Смертник из рода Валевских. Книга 2 - Василий Михайлович Маханенко

Как и просила сестра Алия, трогать тёмных тварей я не стал. Единственное исключение делал в пещерах с переходом между уровнями, полностью их зачищая. В целом текущий разлом меня достаточно неплохо удивил — если первый и второй уровни походили на то, что я уже видел под академией, то начиная с третьего многое изменилось. Твари стали больше, на стенах появились какие-то новые кристаллы, в каждой пещере находилось по три-четыре элитных монстра, претерпевшие метаморфозы. Это по-прежнему были кроны, но с дополнительными шипами, наростами, даже броней! Да, встретился мне и такой крон — он был покрыт чем-то твёрдым на ощупь, очень похожим на металлическую броню. Пятый уровень и вовсе представлял собой сборище магических и элитных тварей — ни одного простого тёмного здесь не было. Радовало только одно — эксклюзивных чудовищ я до сих пор не встретил. Желания сражаться с ними не было никакого.

То, что происходит что-то странное, стало понятно на втором уровне — за несколько пещер до перехода на первый этаж я услышал звуки битвы. Ничем иным металлический звон и взрывы быть не могли. Ускорившись, я пробежал ещё одну пещеру и остановился, поражённый открывшимся зрелищем.

Группа Графини сражалась с тёмными тварями и терпела сокрушительное поражение.

На первый взгляд выглядело всё не так плохо — четвёрка бойцов стояла, закрывшись щитами и отгоняла копьями особо резвых магических кронов, что пытались пробить эти самые щиты лапами. Вот только выглядело всё хорошо именно что на первый взгляд. Стоило присмотреться к деталям, как они вынуждали нахмуриться. Склянка почти не шевелился. Он висел на Буравчике и под лекарем образовалась большая лужа крови. Буравчик не кидался огненными шарами, хотя половина кронов в пещере была обугленной. Очень походило на то, что у мага закончилась мана и эликсиры по её восстановлению. Баламут и Графиня делали выпады копьём, метя в кронов, но движения казались заторможенными. Словно последние пару суток группа только и делала, что сражалась с тварями. Но даже это не было так опасно, как трое рапсов, свисающих с потолка. Словно на зло это оказалась именно та редкая пещера, где обитали потолочные диверсанты. И сейчас твари медленно подбирались к группе, оставаясь для них совершенно незаметными. Атака произошла раньше, чем я успел прокричать об опасности. Трое магических рапса бросились вниз, подминая под себя смертников. Не ожидавшие такой подставы люди дрогнули и завалились. Кроны, что кружили неподалёку, словно по команде бросились вперёд, чтобы прикончить жалких людишек, но тварями чуточку не повезло.

Они не успели.

Не знаю, откуда во мне взялись силы, но, как только рапсы отделились от потолка, я ринулся вперёд, выжимая из себя всё, на что был способен. Кажется, даже в битве с Тигром я двигался медленнее. Смертники рухнули на пол, кроны навалились на них сверху, но им даже укусить не удалось — я прикончил их раньше. Тройка рапсов успела поцарапать доспех, даже добраться до тел, но не больше — три быстрых удара и твари задёргали лапами в предсмертных муках. Добивать их я не стал, переключившись на кронов. Тёмные по-прежнему не ощущали во мне противника, за что и поплатились. Спустя пару мгновений всё было закончено — в пещере остались живыми только люди.

— Какого Скрона вы тут делаете?! — спросил я, активируя лечебную ауру и срывая со Склянки шлем. Судя по характеру травм — кронам удалось нанести лекарю три страшных сквозных раны. Две на бедре, одну в плече, но смертнику повезло — артерии, вроде как, задеты не были. Иначе каким образом он всё ещё дышал? Влив в мужчину сразу два зелья восстановления, я оценил состояние остальных. Баламут не двигался — низкорослик был без сознания. Графиня пыталась шевелиться, но как-то неуверенно. Из всей команды лишь Буравчик выглядел более-менее здоровым. Во всяком случае, сесть он смог без посторонней помощи.

— Зелье на ману есть? — спросил он охрипшим голосом. Я молча протянул ему один флакон, откинув мёртвого крона с Графини. Это помогло — женщина смогла перевернуться и тоже села, опираясь о Буравчика. С Баламутом пришлось повозиться — ему досталось не меньше Склянки. Даже удивительно, как он умудрялся стоять, держать щит и ещё копьём при этом двигать. Последний эликсир восстановления ушёл в пользу смертника, после чего я вернулся к Графине, зажав в руках флакон на ману. Лечебная аура активно поглощала ману, но выключать её я права не имел. Иначе Склянка и Баламут могут не выжить.

— Вы что здесь забыли? — повторил я свой вопрос, убедившись, что взгляд Графини обрёл разум. Однако ответ пришёл от Буравчика:

— За тобой пришли. Приказ Крепости — доставить смертника Макса живым или мёртвым. Желательно, конечно, живым, чтобы прилюдно его потом сжечь на потеху толпы.

— Моя команда…

— Уже два дня как сидит в клетках. Как и ваш куратор. Для того, чтобы тебя достать, к разлому пригнали пятьдесят команд. Причём десять из них уже отправились на вечный покой. Знаешь, Макс, если бы я тебя не знал, подумал бы, что ты само воплощение Скрона, настолько церковники взбудоражились.

— Ты забыл произнести важную фразу, смертник, — прохрипела Графиня. Судя по голосу, чувствовала себя женщина не очень хорошо, но ничем помочь, кроме поддержания лечебной ауры, я не мог. Зелья восстановления закончились.

— Если ты о том, что вы должны мне жизнь, то даже не собираюсь, — ответил я. — Делать мне больше нечего.

— Либо ты её произносишь, либо мы вынуждены будем тебя атаковать, — настояла Графиня. — Смертник не может напасть на того, кому он должен жизнь. Ты читал правила Крепости.

— Читал. Причём достаточно хорошо читал, обращая внимание на пункты, где сказано, что смертник имеет право воспользоваться жизнью свои должников, если его самого приговорят к казни. Вы же сюда явились не для того, чтобы ромашками мне дорогу услать, верно? Вы сюда явились для того, чтобы вытащить меня наружу с дальнейшим торжественным сожжением. Сделай я вас своими должниками, вы отправитесь на плаху вместо меня.

— Либо ты произносишь фразу, либо мы нападаем, — Графиня подтянула копьё себе поближе. — Мне не нужны поблажки.

— Иди ты знаешь куда? — рассердился я. — Крону в задницу, вот куда. Ничего говорить я не буду. Хочешь атаковать — вперёд. Всё в твоих руках. У Буравчика и вовсе мана восстановлена. Я не