На осколках прошлого - Нина Леннокс

Джесс и Мел кое-как разняли. Хм… Джесс осталась без клока волос, а Мел — хоть бы что. Моя девочка! Я показала Мел поднятую ладонь, и она дала мне пять.

— Ты супер, крошка! — хихикнула я.

Расталкивая людей, в комнату влетел Майкл. В руке — телефон, вид немного уставший и злой.

— Всё, Джулианна. Я не хочу больше этого слышать. Отбой.

Что за Джу… аа, его мачеха. Что же она хотела от него? Не Линда. Уже хорошо.

— Что случилось? — Грозный голос Майкла разрядил обстановку.

Только я открыла рот, как Мел ответила за меня.

— Эта сука припёрлась сюда и начала давить на Ники! Это же она подставила её. А всё из-за чего? Зависть! Да, ты посмотри на себя, Джесс! Такие, как ты — на одну ночь, а Ники — на всю жизнь, — выдала речь Мел.

Я — на всю жизнь? Как приятно.

— Ники, с тобой всё в порядке? Она тебе ничего не сделала?

Какой заботливый. Мой Майкл. Я сказала «мой»? Ну, ничего себе. Я уже предъявляю на него права, но даже не представляю, какое у него мнение обо мне. Пора переставать думать в этом ключе. Он же сказал, и уже не раз, что любит меня. Как же было сложно поверить, что кто-то искренне тебя любит.

— Всё хорошо. Пусть она просто больше никогда сюда не приходит.

— Ты слышала? — Майкл повернулся к Джесс. — Проваливай, и не дай Бог, я тебя увижу ещё раз.

Джесс впервые в жизни проявила здравомыслие и сделала так, как её просили. Больше я её не увижу. Надеюсь. Мел пошла за Джесс, проследить, чтобы эта дура точно нашла дорогу назад, и мы с Микки остались одни.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он, трогая мой лоб.

— Хорошо. Спасибо за цветы, Микки. Они такие… такие, как ты.

— Это какие?

— Классные! — широко улыбнулась я. — А вообще, Майкл, ты можешь идти домой. Больше не нужно тут сидеть. Всё будет хорошо, обещаю.

— Нет, Ники, я не уйду. Больше никуда не уйду. Доктор сказал, что ещё недели две ты точно проведёшь здесь. А после — я заберу тебя к себе домой.

Вау! Такой ответ я и хотела услышать.

— В Вашингтон?

— Да. Там мы разберёмся с твоим отцом и компроматом, а потом уже и с нашими отношениями. Но сначала пару дней поживём тут, ты придёшь в себя окончательно, и начнем заниматься восстановлением наших жизней.

Наших? Вроде, только моя разрушена.

— Я не знаю… А куда Цезаря деть? С собой возьмем?

Я даже не знала, на какое время я поеду с ним в Вашингтон. На пару дней или… или все серьезно? И я задержусь в его жизни?

— С ним нет проблем. Можем нанять хаусситтера. Он проследит за домом и котом. Но лучше всего будет взять его с собой, чтобы потом не возвращаться.

— Не возвращаться?..

— Я подразумеваю, что моя любимая девушка будет жить со мной. А основная моя жизнь проходит в Вашингтоне. Если ты не захочешь туда возвращаться, я пойму. Но мне придется тогда ездить в командировки, потому что бизнес весь там. А это значит, девушки, никакого контроля… — Майкл хитро смотрел на меня, когда произносил свои провокационные речи.

— Я не буду тебя бить только из-за слов «моя любимая девушка». Я мечтала их услышать лет с пятнадцати. А командировки — фиг тебе, дорогой мой! В моих руках твои яйца. Это лучший рычаг давления.

Микки наклонился и заглянул мне в глаза. Затем — нежно-нежно поцеловал, так, что я забыла, о чем там, вообще, говорила.

— Девочка моя, я жду — не дождусь, когда ты уже начнешь давить на этот рычаг, — страстно прошептал он мне в губы, и я сладко застонала.

— Ты у меня самый лучший, Микки, — пробубнила ему в губы я и опять поцеловала.

— Тебе и сравнивать-то не с кем, Минни. Или есть с кем, а?

Что за глупый вопрос… А вообще…

— Джейсон! — воскликнула я.

— У тебя все-таки было с ним что-то? — задал вопрос Майкл таким грустным голосом, что хотелось обнять его и целовать до тех пор, пока вся дурь не уйдёт из его головы.

— Да нет же, глупый. Я беспокоюсь за него. Он, как уехал, так и никаких вестей от него. Вдруг с ним тоже что-то случилось? Вы ведь таблетки эти подозреваете?

— Ты можешь показать их? Он тебе дал этот Флемиксин?

— Дома осталась упаковка, где-то на кровати. Но таблеток там нет, я все выпила.

— Сколько всего ты выпила таблеток?

— Шестьдесят за месяц.

— Сколько?! — чуть ли не закричал Майкл. — Ты в своём уме? Взяла таблетки, непонятно у кого, и все выпила?

— Я думала, ему можно доверять. Зачем ему меня травить? Мы едва знакомы. И вены… такое ощущение было, будто меня неведомая сила заставляла это сделать. Будто меня принуждали. Ужасное чувство отсутствия контроля над своим телом и головой. Как какие-то таблетки могут дать подобный эффект?

— Я не знаю, Ники. Даже не имею ни малейшего понятия.

— Зато я имею, — стерильно холодной голос доктора. — Вы принимали не просто наркотик, вы регулярно употребляли мощное психотропное вещество. Мы, к сожалению, не можем раскрыть его состав, но одно очевидно — эти таблетки оказывали пагубное влияние на нервную систему и мозг, в целом. Это очень похоже на разработки военных.

— Это очень похоже на фантастический бред, — бесцеремонно прервала его я. — Я не какой-то,там, важный объект, который нужно устранить. Какие, к чёрту, разработки военных? Ну, чушь же.

— Чушь — не чушь, а я озвучиваю факты, мисс Кросс. Причём, достоверные.

Кажется, он обиделся.

— Доктор, а когда мне можно будет выписаться? Я хочу поскорей домой, — я быстро перешла от фантастики к реальности.

— Неделя — минимальный срок. Нам нужно ещё последить за вашим состоянием, долечить ваши руки и проверить кровь. И потом вам нужно будет, в обязательном порядке, проходить обследования. Да, кстати, вы принимали противозачаточные, как я понял?

— Да, — смущённо ответила я.

Ну, и что такого? Все взрослые люди.

— Вам повезло. Они частично блокировали действие этого препарата. Механизм не известен, но, скорее всего, они дали эффект беременности.

Мама дорогая! Что за эффект?

— Только не говорите, что я беременна. Только не это.

— Нет, вы не беременны. Но организм думал иначе из-за соединения химических веществ, поэтому этот ваш Флемиксин действовал в пол силы.

— Слава богу, не беременна, — с облегчением выдохнула я.

Доктор еще что-то говорил Майклу про, якобы, разработки военных, но я не слушала. Бред, просто бред. Врач ушёл и оставил нас наедине. Пришло время поговорить о кольце и шкатулке.

— То есть, ты настолько не хочешь от меня ребёнка, Ники? Я ничего не понимаю. Не понимаю, что ты чувствуешь ко мне, и взаимны ли мои чувства, — с обидой сказал Майкл.

— Я пока не знаю. Я боюсь, Микки. Боюсь, что это — очередная иллюзия, и она закончится. Я не смогу умереть еще раз, если у нас опять ничего не получится, понимаешь?