Убийство по французски - Мартин О'Брайен

— Вы не против рассказать, что делали в пятницу вечером?

— Ходил по клубам, — ответил Карно. — «Мара», «Дугонг», «Чай». Меня видела дюжина людей.

— Так зачем вы убегали?

— Вы имеете в виду, когда ваши ребята явились к моей квартире? Они могли быть кем угодно, мужик. Я не знал.

— Но ведь вы можете сообщить нам имена? Людей, которые видели вас в этих клубах?        ♦

— Конечно.

— Что ж, хорошо. Составьте список, и мы их проверим. До того времени, однако, как мне ни жаль, нам придется подержать вас здесь...

— Еще одна гребаная минута... — Карно вцепился в стол, испепеляя взглядом Жако.

— Пожалуйста, старший инспектор. — Адвокат бросился удерживать Карно. — На самом деле, мой клиент старается быть максимально полезным.

— Не вполне, — возразил Жако. — Мне кажется, требуется еще некоторое время, чтобы все хорошенько обдумать. Потом мы снова поговорим.

С этими словами Жако вынул пленку из магнитофона и вышел из комнаты.

84

Макс Бенедикт взбежал по лестнице управления полиции на рю де Левеше и предстал перед конторкой.

Дежурил сержант Калю. Он вопросительно посмотрел на Бенедикта:

— Мсье?

— Я хотел бы встретиться со старшим инспектором Жако.

Сержант покачал головой:

— Боюсь, старший инспектор занят. А вы?...

— Я по поводу Водяного.

Калю стрельнул в него глазами:

— Он все же занят. Я вызову кого-нибудь из его группы.

— Это должен быть сам Жако, — гнул свое Бенедикт.

Калю немного подумал.

— Тогда вам придется подождать, мсье. Там есть стул. Когда станет возможно, я дам ему знать, что вы здесь.

Бенедикт сел и посмотрел на часы. «Я не тороплюсь. Подожду весь день, если надо. И не важно, повидаюсь с Жако или нет. Я уже получаю своего рода материал, за которым охочусь. Атмосфера. Настоящее ощущение места, деятельности. Форменная одежда и бормотанье на французском, плакаты на стенах, приходящие и уходящие люди, застоявшийся запах табака в помещении, где в трех местах висит знак, запрещающий курение. Все так не похоже на чистенький бездушный полицейский участок в Палм-Бич, где я провел столько времени за последние несколько месяцев».

Ему не пришлось долго ждать. Через двадцать минут после прибытия в полицейское управление, успев нацарапать в блокноте несколько кратких заметок, Бенедикт заметил полицейского, который шел через вестибюль в его направлении. Он был в штатском, но определить, кто это, можно было за версту.

— Вы хотите повидаться со старшим инспектором Жако? — спросил мужчина, встав перед ним. Он говорил по-английски с сильным акцентом, но слова были правильными и вежливыми.

«Значит, мой французский не так хорош, как я думал», — понял Бенедикт. Он отсутствовал всего несколько месяцев, и дежурный сержант это определил.

— Да-да, верно, — ответил он, потом продолжил по-французски: — Если это не слишком обременительно.

— А вы кто? — В сердцах полицейский продолжал говорить по-английски, словно он не мог позволить растрачивать время с хромающим школьным французским, когда его английский намного лучше.

— Макс Бенедикт, — ответил он чуть смущенно.

— А могу я спросить, по какому делу?

— По делу Водяного.

Полицейский кивнул, немного подумал. Потом подошел и сел рядом с Бенедиктом, наклонившись, локти на коленях, взгляд устремлен прямо перед собой, волосы, собранные в хвост, кольцами опадают на воротник.

— Если у вас есть какая-то информация, мсье, любой из группы...

— Я должен говорить с Жако.

Полицейский откинулся назад, посмотрел на него.

— Я — Жако.

Бенедикт был вне себя от радости. Лучшего он не мог и представить. Прекрасное знакомство.

— Я подумал, что могу помочь, — начал Бенедикт. — Видите ли, я знаком со Сьюзи де Котиньи. Так сказать...

— Каким образом? Где познакомились?

— В Нью-Йорке. Она...

У полицейского зазвонил мобильник. Он открыл его, жестом попросил Бенедикта замолчать.

— Я буду, — сказал он и закрыл крышку телефона. Потом повернулся к Бенедикту: — Вам когда-нибудь доводилось видеть труп?

— Много раз.

Жако бросил на него пронизывающий взгляд.

— Тогда поговорим в машине.

85

После того как был снят груз, не считая леса в передних трюмах, торговое судно «Аврора» сидело на воде выше, чем утром того же дня. Ее грязно-красные борта теперь поблескивали убором из водорослей. Сдвинув на затылок фуражку, Эмиль Жалон посмотрел на сеть, заполненную мешками, которая стояла на причале, и облегченно вздохнул. Это его второй и последний визит на седьмой участок, и разгрузка может продолжаться дальше без его участия. Он дважды появился в официальном качестве — как положено по правилам. Если прибудет отдел по наркотикам или засвистят пули, времени им осталось немного. Как только будет записано, что груз сдан, и двери склада опечатают, он вне зоны досягаемости огня. Спокойно будет сидеть в своем офисе. Его личный интерес в том, что привезла «Аврора», как и интересы таможенной службы, исчезнет. Через пару часов его смена закончится, и пошли все к черту.

В тридцати метрах от него группа докеров отвязывала сетки с грузами и передвигала остатки каолина на поддоны. Выплевывая клубы черных выхлопов, погрузчики принялись за работу, поднимая поддоны с грузом и перетаскивая их в складское помещение. Когда они скрывались в темном нутре склада, Жалон пристраивал дощечку с зажимом на капоте своей машины и жирной чертой вычеркивал нужную позицию в каждом листке манифеста. Положив оригинал в свой портфель, он вручил копии Дюпуи.

Когда его сержант размашистым шагом взошел на сходни «Авроры» и стал подниматься по крутому трапу, Жалон прикрыл от солнца глаза и посмотрел на мостик. Это Малле, капитан, тот, что с бородой и без головного убора? Тот, что смотрит на него. Жалон подумал, он тоже в деле. Его они тоже засняли? Ничего удивительного. Жалон помахал и быстро в приветствии приложил руку к козырьку. Опуская руку, провел рукой по горлу.

Наверху, на мостике «Авроры», Франсуа Малле смотрел на старшего таможенного чиновника. Мужик — просто прелесть. Не просил открывать ящики, распечатывать мешки. Просто рутинная проверка, по записям. На мгновение Малле подумал, а не куплен ли он. Небольшая взятка, так, чтобы отогнать волков от двери. Малле подозревал, что так и есть. Разгрузка фрейтера редко проходит так гладко.

Не то чтобы ему было о чем беспокоиться. Во всяком случае, сейчас.

Сдерживая зевоту, он смотрел, как Дюпуи бредет с таможенными бумагами. Получив их, Малле может позвонить директору линии и подтвердить факт прохождения таможни владельцам и поставщикам, списать команду на берег, сдать судно под охрану и отправиться в город.

Внизу на причале старший таможенный чиновник махнул ему рукой, отсалютовал, потом провел ребром ладони по горлу. Работа сделана. До встречи.

В этот момент внимание Малле привлекли три неброских «пежо», подъехавшие к машине таможенника. Еще до того, как они остановились, на причал высыпала дюжина вооруженных людей. Они явно знали свое дело, и в считанные секунды причал был под контролем — два человека скрылись в складе, трое сбивали в кучу докеров, еще пара встала на страже склада, а четверо загрохотали по трапу. Оставшийся член команды беседовал со старшим таможенным чиновником, показав свое удостоверение, и явно намеревался взять ситуацию под контроль.

Сердце у Малле ушло в пятки. Судя по тому, как складывались обстоятельства, ему повезет, если он вообще увидит город.

По крайней мере судно и груз чисты.

86

Жако потребовалось двадцать минут, чтобы добраться до рыбацкого порта Вайон-дез-Офф, что по дороге из Фосс-Моннэ. Все это время понадобилось Жако, чтобы понять — его пассажир с веснушчатым черепом и в черепаховых очках ничего нового ему не сообщит. Все, что сделал Бенедикт, — это поделился кое-какими подробностями нью-йоркской жизни, подтвердил предположения относительно сексуальных предпочтений Сюзанны де Котиньи и ее баловства наркотиками. Но это все.

— Как долго вы были с ней знакомы? — спросил Жако после короткой паузы.

— На самом деле мы никогда не встречались.

— Никогда не встречались?

— Непосредственно — нет. Это относилось к моей работе. Именно она привела меня к контакту с ними.

— А что это за работа такая, мсье? — спросил Жако.

— Я журналист, — тихо произнес Бенедикт. — Я работаю на...

Жако не колебался ни секунды. Он нажал на тормоз, переключился на нейтральную передачу и свернул к обочине. Машина сзади обиженно просигналила, оказавшись застигнутой врасплох этим маневром, но Жако не обратил на нее внимания. Он потянулся и открыл пассажирскую дверь.

— Спасибо за помощь, мсье. Она была бесценной.