Маленькая хозяйка большой таверны (СИ) - Гринберга Оксана

Выражение его лица не оставляло простора для воображения.

Оно означало то, что меня снова начнут гнать. А вот с собаками или без — это еще предстояло выяснить.

— Зачем же ко мне пожаловала вдова государственного преступника де Эрве? — поинтересовался он ядовито, и говорить ему о «Королевском Клинке» мне сразу же перехотелось.

Впрочем, мне давно уже перехотелось что-либо ему рассказывать или же спрашивать. Вместо этого промелькнула мысль заявить, что я ошиблась дверью. Да-да, прогуливалась тут неподалеку и случайно оказалась на четвертом этаже Ратуши в отделе лицензий и особых товаров. Но я уже ухожу…

Не ушла — полный ненависти взгляд чиновника приковал меня к месту, и я внезапно подумала, что не стану больше убегать. И прятаться тоже не буду.

К тому же, со мной были все бумаги, включая ту, которую мне выдал Эдвард Блейз после допроса, подтверждающую, что я чиста перед законом и их Клинками. Поэтому, подойдя, я грохнула эту самую бумагу на стол перед Эдолье — чтобы тот полюбовался.

— Та часть моего прошлого похоронена в моем прошлом, — сказала ему спокойно, — вместе с моим покойным мужем. Теперь я свободная женщина, — и от денег в том числе, — и мне нужно на что-то жить. Все имущество де Эрве отошло к казне, так что я осталась без средств к существованию. Но я не имею никаких претензий к действию властей. — Имела, но решила помолчать. — Именно поэтому я подумываю попробовать себя в деловой сфере.

— Значит, Лорейн де Эрве решила попробовать себя в деловой сфере? — поинтересовался Эдолье таким тоном, словно нисколько мне не поверил. — Признаюсь, это звучит как плохой анекдот!

— Как бы это ни звучало, все именно так, — отозвалась я. — Похоже, вы плохо знали меня прошлую и не имеете понятия о настоящей. На данный момент меня интересует ввоз, приготовление и продажа кофе и шоколада на территории Виллерна. То есть, речь может пойти о кафе или ресторане…

Но чиновник меня перебил.

— Не может идти и речи ни о каком ввозе или же приготовлении, — произнес он с ненавистью, — а уж тем более о кафе или ресторане. Пока я жив, вдова кровопийцы де Эрве не будет продавать кофе или шоколад в этом городе! Вы можете считать это моим вкладом в дело Кликов.

— Хорош же ваш вклад!.. — выдохнула я, но чиновник не стал меня слушать.

— Убирайтесь немедленно, леди де Эрве! — заявил мне. — И свою мерзкую бумажонку тоже заберите, пока я не инициировал разбирательство, чтобы понять, кто вам выдал эту писульку! — Кажется, он не посмотрел на подпись, и в этом была его ошибка, в которой он продолжал упорствовать. — Думаю, уж не стоит ли мне проверить, все ли так чисто в нашем ведомстве, потому что в вашу невиновность я нисколько не верю. Наоборот, я не сомневаюсь том, что вы были в курсе всего, что творил ваш муж, и всячески его поддерживали.

— Такого никогда не было! — выдохнула я.

— Еще как было! — отозвался он ядовито. — Потому что слухи о пышных балах и приемах в доме де Эрве гремели по всему захваченному Лилиями Виллерену, и хозяйкой на них была красавица Лорейн де Эрве!

— Муж меня заставлял, — возразила ему, — что я могла с этим поделать? Он все время меня бил, издевался и угрожал отнять дочь! Что вы вообще знаете о моей жизни, чтобы судить меня столь надменно и уверенно в своей правоте?!

Но он уже осудил — надменно и уверенно.

— Прочь! — заявил мне полным ненависти голосом. — Не заставляйте меня силой вышвырнуть вас из кабинета! Пошла вон, мерзкая тварь!

И я, мерзкая тварь, покорно подхватила свою бумагу и пошла вон.

Потому что этому человеку ничего было не доказать, да и я решила не связываться, чтобы не провести этот день, а то и всю оставшуюся жизнь в застенках цитадели. Мне, вообще-то, дочь растить, а еще у меня два заказанных банкета, какая тут тюрьма и новые разбирательства?

Лучше уж я пойду!..

И я пошла.

Решила отступить и позже придумать, как получить желаемую лицензию. Пока что выходило, что на пути к ней стоял упертый и уверенный в своей правоте Клинок, на которого поди еще найди управу!..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Конечно, можно было попробовать припугнуть его именем Эдварда Блейза, но я ни в чем не была уверена. Ни тем, что его имя в этом случае мне поможет, ни тем, что Эдвардом Блейзом стоило кого-либо пугать.

Мало ли, как отреагирует Высший Маг, если он об этом узнает?!

К тому же, Эдвард Блейз явно перевыполнил свои обязательства по мне, — и тому свидетельство отсутствующий букет на барной стойке в моей таверне.

Мог бы и прислать, если бы он испытывал ко мне интерес. Но Высший Маг ничего не прислал, поэтому я, вздохнув, вышла из Ратуши.

Не посадили, подумалось мне, и на том спасибо!..

Затем я куда-то долго шла по выложенному плиткой тротуару, пытаясь прийти в себя и обрести душевное равновесие. Оказалось, ноги вели по направлению к центральному парку и тому самому каналу, по которому предлагал мне покататься на лодках Амир Брамани.

Очнувшись — нет же, у меня нет времени на прогулки! — взмахнула здоровой рукой, подзывая стоявшего на другой стороне улицы извозчика. Когда он подъехал, сказала, что мне нужно на улицу Преображения 12, к лавке господина Фарента и его сыновей.

Именно так называлось то букинистическое заведение, о котором рассказывала мне Мария. И уже очень скоро я возле него очутилась — это было каменное трехэтажное здание, первые два этажа которого, судя по витринам, занимал магазин книг, а на последнем, подозреваю, жил сам владелец.

С сыновьями или нет, так сразу и не определить.

Расплатившись с извозчиком, я вполне ловко выбралась из коляски. К этому времени магическая повязка еще больше ослабела, а капли до сих пор продолжали действовать, так что я чувствовала себя почти здоровой.

Подойдя, остановилась возле витрины, уставившись на книги в добротных кожаных переплетах. Многие из них были толстенными — с пергаментными страницами, тиснеными названиями, написанные от руки, — но некоторые демонстрировали торжество местного прогресса, потому что оказались отпечатанными в типографии на бумаге.

Правда, прогресс пока еще не восторжествовал окончательно, так что печатных изданий на витрине оказалось значительно меньше, чем рукописных.

Тут я заметила приглашающий взгляд с другой стороны витрины. На меня смотрел седовласый старик с пышными бакенбардами — подозреваю, это был сам господин Фарент, — и я, подчинившись его приглашающему жесту, зашла внутрь.

Сказала поспешившему мне навстречу владельцу, что интересуюсь… гм… детскими книгами, а еще учебными пособиями, если, конечно, такие у него имеются.

Оказалось, что ассортимент в лавке был самым разнообразным.

Сказав это, господин Фарент поманил меня куда-то вглубь заставленного полками зала, и я отправилась за мним по захватывающему дух книжному миру.

Пусть я была родом из другого мира; человеком, утомленным работой и бесконечным забегом между офисом, магазинами и домом, когда по вечерам хватало сил разве что на то, чтобы посмотреть новости на своем смартфоне или же поставить несколько лайков в инстраграм… Но я все еще помнила свое детство и юность, когда книжные магазины приводили меня в трепет, а под обложкой каждой из книг, мне казалось, что скрывался целый огромный мир.

Тогда у меня еще хватало времени на то, чтобы открывать для себя эти миры — погружаться в них, исследовать, наслаждаться и сопереживать.

Вот и сейчас, потеряв доступ в интернет вместе с большей частью благ цивилизации, я благоговейно пришлась вдоль книжных шкафов и полок, трогая кожаные корешки книг, представляя, как под каждой обложкой притаилось увлекательное приключение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тут мы оказались возле стеклянной витрины с любовными романами — об этом свидетельствовали картинки и романтические названия — «Рыцарь моей любви», «Синеокая Эвсерида» и «Страдающий Гондер»… Ненадолго задержалась возле них, но убедила себя, что на любовные романы у меня попросту нет времени — мне сейчас не до чтения!

Затем пролистала несколько книг по естествознанию, стоявших на следующей полке, и взглянула на карты, пока, наконец, не отыскала вожделенный букварь. Улыбнулась как родным черно-белым большим буквам — здесь еще не научились печать в цвете, но, быть может, мы с Анаис доживем и до этого счастливого момента!