Калинов мост - Сергей Шведов

– Какой еще выдры?

– Белой лебеди Наташки. Это она украла у них Марью Моревну. Аполлоша был вне себя. А тут у него еще и килька кончилась. Так что он рвет и мечет. А в этой вашей зачуханной Апландии кильку в томате никто не производит.

– А что же вы не запаслись ею в России?

– Как это не запаслись?! – удивился Сеня. – Мы же с Аполлоном рыбный магазин грабанули. Две здоровенные сумки доверху банками забили. Продавщицы на нас смотрели как на придурков. Он ведь эту кильку любит прямо до потери пульса. Только и разговоры у него, что о Марье Моревне и кильке.

Пока что ситуация складывалась в нашу пользу. И этим следовало незамедлительно воспользоваться. Бегункова и Гаркушина я не слишком опасался, какими бы магами они ни были, но с Чернобогом им не совладать. А что касается Агапида и Шаузеля, то этих и вовсе можно было не брать в расчет.

– В замке большой гарнизон?

– Человек двадцать, не больше.

– Ну что же, вперед и с песней, богатыри земли Русской.

Наше появление в пыточной камере повергло палачей в трепет, а их жертву в восторг. Сопротивление нам пытался оказать только Бегунков, ражий мужчина под метр девяносто ростом и соответствующего телосложения. Этот полностью оправдал дурную славу, которой пользовались в Атлантиде его сородичи Архары, и попытался тут же на наших глазах метаморфизировать до козлиного состояния. Однако в данном случае он не на тех напал. Компетентные товарищи Михаил и Василий в два счета загнули ему салазки, а потом крепко стянули за спиной руки. Физически сломленному Вивьеру не оставалось ничего другого, как вернуться в человеческое обличье. На всякий случай, мы связали по рукам и соратников Бегункова, а вздернутого на дыбу рыцаря де Перрона спустили на грешную землю. Спасенный нами менестрель не сдержал чувств и пару раз чувствительно пнул под зад подвернувшегося ему под ногу Агапида.

– Ну что же, – оценил обстановку сир Марк де Меласс, – подозреваемые на месте, пыточный инструментарий в наличии. Можно, пожалуй, приступать к допросу.

– Вы что же собираетесь нас пытать? – не удержался от вопроса Гаркушин, здорово облинявший с тех пор, как я его видел в последний раз.

– А почему бы нет, Валерий Валентинович, – пожал я плечами, присаживаясь на лавку. – На вашей совести жизни многих людей, которых вы отравили в Катадже. А уж на мое снисхождение вам и вовсе не следует рассчитывать.

– У меня не было другого выхода, Вадим Всеволодович, клянусь, – попробовал оправдаться Гаркушин. – Они были обречены. И ваш отец это знал. Мы все обречены. Гекатонхейры не пощадят никого.

Вивьер бросил на своего подельника предостерегающий взгляд, но того, похоже, уже нельзя было остановить. Гаркушин был слишком напуган случившимся, чтобы реагировать на предостережения своего давнего босса. Впрочем, к некоторому моему удивлению господин Бегунков быстро пришел в себя и сейчас не выглядел ни испуганным, ни подавленным. Скорее уж в его глазах светилось торжество, словно это не мы скрутили ему руки, а он заманил нас в ловушку.

– Откуда взялись эти существа?

– Вероятно из глубин Космоса. Я не знаю, как гекатонхейры оказались на Земле, но с тех пор наша планета обречена. Это вопрос времени. Эти существа вечны, в отличие от нас. Но им нужна энергия, которую они могут получить только от людей. Сначала они уничтожили Атлантиду, но им не хватило энергетического запаса, чтобы покинуть нашу планету. Тогда они создали еще одну цивилизацию – нашу. Мы тоже будем уничтожены. Но и гибель нашей цивилизации не решит всех их проблем. Поэтому на наших костях они создадут цивилизацию новую. Чтобы в свою очередь погубить ее через десять тысяч лет. И так будет до той самой поры, пока они не накопят достаточно энергии, чтобы покинуть нашу планету. Этому невозможно противостоять, Чарнота. Можно лишь отодвинуть гибель цивилизации на час, на день, на месяц. Это хорошо понимал ваш отец, захвативший Катадж только для того, чтобы не допустить своего собственного отпрыска к яйцу птицы Феникс. Он бы убил вас, Чарнота, чтобы спасти человечество, но это ничего бы не изменило. Ничего. Многие не верили, что такое возможно. В том числе и жрецы храма Йопитера, созданного атлантами. Одни воображали, что могут перехитрить гекатонхейров, другие сомневались, что они вообще существуют. Им казалось, что речь идет всего лишь о мифе, но я-то знал, что это правда. Понимаете, Чарнота, знал!

– Откуда, если не секрет?

– Мне показал их мистер Рейли.

– Вы имеете в виду Вивьера?

– Да. Я был тогда всего лишь аспирантом, включенным в экспедицию профессора Максима Ивановича Чарноты в качестве подсобной силы. Я был тогда на седьмом небе от счастья. Но появился он, и все изменилось. Я ему не поверил, Чарнота, клянусь. Посчитал это наваждением. Мистер Рейли был иностранцем, возможно шпионом, как же можно верить такому. Я не верил ему до тех пор, пока мы не нашли это проклятое яйцо.

– Вы имеете в виду космический корабль, Валерий Валентинович?

– Это не космический корабль, Вадим Всеволодович. Гекатонхейрам не нужны космические корабли, чтобы перемещаться в пространстве. В этом чудесном яйце находятся знания, которыми они решили поделиться с атлантами. И те клюнули на их приманку и запустили чудовищный механизм уничтожения. Многим казалось, что остров Буян, это инструмент, с помощью которого можно изменить прошлое, а следовательно настоящее и будущее. Так думали жрецы храма Йопитера. Так думали поначалу ваши отец, и дед. Но действительность развеяла все их иллюзии. У меня же не было иллюзий с самого начала. Я знал тогда далеко не все, но знал достаточно, чтобы встать на сторону Вивьера. Ибо только с его помощью я мог стать богом нового мира. И уцелеть. А у человечества нет шансов. Вы понимаете, Чарнота, ни единого. Вы тоже можете стать богом нового мира, Вадим Всеволодович. Так же, как и ваши спутники. Для этого вам всего лишь надо передать девушку Мару в руки Аполлона Гиперборейского.

– И только-то? – удивился я.

– Он прав, царевич Вадимир, – услышал я, наконец, хриплый голос Вивьера. – Ты уже проиграл один раз в Атлантиде. Пусть это был не совсем ты, но поверь человеку, лично знавшему Вадимира сына Аталава, он превосходил тебя в магической мощи. Стоит ли Вадимиру сыну Всеволода искушать судьбу?

– А что мы действительно похожи внешне?

– Как две капли воды, – усмехнулся Вивьер. – Но сын Аталава был патологическим честолюбцем, он жаждал абсолютной власти и не захотел ее делить даже с собственным сыном Зевсом.

– Так в прошлый раз Аполлона звали Зевсом?

– Или Юпитером, или Перуном, впрочем, это ни так уж важно. Зевс был рожден Вадимиром сыном Аталава и внуком Велеса-Крона от дочери Морского царя Морганы. Его искупали в крови сына дракона Крада Люцифера. И этого оказалось достаточно, чтобы он низверг с трона своего отца и погубил Атлантиду и Гиперборею.