Черно-белое знамя Земли - Вячеслав Шалыгин

— Годится. Мы слушаем. Начните с главного: что вы знаете о ШНЦ и его последнем проекте.

— Главное? Нет, господин полицейский…

— Воротов, Алекс.

— Очень приятно. Нет, господин Воротов, главное тут не сам проект, а тот, кто его контролирует, — Золотой Дракон. Впрочем, извольте. Я знаю больше других, поскольку был председателем экспертной группы и вообще от природы любопытен. По тем же причинам я и скрылся одним из первых. Чем обернется наша инспекция, я просчитал сразу. Как видите, просчитал верно.

— Время, — негромко сказал Вакидзаси.

— Прошу, господин Ли, сразу к теме. — Воротов едва заметно кивнул офицеру. — Кое-что мы уже знаем. О ночном народе, о людях дневных, но непохожих на обычных, о том, что ими управляет ШНЦ, которым, в свою очередь, руководит Дракон. И что всю эту секретную империю прикрывают серьезные силы на уровне Совета и правительства. У нас не сходятся лишь детали. Внесите ясность, будьте любезны. В чем суть «ночной жизни» и в чем суть Шанхайского проекта?

Ли осуждающе покачал головой.

— Вы спешите туда, куда невозможно опоздать, господа. Хотите чаю?

— Чаю? — Алекс слегка опешил. — Профессор, вокруг рыщет полиция; по нашему следу идут «драконы»!

— Потому и спрашиваю. Здесь недалеко чайная лавка, в ней продают мой любимый сорт. Я могу заказать, робот доставит и приготовит чай очень быстро. За полчаса.

— Профессор… — Алекс едва не застонал. — Вы меня не слышите?

— Слышу, офицер. А вот вы, похоже, забыли, где находитесь. Это Форпост, господин Воротов. Здесь федеральная полиция не рыщет, а ходит лениво, вразвалочку, с перерывами на чай, кофе и кальян. И «драконы», которые, к сожалению, добрались и сюда, предпочитают не наглеть. Будь сейчас ночь… я не дал бы за наши жизни ломаного гроша. Но днем нам почти ничего не грозит. Заказывать чай?

Воротов с досадой махнул рукой.

— Ваша взяла, профессор.

— Отлично. А пока доставляется и готовится напиток, я расскажу, что обещал. Итак. Программа генетической модификации, которую вы называете Шанхайским проектом и которую Золотой Дракон очень ловко протащил через Совет в качестве одного из трех глобальных средств по борьбе с перенаселенностью, базируется на очень простой идее.

Половину жизни человек проводит во сне. То есть днем и ночью наши планеты «перенаселены по-разному». Днем подавляющее большинство «пере-населения» трудится, толпится и толкается локтями, а ночью мирно спит, освобождая пространство и рабочие места до следующего утра. Вывод напрашивается сам собой — если перевести хотя бы треть населения на режим ночного бодрствования, о перенаселенности мы сможем забыть надолго, а уж если ночной станет половина — равномерная загруженность территорий населением решит проблему навсегда.

Одна беда — человеческий организм не приспособлен для ночного образа жизни. Потребность в солнечном свете — это не прихоть. Под действием ультрафиолетовых лучей в нашем организме образуются витамины и другие полезные вещества; наше зрение, обоняние, слух… все рассчитано на дневное бодрствование. Можно, конечно, превратить ночь в день с помощью ламп, но это будет самообман. Ведь наши биоритмы и психика тоже «завязаны» на солнечные циклы. В общем, просто включить побольше света и приказать половине людей не спать — утопия.

Исходя из этих вводных, в лабораториях Шанхайского научного центра и начали муссировать идею модификации человека. Идея не новая, но впервые перед учеными не ставилось никаких сверхзадач. Всего-то — сделать человека более приспособленным к жизни в любое время суток.

— Реально «всего-то», — негромко буркнул Джейсон. — А они, в лучших китайских традициях, перестарались. Нормально. Узнаю родной народ.

— Джейсон, — шикнул Вальтер, — времени в обрез.

— Продолжайте, господин Ли, — исподтишка показав Джейсону кулак, сказал Воротов.

— Итак, модификация. Как вы уже поняли, изначальная цель показалась молодым, амбициозным ученым из ШНЦ слишком легко достижимой. Они решили, что сумеют не только «доработать и перенастроить», но и принципиально изменить — на их внутреннем арго это называлось «заново прошить» — человека на самом глубинном, генетическом уровне. Сначала они начали эксперименты, в которых с помощью специальных нанометодик и пищевых добавок производилась «генетическая стимуляция» — подстегивание дремлющих генов. Не скажу точно, какие из талантов ночного народа были разбужены в ходе этого этапа, но закончился он успешно.

Воодушевленные ученые повысили сложность опытов на порядок и получили на выходе то, что и хотели: настоящего ночного жителя, который отлично видит в темноте, обладает острым нюхом и слухом, не нуждается в ультрафиолете, и вообще весь его метаболизм изменен для ночного существования, как и биоритмы, и психика. Днем он спит, а если бодрствует, то чувствует себя неуютно, зато ночью он царь и бог. И что самое приятное — он практически не подвержен «дневным» болезням и не потребляет «дневную» пищу. То есть у двух человеческих видов — ночного и дневного — нет никаких поводов для конфликта. Они живут как бы в параллельных мирах, только используют одну материальную базу.

Эту часть и одобрил Совет Федерации, когда Шанхайский проект выиграл конкурс. Естественно, делить людей на «Инь-Ян» предполагалось на добровольной основе. Все очень гладко и демократично. Однако уже в первой части проекта был скрыт крупный подводный камень. Это была целая скала амбиций все тех же ученых, почувствовавших себя ни больше, ни меньше — создателями! Я подозреваю, что именно тогда одному из шанхайских гениев пришла в голову мысль об империи Золотого Дракона. Но он реализовал свою идею позже, а в тот момент он, как и все его коллеги, праздновал успех и рвался в бой.

— Следующим этапом стал дневной вариант?

— Да, Ян, вроде бы обычный человек, но у него, как и у Инь, вдвое увеличена физическая сила, он на порядок менее восприимчив к радиации, и у него на треть ускорено проведение нервно-мышечных импульсов, то есть реакция. Обо всем этом шанхайские ученые, естественно, умолчали, иначе никакая комиссия не одобрила бы их проект. Ведь речь уже шла не о модификации, а о сверхспособностях, которые давали явное преимущество одному виду над другим. А создание «заместительного» дневного вида имело и вовсе все признаки «генетической агрессии».

— Масштабно, только… почему в ШНЦ были уверены, что им хватит сил и средств на реализацию обоих этапов?

— Все дело в доступности и дешевизне процесса. Научный потенциал ШНЦ позволил отработать процесс модификации до мелочей и поставить на поток производство нужных компонентов. А когда дело дошло до внедрения — с одобрения обманутого Шанхаем Совета Федерации, — создание «параллельного мира» пошло лавинообразно. Модификанты приводили в ШНЦ и его филиалы своих знакомых, те — своих и так далее. Главным стимулом было, конечно, не желание жить спокойно, не толкаясь локтями на переполненных улицах, а особые способности. Кто не мечтает быть здоровым, сильным и быстрым, как молния? Кому не хочется вырваться из предписанных природой рамок? Особенно если это ничего не будет стоить. Не сбрасывайте со счетов и такие мощные факторы, как страх и «стадный инстинкт». Звучит грубовато, но это реалии жизни. Любое революционное безумие крайне заразительно, а страх остаться одним из слабейших — толкает во все тяжкие.

— Ничего не стоит? — спросил Вакидзаси. — Так не бывает.

— Верно, господин, не бывает. Но ни модификантам, ни научному комитету Совета об этом никто ничего не сказал. Эксперимент ШНЦ длится всего-то пять лет, отдаленных результатов пока нет. А между тем у проекта, конечно же, есть существенные недостатки. Главный и самый серьезный — продолжительность жизни ночного народа. В результате модификации она сокращается примерно втрое. Такова теория, но не думаю, что практика опровергнет этот мрачный прогноз. Дневные модификанты страдают меньше, но их век тоже будет короче нормального приблизительно вдвое.

— Казус белли, — заметил Вальтер.

— Да, офицер, — согласился Ли. — Повод к войне, причем к самой жестокой — гражданской. Вот почему, когда Золотой Дракон предложил создать нечто вроде внутренней полиции, охраняющей эту главную тайну ШНЦ, а в перспективе — подчищающей «параллельный мир» от скоропостижно одряхлевших модификантов, коллеги радостно согласились. Как в дальнейшем развивались события и каким образом Золотому Дракону удалось подмять ШНЦ, я не знаю. Вряд ли ему сильно сопротивлялись. Ученые были заняты третьим этапом проекта, а рядовым модификантам было и вовсе невдомек, что происходит. Они наслаждались своими новыми талантами и охотно подыгрывали агентам Дракона, помогая совершенствовать ночную империю и оттачивать конспирацию. Эта игра захватила их целиком и полностью, а то, что игру возглавила реальная сила, только придало модификантам уверенности в успехе. Никто из них уже не сомневался, что очень скоро мир Золотого Дракона станет силен настолько, что выйдет из своих границ и легко поглотит мир традиционный, или «обычный», как они говорят.