Любить нельзя. Расстаться - Галина Милоградская

class="p1">– Думаешь, будет правильно, если мы расстанемся? Ради того, чтобы сохранить семью, которая давно стала чужой?

– Не знаю. Правда не знаю. – Димка тоскливо вздохнул. – И всё-таки это несправедливо.

– Жизнь состоит из несправедливостей, не заметил? И когда появляется шанс исправить хоть одну из них, тебя моментально заставляют испытывать чувство вины. Это моя жизнь, Дим, и я больше не хочу проживать её, я хочу жить! – Инна сжала ладонь Сергея, в глазах заблестели слёзы. – Думаешь, нам просто? Мы пытались расстаться, не вышло.

– Всё настолько серьёзно? – он внимательно посмотрел на них. Дождался сдвоенного кивка и робко улыбнулся. – Наверное, тогда мне стоит вас поздравить?

– Если ты отвернёшься и дашь мне одеться, я даже тебя обниму, – хмыкнула Инна.

– И всё-таки это сложно принять, – пробормотал Димка, послушно отворачиваясь к стене. – Когда я понимаю, что вы видели друг друга голыми, меня начинает тошнить. Всё равно что брат с сестрой.

* * *

Прежде Никита никогда не задумывался, как рождаются слухи и, главное, как они распространяются. Но признавал, что стать их объектом было не слишком приятно. Он и представить не мог, как сложно будет уединиться, когда из каждого угла за тобой следят десятки глаз. Когда он приходил к Свете в больницу, весь персонал тут же начинал светиться понимающими улыбками, можно было даже не думать о том, чтобы повернуть ключ в замке. Дошло до того, что они даже дверь перестали закрывать, чтобы не вызывать новую волну слухов о том, как мирится их пара. Если они встречались на стадионе, рядом обязательно оказывались те, кому непременно надо потренироваться прямо сейчас. И все они, вне зависимости от пола и возраста, так же широко улыбались и извинялись, что помешали уединению. Даже Алина улыбалась слишком понимающе всякий раз, когда он заходил вечером на ужин. И только Лёва просто ждал, когда папа вернётся, не понимая, почему он медлит, если все вокруг говорят, что они помирились. Дошло до того, что Свете приходилось тайком пробираться к нему в квартиру, молясь, чтобы никого не встретить по пути.

– Здаров! – Генка поймал её, когда она уже вставляла ключ в замок. – Ты к Никите?

– Нет, я просто ошиблась дверью, – ядовито ответила Света, провернув ключ.

– Я тут что подумал, – ничуть не смутился Генка, перекатив зубочистку во рту, – раз уж Никита решил не менять кровать, может, вы хотя бы матрас на пол будете класть?

Брови Светы взлетели вверх, лицо моментально стало пунцовым.

– Да ладно тебе, я всё понимаю. Только… – он хитро прищурился, – раз уж мы об этом заговорили, не могла бы ты тише комментировать происходящее?

– Твою мать, – простонала Света, толкнув дверь.

– Кстати, ты очень эротично стонешь! – донеслось в спину. – Правда, я будто порнофильм слушаю!

Никита пришёл через час, и за это время Света успела намотать десяток километров по его квартире, сжимая и разжимая кулаки. Ну почему бы всем просто не оставить их в покое? Быть самой обсуждаемой парой безумно напрягало. Конечно, Света понимала, что это временно и совсем скоро все переключатся на кого-то другого. Но сейчас, когда каждая встреча отдавалась солнечным светом в груди и хотелось как можно скорее избавиться от одежды, чужое внимание бесило.

– Ты уже здесь. – Он улыбнулся, шагнул, моментально заключая в крепкие объятия, и Света на время забыла обо всём, задышала полной грудью, будто воздух стал другим: свежим, чистым, волнующим. Но почти сразу смешалась и тихо вздохнула.

– Генка сказал, что ему надоело слушать, как мы занимаемся сексом.

– Хм. Он прямо это и сказал?

– Не этими словами, но смысл я поняла.

– Что ж, я давно предложил ему купить беруши, так что это не наши проблемы. – Он подцепил её подбородок и посмотрел прямо в глаза. – Лучик, если хочешь, я хоть сегодня вернусь домой.

– Нет! – тут же воскликнула она. – Нет. Это, наверное, прозвучит глупо, но мне нравится встречаться так, почти тайком. Просто… Всё это внимание порядком достало.

– Лучику нравится прятаться от всех, чтобы заниматься крайне неприличными вещами?

– Очень нравится. – Она запрокинула голову и улыбнулась хмельной улыбкой. – Дома так не получится.

– Почему? – Никита заинтересованно склонил голову набок.

– Не знаю. Когда я возвращаюсь в нашу спальню, кажется, что там слишком скучно.

– Мы можем сделать в ней ремонт.

– Всё равно не то.

– И что ты предлагаешь? Поменять дом?

– Нет, конечно. Может, я просто боюсь, что, когда ты вернёшься, мы снова начнём ругаться.

– Знаешь, – шепнул он, прижав её к себе, – я, кажется, придумал, как поменять твоё мнение. Кстати, ты завтра выходная?

– Да, – кивнула Света, пытаясь понять, к чему он клонит. – А что?

– Нет, ничего. – Никита улыбнулся. – Завтра увидишь.

Глава 56

Этот разговор начисто выветрился из её головы спустя минуту. И утром, привычно уже крадясь по дому, чтобы не разбудить Лёву, Света всё ещё была слишком далеко отсюда, под тёплым боком Никиты. Она шустро юркнула под одеяло и моментально заснула, успев подумать, что надо бы завести будильник: Алина должна вернуться к вечеру от подруги, и стоит что-нибудь приготовить, ведь Лёва наверняка всё съел.

Сон был слишком приятным, чтобы просыпаться. Горячие ладони скользили по телу, задирая майку, приятная тяжесть чужого тела придавливала к кровати, по шее неторопливо блуждали губы. Света потянулась, обхватила плечи Никиты, приподняла бёдра, помогая стащить штаны, и вдруг открыла глаза.

– Доброе утро, – улыбнулся он. Света тут же приподняла одеяло, убеждаясь, что ей не показалось, и он полностью обнажен. Никита сел, ловко снял её штаны, потянулся к майке, и Света, окончательно не проснувшаяся, послушно подняла руки.

– Лёва… – тихо начала она.

– Уже ушёл гулять. Сказал, что вернётся к вечеру. Кажется, они собирались на речку. – Никита почесал кончик носа, припоминая подробности разговора с сыном. – Я, кстати, пожарил рыбу и сделал салат. У тебя возмутительно пустой холодильник.

– Наверное, потому что у меня совершенно нет времени на готовку. – Света наконец улыбнулась и пробежалась ладонями по его груди. – Потому что после работы я прихожу к одному мужчине, который избавляет меня от голода.

– Даже так? – бровь Никиты изогнулась. – Мне надо начинать беспокоиться? Ведь твой единственный мужчина сейчас здесь, в своей постели.

– Не знаю, – протянула Света, – он очень хорошо жарит… рыбу.

– Ну, одну рыбу я уже пожарил, – хмыкнул Никита. – Пока ты спала. Думаю, надо реабилитироваться и отжарить… – его руки легли на бёдра, большие пальцы огладили выступающие тазовые косточки, – вторую.

– Форель? – Света выгнула спину, потёрлась сосками о его грудь.

– Именно. Розовая форель. Кстати, редкий вид. – Он наклонился к