Запретное пламя - Мэдлин Бейкер

– А деньги? – вопросом на вопрос ответил Абнер.

– Ты получишь их, как только я получу девчонку, – парировал Мальдонадо.

– Но они здесь, с тобой?

У Мальдонадо мелькнуло подозрение, но было слишком поздно, Абнер уже выхватил револьвер.

Выстрел разорвал тишину ночи. С глухим звуком тело Мальдонадо упало на землю.

Абнер собирался обшарить карманы убито­го, но тут почувствовал, что ему в спину уткнулось дуло револьвера. Он замер.

– Встань! – кратко приказал Рэйф. – Под­ними руки!

Кивнув, Абнер поднял руки над головой и встал. Он сморщился, когда Рэйф вынул его револьвер из кобуры.

– Руки за спину.

– Кто ты? – спросил Абнер. – И что тебе надо?

– Руки, я сказал.

Рэйф связал руки Абнера и проверил узлы на прочность.

– Повернись.

– Ты! – воскликнул Абнер. – Мне следовало догадаться.

– Уайли, ты знаешь какие-нибудь молит­вы? – спросил Рэйф. Он засунул револьвер за пояс и достал нож.

– Что ты собираешься делать?

Рэйф по-волчьи усмехнулся.

– А как ты думаешь? – Рэйф провел боль­шим пальцем руки по лезвию ножа. Лезвие было острым.

– Отпусти меня, – сказал Абнер, задыхаясь от ужаса. – Ты не пожалеешь.

– С чего бы это?

– В моей седельной сумке шесть тысяч дол­ларов, и еще тысяча в кармане Мальдонадо.

– Откуда у тебя шесть кусков?

– А ты разве не знаешь?

– Я хочу, чтобы ты сам сказал.

– А если я откажусь?

Выражение лица Рэйфа не изменилось, ког­да он подошел к Абнеру и приставил лезвие ножа к его щеке.

Абнер взвизгнул от боли, глаза его побеле­ли, когда он почувствовал, как кровь заструи­лась по лицу.

– Хорошо, хорошо, – закричал он, когда Рэйф снова занес нож. – Я украл стадо Кэтлин и продал его. Эти деньги принадлежат ей. Возь­ми их.

– Я как раз намеревался это сделать, – лез­вие дотронулось до другой щеки Абнера. – Что ты хотел сделать с Кэтлин?

Абнер подался назад при виде ярости в гла­зах полукровки. Если сказать ему правду, он убьет его.

– Отвечай, – голос Рэйфа был тихий и ледя­ной, как могила.

– Ничего, – прошептал Абнер пересохшими губами. – Я… ничего…

Рэйф прервал его:

– Правду, Уайли, или я отрежу твой лжи­вый язык.

– Я… – Абнер сглотнул, не отрывая взгляда от ножа и от крови, его собственной крови, капающей с острия. – Я просто хотел напугать ее, заставить бросить тебя и выйти за меня за­муж.

– Правду, черт возьми!

– Ладно, – крикнул Абнер, – я ревновал. Потому что люблю ее. Я решил, что если не могу обладать ею, то и тебе она не достанется. Я собирался продать ее за тысячу баксов и скрыться.

– Кэтлин в тюрьме, – сказал Рэйф звеня­щим от гнева голосом. – Под замком, как соба­ка, и все из-за тебя.

Абнер задрожал, он отлично понимал, что еще никогда не был так близок к смерти. Гла­за Галлахера были черными, глубокими и без­донными, как преисподняя.

– Мы возвращаемся в Гринуотер, – сказал Рэйф, – подождем судью, и когда он объявит­ся, ты во всем сознаешься. И тебе следовало бы изо всех сил молиться, чтобы Кэтлин от­пустили, потому что иначе ты пожалеешь о том, что родился.

Уайли кивнул. Камера в ближайшей тюрь­ме казалась ему во сто крат безопаснее Рэйфа.

Рэйф смотрел на Уайли. Он подумал о ков­боях из «Сэкл Си», которые были убиты из-за Уайли, о стаде, которое он украл, и об ужасе, в который он вверг Кэтлин. Жажда мщения от­давалась жаром в крови. Этот человек – враг. Он взял скот, который не принадлежал ему. Он похитил Кэтлин. Он заслуживает долгой и мучительной смерти.

Вид Рэйфа стал угрожающим, он почувство­вал жажду крови. Рэйф представил себе те пытки, которым подверг бы Абнера, прежде, чем дать ему умереть. Столько разных пыток, и одна ужаснее другой.

Но Уайли нужен ему живым, и эта мысль наполнила его чувством разочарования.

Страшно закричав, он ударил кулаком по лицу Уайли и испытал удовлетворение, когда под его кулаком сломался нос Уайли и кровь густой теплой струей хлынула ему на руки.

Внезапная вспышка ярости разрядила на­пряжение. Глупо было тратить время и силы на такого выродка, как Абнер Уайли, но он нужен для спасения Кэтлин.

ГЛАВА 25

Суд над Кэтлин занял всего несколько ми­нут.

Защита сформулировала ее случай просто: она была похищена Абнером Уайли и Мануэ­лем Рамосом и убила Рамоса, пытаясь защи­тить свою честь, а может, и жизнь. Двенадца­ти присяжным, добропорядочным горожанам, не потребовалось много времени на признание ее невиновности.

Абнера Уайли обвинили в краже и клейме­нии чужого скота, и он, в конце концов, при­знался. Доказательств того, что он убил ковбо­ев «Сэкл Си», не было; Уайли настаивал, что эти убийства совершались другими, без его ве­дома и согласия. Были подписаны ордера на арест его сообщников, а Уайли приговорили к десяти годам за кражу скота.

Мало, думал Рэйф, слишком мало, но пока и этого достаточно.

Он сидел на кровати, ждал, пока Кэтлин оденется. Они провели две ночи в гостинице, и сейчас стремились поскорей попасть домой.

Дом. Как замечательно звучало это слово. Наблюдая за Кэтлин, Рэйф почувствовал, что его сердце тает. Она была его домом, его жизнью, смыслом его существования.

– Ну, – сказала Кэтлин, осматривая себя, – думаю, я готова.

– До того, как мы уйдем, я хочу сделать тебе сюрприз, – сказал Рэйф.

– Какой?

– Вот, – Рэйф подал ей седельные сумки, – загляни внутрь.

Заинтригованная, Кэтлин открыла потре­панную кожаную сумку.

– Рэйф, – прошептала она, – где ты их взял?

– Это твое, Кэти. Выручка от продажи скота. Кэтлин нахмурилась.

– Это Абнер дал тебе их?

– Ну, это как сказать… Здесь шесть тысяч долларов, Кэтлин. Больше чем достаточно, что­бы вернуть заем банку.

У него было почти семь тысяч долларов, если бы в последнюю минуту он не раздумал брать деньги Мальдонадо.

Крадущийся Волк взял бы деньги белого человека без всяких сомнений, но сейчас Рэйф был цивилизованным человеком, а цивилизо­ванные люди не воруют у мертвых.

– О, Рэйф, – Кэтлин уронила сумку на пол и упала в его объятия. Все часы, проведенные в ужасной камере, чувство агонии, которое она испытала, не зная, куда пошел Рэйф и вернет­ся ли вообще, жгучее чувство страха, что ее признают виновной в убийстве, – все можно было перенести ради этой минуты. Рэйф был тут, рядом с ней, и она знала, что какие бы препятствия ни возникли в будущем, они пре­одолеют их, пока они вместе.

Она подставила ему лицо для поцелуя, и он дотронулся губами до ее губ. Вдруг она почув­ствовала первый робкий толчок жизни, кото­рая росла в ней.

– Что это? – спросил Рэйф.

– Твой сын сообщает о себе, – ответила Кэт­лин, с удивлением в голосе.