40к способов подохнуть. Том 4 - Hydra Dominatus

будто бы презирал меня и ненавидел, но из-за чувства долга был вынужден хоть как-то помогать моему обучению.

— Когда я взял новое имя…

— То взял на себя и непосильную ношу, как множество других до тебя? Решил что лишь ты можешь продолжить дело того, кто не успел завершить выбранного пути при своей жизни? А теперь сидишь и понимаешь, что не знаешь что делать и как дальше идти. Потому что ты толком и не знал его, но по какой-то неведомой причине счёл, что он является твоей родственной душой и наверное был таким как ты в своей молодости?

— Скорее просто зашёл в тупик, из которого скоро найду выход, — скривившись ответил я, ведь слова Лахида звучали крайне грубо и проникаться ими я не собирался.

— И каким же образом? Ты взял себе имя того, кого счёл мудрейшим и всех, когда в нашем ордене были те, кто прожил века и даже тысячелетия. Но нет, ты выбрал именно его и значит, считаешь его лучше всех наших героев. Чем ты вообще думал, когда выбирал столь высокую планку?

— Тем, что я привык делать то, что считаю важным, вне зависимости от чужого мнения.

— Как самонадеянно! — с некоторой злостью воскликнул Лахид и с высоты замершего у верхушки шкафа гравикресла бросил на мой стол тяжеленный фолиант, в момент падения которого во все стороны полетела пыль. — Сказать тебе как становятся мудрецами? Хочешь узнать об этом?

— Да, — раздражённо ответил я, ведь Лахид вёл себя ну прямо невыносимо.

— Через лишения и отчаянья. Когда жизнь тебя бьёт настолько сильно, что ты опускаешься на самое глубокое дно, потеряв из видимости последний лучик надежды. Окружённый лишь болью, страданиями и собственными ошибками, которые уже нельзя исправить ты кричишь, но никто тебя не слышит. И ты остаёшься наедине… наедине с угасающим собой, опускаясь ещё глубже в бездну, откуда уже нельзя выбраться. В этой критической точки, омытый утратами и бессилием, ты либо сходишь с ума и навеки исчезаешь, либо… либо ты встаёшь и изменяешься, перестраиваешь себя с нуля и убираешь всё лишнее, что уже доказало свою несостоятельность, доведя до тебя до последней крайности. И как думаешь, выдержишь ли подобное ты, как это выдержал в своё время тот, чьим именем ты решил называться? Сможешь ли пожертвовать всем и справиться с опустошением, чтобы фактически переродиться и стать чем-то новым?

Ответы Лахиды не требовались, как и новые фолианты мне на голову не полетели. Кроме того и сам Лахид спустился и покинул обитель знаний, больше ничего и не сказав.

Я же подвинул в центр своего стола брошенный фолиант, стряхнул с него толстый слой плотной пыли, после чего аккуратно открыл. После чего вслух прочитал название, которое красовалось на первой странице фолианта вместе с аннотацией:

— Возвышение и падение Элиарда Лахида Седого… великое свершение воли и трагичный конец, что привёл к смерти первого магистра ордена Щитов Терры и всей первый роты… всей за исключением её капитана, со слов которого и восстановлены те роковые события, после которых орден принял свой окончательный облик.

Глава 120

— Что же… можешь начинать свою проверку, брат, — произнёс капитан Андрос, глядя с бастиона на собравшихся внизу кандидатов в скауты. — Если будет нужна моя помощь, то только скажи.

— Нет, я ещё жду своего помощника, — ответил Лахид, недвижно сидя в своём гравикресле, которое без остановки искрило психической энергией.

— Помощника? — удивился Андрос, после чего услышал на расстоянии в пару сотен метров шаги, на которые и обернулся. — Ты меня удивляешь, брат. С чего такие перемены?

— С того, что его потенциал куда выше, чем мой. Даст Бог-Император он затмит и моего учителя. Теперь это предельно очевидно.

Шагая в своей идеально откалиброванной броне, я двигался прямо по стене к бастиону, где стоял Лахид и Андрос. Я немного задержался, пришлось заскочить к Трояну, который уже вернулся в сознание и шёл на поправку. Правда телу его изрядно досталось, нужна была продвинутая аугментика, которую в целом Адептус Механикус предоставят, как и специалистов, что воскресят нашу священную кузню. Для брата технодесантника это будет прямо праздник.

Что же касается моей брони, то только с ней я наконец-то понял, насколько огромен потенциал космодесантника. Это было… нечто. Это не просто металл, который способен остановить противотанковый снаряд. Здесь имелись фибромускулы, усиливающие моё и без того сильное тело до каких-то безумных пределов. Сам доспех сливался с моей физиологией, дополняя мои чувства и рефлексы.

В шлем мой было встроено так называемое авточувство, которое позволяло мне сливаться с аудиофильтрами, ауспексом, тактическими дисплеями и прочей начинкой шлема, который становился частью моей головы. Фотолинзы позволяли видеть всё и всегда, вокс-респиратор позволял заорать с такой силой, что можно было оглушать врагов, а сама броня была словно кожа. Огромное количество датчиков позволяло буквально чувствовать температуру и дуновения ветра.

Ну и так по мелочи было всякое вроде силового ранца, от которого можно питать не только доспех, но и оружие. Всякие системы жизнеобеспечения доспеха, которые могут впрыскивать внутрь тела различные препараты, в зависимости от нужды носителя. Также внутри доспеха хранилась высококалорийная жижа, на которой можно жить месяц, при этом не прекращая своего сражения.

А и да, на самый главный вопрос тоже надо было ответить. Да, срать можно было прямо в доспех, трубки всё отведут, после чего либо выведут, либо, в случае нужды, переработают, насытят веществами и пустят во второй цикл. А если надо в третий, в четвёртый… пока абсолютно всё не усвоится. Хотя такой подход редко практикуется в силу своей слабой эффективности. Но если космодесантник лишится снабжения… благодаря этой функции продержится дольше.

— Капитан Андрос, брат Лахид, — поприветствовал я своих братьев.

— Что же, не буду вам мешать делать вашу работу, — тут же произнёс Андрос.

В свою очередь я с Лахидом отправился вниз, к кандидатам, чтобы изучить их и выявить потенциальных псайкеров. К слову, Лахид повысил меня до кодиция, после чего выдал психический капюшон. С учётом того что псайкеров в ордене всего два, то все эти титулы особой роли не играют, но технически по правилам капюшон лексикании в ордене не носили.

К слову, психический капюшон представлял собой… не капюшон. Это скорее металлический ошейник с частью, которая шла вдоль затылка и могла слегка касаться макушки. И вообще это не элемент