Последняя надежда - Анн Плишота

Абакум пошарил по ящикам в очередном шкафу и протянул ей капсулы всех цветов и размеров, чтобы заполнить маленькую коробочку.

Следующий час был посвящен самому настоящему уроку по Улучшалкам, во время которого Окса старалась усвоить всю полученную информацию.

— А это что за шкаф? Что в нем? — указала она на предмет мебели, куда меньший по размеру, чем остальные, висящий на стене метрах в двух над полом.

Абакум принял таинственный вид. Естественно, это не ускользнуло от внимания девочки, и она тут же пристала к нему, как банный лист:

— Ну, Абакум! Ну, пожалуйста! Ну, скажи! — Окса умоляюще сложила руки на груди.

— Да уж, с тобой всегда так: либо все, либо ничего, — вздохнул Абакум, поглаживая бородку. — Мне следовало бы знать! — улыбнулся он. — В общем, мне понятно твое любопытство… В этом маленьком шкафчике, бронированном, замечу! — находятся растения и травы, которые нельзя давать в руки кому попало.

— То есть они опасные? Яды?

— Не совсем. В естественном состоянии все они практически безвредны. Но в зависимости от дозы или в некоторых смесях, они могут быть опасны. Это относится ко многим растениям, которые есть в природе: у лекарств и ядов зачастую источник один. В моем шкафчике хранятся белена и аконит клобучковый, которые в лечебных целях можно использовать как наркоз, или как паралитик в более, скажем так, агрессивных целях. Конечно, там же есть белладонна и корень мандрагоры, которые я применяю для разных Улучшалок. А также сонная одурь, о свойствах которой можешь сама догадаться, дурман обыкновенный и наперстянка — последние два могут быть очень ядовитыми и еще много разных других растений, которые я предпочту не называть, детка.

— Ух ты! — на Оксу слова Абакума произвели впечатление, но и заставили ее призадуматься. — А скажи, Абакум… Тебе уже приходилось делать яды?

— Ах, Окса, Окса… — Абакум побарабанил пальцами по краю рабочего стола. — Прости, но это профессиональная тайна, так что позволь мне не отвечать на этот вопрос.

— Вот жалость-то! — вздохнула Окса. — Но я уверена, что да! Во всяком случае, я точно знаю, что ты умеешь делать Черные Шары!

Абакум в ответ лишь едва заметно покачал головой и улыбнулся краешком губ. Окса сочла это закрытием главы «яды и ядовитые растения».

— Ой, Абакум, смотри! — резко сменила она тему. — Я ж тебе еще не показывала! Я умею делать совершенно феерическую штуку! И без Улучшалки, вот!

Окса влезла на перила антресоли и уселась на них, в четырех метрах от земли.

Горанова-мать испустила истошный вопль:

— Тревога! Юная Лучезарная сейчас упадет на меня! Я сейчас умру!

Окса встала на узкий карниз, похлопала ресницами, и шагнула в пустоту, вытянув руки вдоль тела. И начала медленный спуск, чтобы не испугать еще больше Горанову, которая и так уже прижала к стволу свернувшиеся листочки.

Абакум, облокотившись о перила, громко захлопал. Геториг и Пластикокетка ему вторили, причем последняя превратилась в кастаньеты.

Вдохновленная такой реакцией публики Окса взлетела под потолок элеватора куда быстрее, чем спускалась, причем так стремительно, что в мгновение ока оказалась под самым стеклянным куполом! И тут выяснилось, что она не очень точно все рассчитала… и сильно треснулась головой о прозрачную крышу! У оглушенной девочки потемнело в глазах, в ушах зазвенело, и ее будто поглотила большая черная дыра.

57. Дела сердечные

Когда Окса пришла в себя, то обнаружила, что лежит на кровати в комнате-лесе. Абакум с Простофилей на коленях сидел в шезлонге лицом к одной из застекленных стен.

Заметив, что Окса очнулась, он поставил на пол тварюшку, и Простофиля принялся безмятежно смотреть на деревья. Абакум пересел к Оксе на кровать.

— Как ты себя чувствуешь, детка?

— Мне стыдно… — буркнула девочка, глядя в потолок.

— Не стоит! Человек учится и на собственных ошибках. Ты поддалась энтузиазму, что вполне нормально для тринадцати лет… Просто тебе нужно научиться соизмерять свою импульсивность и возможные риски, которые она влечет. Все нельзя постичь за один день, сразу тебе говорю… Урок, который тебе следует извлечь из сегодняшнего происшествия: прежде чем левитировать, стоит убедиться, нет ли вверху потолка…

— Угу, — Окса вспыхнула пунцовым цветом. — Это ты меня… поймал?

— Нет, Окса. Тебя подхватили Лягвы. Они полетели тебе на помощь и спустили вниз. А я не могу левитировать.

— Что? Как это не можешь? Ты же так много умеешь! — от удивления Окса приподнялась на локте.

— Не могу! Я Древолюб, а Древолюбы не левитируют, они привязаны к земле в прямом и переносном смысле. Вот и все. Но не переживай, они умеют многое другое. Вот это, например…

Абакум вытянул над Оксой руку. Девочка скептически отметила про себя, что в этом нет ничего удивительного. Но тут же изменила свое мнение, потому что рука чародея начала удлиняться, сначала на несколько сантиметров, а потом дотянулась до ручки двери в другом конце комнаты…

Вытаращив глаза, Окса восхищенно присвистнула.

— Ну? Что скажешь? — Абакум вернул своей руке обычную длину.

— Что скажу? Я тебя уже видела таким, когда бабуля показывала в Оковиде ваше бегство из Хрустальной Башни. Ты перелез через балкон, а твои руки вытянулись до земли, это было круто! А в реале вообще класс! Я в полном отпаде, вот что я скажу…

И Окса откинулась на подушку, изумленная и потрясенная.

Окса лежала на кровати лицом к деревьям, тихонько раскачивавшимся на легком ветерке. Девочка потерла глаза, глубоко вздохнула, вяло уронила руки вдоль тела и принялась размышлять обо всем, что произошло за этот совершенно потрясающий день. И тут ей послышалось, что кто-то тихонько стучится в дверь ее комнаты.

— Да? — села она на кровати.

Раздвижная дверь отошла в сторону, и Окса с изумлением увидела Тугдуала Кнуда.

— Привет… Можно войти?

— Конечно! — кивнула слегка удивленная девочка.

Тугдуал развернул кресло, в котором чуть раньше сидел Абакум, и расположился лицом к Оксе. Он выглядел куда менее напряженным, чем прежде.

Тугдуал подстриг волосы, глаза его были не накрашены, отчего лицо юноши стало светлым, а глаза ясными, делавшими его почти неузнаваемым. Не считая джинсов, Тугдуал по-прежнему был в черном, но на сей раз без своих многочисленных цепочек-ожерелий и крестов на шее. Остался только пирсинг в брови и левой ноздре.

Окса рассматривала парня, очарованная его северной красотой и заинтригованная глубокой печалью, которую он даже не пытался скрыть. Несколькими неделями раньше он сказал ей, что сожалеет о том, что люди не видят дальше его внешности. И вот сейчас, в данный конкретный момент, девочка поняла, что он имел тогда в виду. Но мысль, что она видит его таким, какой он есть на самом деле, без обычной раскраски и маски, почему-то сильно взволновала Оксу. Может, она более проницательна, чем остальные? Не так ослеплена собственными проблемами? Или просто Тугдуал решил ей открыться?

— Не знала, что ты здесь, — сказал Окса, покраснев.

— Период выздоровления, — коротко ответил Тугдуал.

— Ну, во всяком случае, выглядишь ты хорошо.

К собственному изумлению Окса обнаружила, что очень рада снова оказаться наедине с этим странным парнем. Очень-очень рада…

— Тебе… лучше? — осмелилась поинтересоваться она, стараясь не показывать своих чувств.

— Лучше? Ну, можно и так сказать… — Тугдуал потянулся. — А ты? Как у тебя дела?

— Я? Ну, я по-дурацки треснулась башкой о потолок элеватора. Взлетела как ракета, и бум! А в остальном у меня такое впечатление, что я вот уже несколько недель живу в полном бреду. Словно попала в какое-то кино!

— Да уж… — кивнул парень. — Нужно быть очень сильным, чтобы в такой ситуации не слететь с катушек. Я оказался недостаточно сильным. А ведь по сравнению с тобой это были семечки!

— Почему?

— Да потому что ты — Долгожданная! Ты самая сильная из всех нас, и это ты нас всех спасешь.

— Да нет, вряд ли… — пробормотала Окса.

— Но это же очевидно! — отрезал Тугдуал, глядя на нее. — Смотри сама! Все Беглецы словно на угольях с тех пор, как узнали, что ты носишь Печать! И все нянчатся с тобой!

— Я не очень понимаю, что ты пытаешься мне сказать… Никого я не буду спасать!

— Будешь, маленькая Лучезарная. То, что я тебе сказал в прошлый раз — чистая правда, поверь. Я хорошенько все обдумал: хоть ты, похоже, сама этого не понимаешь, но это ты нас всех спасешь, потому что ты — последний ключ. Тот самый, которого не доставало. А последний ключ — это огромное могущество! Ортон-МакГроу это понял. И неплохо подготовился для того, чтобы посеять тотальный хаос. И я убежден, что в этом мире очень многие охотно встали бы под его знамена. Не говоря уже об армии, о которой он упомянул… Я знаю, о чем говорю, можешь мне поверить. Так что будь очень осторожна, маленькая Лучезарная. Мне бы не хотелось, чтобы тебе причинили вред…