Возмездие - Алексис Опсокополос

Тойво попытался силой надеть на меня амулет, но я не дал ему этого сделать.

— Да как Вы не понимаете! — в сердцах закричал я. — На Дьянише ошейник, а я слаб! Барон сотрёт нас в порошок там, куда мы попадём. Вы должны идти! Тогда это всё будет иметь смысл. Доставьте его в Новгород генералу Милютину! Скажите, что фон Лангерман главный на проекте «Вархайт»! За меня не переживайте! Немцы ничего не сделают внуку княгини Белозерской! Не посмеют!

Удар был молниеносный — я заметил кулак лишь за доли секунды и за несколько сантиметров до моего лба. Никакой тебе магии — просто удар кулаком в лоб. Быстро и внезапно. И очень эффективно. Уже теряя сознание, я ощутил, как Тойво надевает мне на шею амулет и швыряет меня в портал. А потом стало темно и тихо.

Глава 23

Удар о каменный пол оказался довольно чувствительным. Сознание я всё же не потерял, но Тойво отправил меня в нокдаун. Поэтому, когда он зашвырнул меня в портал, я особо ничего не соображал и сгруппироваться не смог. В итоге больно ударился головой и плечом при падении. Но это были мелочи — главное, я остался в сознании, хоть перед глазами и летали искорки.

Ещё лёжа на полу, я увидел, как барон фон Лангерман накладывает на себя защиту и готовится вступить в бой. В отличие от меня, немец и Дьяниш прошли через портал своим ходом и крепко стояли на ногах. Точнее, стоял барон, а мой наставник отбежал в сторону. Это было правильным решением — с ошейником от него в бою толку не было, не хватало ещё погибнуть без защитных заклятий.

Я начал подниматься. В этот момент барона атаковали, и как я понял, с нескольких сторон. Фон Лангерман принял бой. Я отошёл в сторону, чтобы побыстрее привести себя в порядок и подключиться к тем, кто дерётся с немцем. Этих ребят было пятеро, и все они были эльфами. Судя по их действиям, они пытались заморозить барона и замедлить его движения, чтобы захватить его в плен.

Немец же старался использовать исключительно летальные заклятия. И действовал он быстро и умело: с одной руки без остановки выпускал различные колюще-режущие предметы и взрывающиеся шары, а в другой держал здоровенный огненный кнут, которым хлестал направо и налево. Высокопоставленный государственный деятель Священной Римской империи понимал, что проиграть этот бой и попасть в плен ему никак нельзя.

Несмотря на то, что по количеству соперников бой был неравным — пятеро на одного, силы были равны. Уровень и навыки фон Лангремана многократно превосходили уровень каждого из пятёрки эльфов. И в этом не было ничего удивительного — мы имели дело с одним из сильнейших одарённых Священной Римской империи. А через некоторое время я понял, что немец сильнее этих пятерых эльфов, вместе взятых. Точнее, четверых — одному бедняге барон умудрился кнутом отсечь ногу почти сразу, и тот отполз и залечивал рану.

К тому моменту, как я окончательно отошёл от нокдауна и наложил на себя основные защитные заклятия, барон выключил из борьбы ещё одного эльфа — этому он отсёк руку и располосовал бок, да так сильно, что раненый потерял сознание и не мог себе помочь. Я хотел было броситься к нему, но решил, что лучше присоединиться к тем, кто атаковал фон Лангермана. Ребятам явно нужна была помощь. Они уже не пытались схватить немца — теперь они от него защищались.

Я быстро сгенерировал свой любимый ледяной диск и швырнул его в барона. Диск разлетелся на подлёте — сработала защита немца. Я подумал, что надо попробовать подойти ближе, но осуществить задуманное не успел — получил сильнейший удар в грудь. Такой, что отлетел на три метра и упал на пол. При этом я не заметил, что же в меня влетело — видимо, это был какой-то особый энергетический удар. Я попытался быстро вскочить, но не смог. Этот удар не только повалил меня на пол, но и забрал большинство сил. Немец был невероятно сильным одарённым.

Но я всё же встал, а пока я это делал, ещё один эльф упал на пол под ударами огненного кнута. Нас осталось трое, и иллюзий я уже не испытывал — максимум, мы могли продержаться против барона ещё минут пять, а то и меньше. Нас всех ждала участь тех ребят, что уже валялись на полу. А погибать категорически не хотелось, но и бежать было стыдно. И я отчётливо осознал, как же нам не хватает Тойво или Дьяниша в виде медведя без ошейника.

Методом проб и ошибок я обнаружил, что лучше всего против барона работают обычные фаерболы. Видимо, у него слетела защита от магии огня. Впрочем, работают, было громко сказано. Все отправленные мной огненные шары немец сметал небрежным взмахом руки. Но он на них хотя бы отвлекался, всё остальное просто разлеталось на подлёте.

Я выпускал фаерболы один за другим, а два эльфа отчаянно пытались вступить с бароном в ближний бой, чтобы пробиться сквозь его защиту. Но через какое-то время один из них тоже упал, сражённый огненным кнутом. Я огляделся по сторонам, не то чтобы собирался убегать, это вышло как-то само собой. Мы находились в круглом высоком помещении, возможно, в небольшой башне. Окон у неё не было, освещалось внутри всё электричеством. На стенах висело множество светильников.

Больше в башне ничего не было, разве что большая деревянная дверь. Вышибить её тем же фаерболом не составляло для меня труда, но бежать, бросив эльфа одного, я не мог. Разве что потом, если останусь один. Но что ждало меня за этой дверью?

Выпустив в барона ещё несколько фаерболов, я подумал, что можно наложить заклятие на территорию — устроить под ногами у немца огненный ковёр. Если у него слетела защита от магии огня, такое заклятие могло помочь — его рукой не смахнёшь. Но ничего наложить я не успел. Барон неожиданно затрясся в каких-то диких конвульсиях. Так его трясло примерно полминуты, а потом он резко обмяк и повис в воздухе, возвышаясь над землёй примерно в десяти сантиметрах.

Я быстро огляделся. Дверь в башню была открыта. На пороге стояла княгиня Белозерская. Она вытянула правую руку в сторону фон Лангермана и была чрезвычайно сосредоточена. Так бабушка простояла примерно минуту, после чего выдохнула, опустила руку и подошла к барону. Тот продолжал висеть над землёй