Запретное пламя - Мэдлин Бейкер

– Твой сын сообщает о себе, – ответила Кэт­лин, с удивлением в голосе.

Рэйф перевел взгляд на ее живот.

– Тебе не было больно?

– Нет. Это новая жизнь, Рэйф, – прошепта­ла она. – Мы создали новую жизнь.

– И это не последняя жизнь, которую мы создадим, – пообещал Рэйф. Потом он поцело­вал ее, нежно поглаживая по голове одной ру­кой, а другой чувствуя робкие толчки малень­кого человечка, не ведающего о радости в глазах отца и о слезах счастья, текущих по щекам матери.

Через день после возвращения в «Сэкл Си» они вернули банку заем. Кэтлин хотелось пры­гать от радости, когда мистер Уалден передал Рэйфу все бумаги.

– Полностью выплачено, – счастливо вос­кликнула она. – О, Рэйф, давай отметим это!

– Конечно, Кэти, все что хочешь.

– Хочу новую шляпу, – решила она, когда они вышли из банка и пошли по тротуару, – и вечер со свечами. И что-нибудь для Поли и для других, и… А что ты хочешь, Рэйф?

– Поцелуй, – ответил он, притягивая ее к себе.

– Рэйф, только не здесь, – запротестовала она, стесняясь людей на улице.

– Поцелуй, – настаивал Рэйф. – И немед­ленно!

– Это все, чего ты хочешь? – поддразнила она его. – Только один поцелуй?

– Для начала, – ответил Рэйф, хитро ухмы­ляясь. – А об остальном я подумаю по дороге, – его темные глаза улыбнулись ей. – И исполне­ние моих планов может занять годы.

ЭПИЛОГ

Кэтлин вздохнула, опустившись в кресло на крыльце. Она будет счастлива, когда, наконец, родится ребенок, подумала она устало. Иногда ей казалось, что она беременна уже целую веч­ность.

Она почувствовала, что покрылась испари­ной от усталости. Рэйф с младшим сыном на плече огромными шагами приближался к ней. Двойняшки, Тони и Люк, шли рядом с отцом, а Бренден вел сзади недавно родившегося от Черного Ветра жеребенка.

– Так как ты не можешь сама прийти в конюшню, мы решили привести жеребенка к тебе, – сказал Рэйф, улыбаясь. – Что ты ска­жешь о нем?

– Он красавец, – ответила Кэтлин, – и бу­дет таким же гнедым с рыжеватым оттенком, как его отец.

Кивнув, Рэйф поднял Джимми с плеча и передал шаловливого двухлетнего малыша ма­тери, затем сел на ступеньку крыльца у ног жены.

Кэтлин обвела ранчо взглядом. Ранчо про­цветало. Были пристроены две спальни, рас­ширена конюшня, и они наняли больше рабочих. Коровы паслись на холмах, а лошади за домом. Кэтлин с любовью посмотрела на своих четырех сыновей, каждый из них – вылитый отец, и про себя благодарно помолилась за жизнь, полную счастья.

– Отец гордился бы им, – сказала она, поса­див сына на колени, – очень гордился бы. – Она взглянула на загон рядом с конюшней, в котором резвились жеребята, дети Рэда. Луч­шие из них были от Черного Ветра.

– Да, мы сделали очень много, – согласился Рэйф, взглянув на большой живот Кэтлин. – Я имею в виду не только лошадей.

Кэтлин улыбнулась мужу.

– И все они очень шустрые, – горделиво ска­зала она, – как и их отец.

Они улыбались друг другу, в их глазах све­тилась любовь, яркая, как солнце. Люк и Тони взобрались на колени к отцу и потребовали рассказать свою самую любимую историю.

– Ты ведь знаешь одну такую историю, – сказал Тони, – там мама спасла тебе жизнь.

– Да, я знаю, – сказал Рэйф, это была исто­рия, которую он никогда не уставал рассказы­вать. – Все началось с Черного Ветра, да, имен­но с этой вороной кобылы…

Кэтлин сидела, подперев голову и улыба­ясь, ведь она знала, что у этой истории счаст­ливый конец.