товарищами, — епископ Цват кивнул южным главам, вызвав у тех довольную улыбку. — Тёмным нет места в этом мире. С другой, мне не даёт покоя довольное лицо епископа Ласка, а также осознание проблем собственной епархии. Их слишком много, чтобы не обращать на них внимания. Я считаю, что тёмный должен приносить пользу Крепости. Пусть он без устали бегает от разлома к разлому, не имея возможности даже голову поднять. Однако, верховный епископ, воля совета была проигнорирована. Костёр давно подготовлен. Кого-то стоит наказать, причём так, чтобы больше не возникло желания проявлять своеволие. Воля верховного совета церкви Заракской империи должна быть законом для всех служителей, независимо от их происхождения. Женщина, что когда-то носила имя сестра Алия, должна быть наказана.
— У меня нет возражений на этот счёт, — кивнул верховный епископ. — Завтра, в три часа дня, состоится публичная казнь провинившейся через сожжение. Да будет Свет милостив к её душе. Считаю вопрос с тёмным смертником Максом закрытым. С текущего момента и до конца его дней он является частью церкви Света. Сегодня мы отправим его в академию для завершения учёбы. Готовьте разломы, главы регионов. Через три месяца Крепость начтёт своё возрождение.
(Медицинский блок академии, утро следующего дня)
Мир обретал краски нехотя, с откровенной ленцой. Вначале появился свет, затем он приобрёл разные краски и только после того, как появились звуки, в голове начали зарождаться мысли.
Где я?
С трудом сосредоточившись, я смог разглядеть больничную палату. Точную копию той, в которой я неоднократно просыпался в академии. Всё чистенько и беленько. Горло что-то сдавливало, мешая дышать и я инстинктивно потянул руки, чтобы убрать помеху. Не тут-то было — запястья оказались связаны. Точно также, как ноги и даже туловище. По телу прошёл озноб — меня сковали, чтобы не убежал. Значит, всё же казнь… Ладно, прорвёмся. Просто так я не дамся!
— Он очнулся! — раздался мужской голос и вскоре я увидел лицо магистра Смалога. Лекарь академии выглядел уставшим, осунувшимся, но вполне довольным.
— Очень хорошо, — произнёс он. — Просто замечательно! Развязывайте его скорей, хочу посмотреть, сможет ли Макс ходить.
Спустя пару мгновений я ощутил относительную свободу, даже дышать стало легче. Мне помогли сесть и, наконец, я смог окончательно осмотреться — это не просто была палата, похожая на ту, в которой я уже несколько раз просыпался. Это была она самая! Я очнулся в академии!
— Сам сможешь встать, или нужна помощь? — спросил магистр Смалог.
— Постараюсь, — ответил я, с сомнением глядя на свои ноги. Они словно раза в два уменьшились, превратившись в тонкие тростинки. Как, впрочем, и руки — мышц, которыми я начал гордиться, больше не было. Меня словно высушивали под палящим солнцем несколько лет, прежде чем вернуть в сознание.
— Что со мной? Почему я так странно выгляжу?
— Десять дней без сознания, плюс критичное истощение организма, — охотно пояснил лекарь и всё же помог мне встать на ноги. Они дрожали, но держали мой вес. — Загнал ты себя, Макс, похлеще скаковой лошади. Ближайшие две-три недели тебе рекомендован постельный режим, отдых и обильное питание, но кто я такой, чтобы спорить с высшим начальством? Первые два пункта отпадают, так что остаётся лишь питание. Собственно, вот и оно — заносите. Не нужно так на меня смотреть — ты должен всё это съесть, если хочешь вернуть форму. Да и то я думаю, что этого мало.
Моё удивление было не наигранным — слуги притащили три больших подноса, ломящихся от наполненных до краёв тарелок.
— Давно я здесь?
— Сегодня привезли. Раньше ты находился в Крепости, мне приходилось ежедневно туда ездить, чтобы следить за твоим состоянием. Сегодня верховный епископ дал добро на твоё окончательное лечение и, хочу заметить, мне пришлось постараться. Вернуть тебе сознание после того, что ты пережил, было довольно непросто.
— Что с моей командой?
— Давай ты не будешь спрашивать меня то, о чём я не имею ни малейшего понятия. Моя задача заключалась в том, чтобы сохранить тебе жизнь. Почему ты был в таком состоянии и почему тебя держал в Крепости — вопрос не ко мне.
— Пожалуй, это моя зона ответственности, —
