Выбор сердца (СИ) - Леви Кира

— Не стоит приближаться. Следующая попадет в глаз.

Мужчина насмешливо хмыкнул и сделал обманный выпад в сторону. Если бы не Дарий, который выскочил у меня из-за спины с криком, я бы выстрелила туда, куда сказала. Но мой маленький защитник с охотничьим ножом в руках вылетел вперёд, и мне пришлось ловить мальчишку за курточку, чтобы он не напоролся на оружие дракона.

— Не трогай, мамочку! — злобно скалясь, Дарий рычал зверьком.

У мужчины глаза на лоб полезли. Такого явного, до комичности, удивления я никогда не видела.

— Дар! — сын крупно дрожал. Ему было страшно, но он отважно встал на мою защиту.

— Откуда здесь младенец Ледяного дракона?!  — мужчина изменился в лице. Хищно прищурившись, рассматривал меня и Дария. Его дракон чувствовался на границе миров. Угнетал и подавлял. От его взгляда у меня по спине покатился каплями ледяной пот, в груди завибрировало от страха. Колени подкашивались. Но вывел меня из состояния ужаса плач моего мальчика. Я смогла перевести взгляд на Дария. Ребёнок вцепился мне в ноги и, прячась, уткнулся личиком в низ живота. 

— Прекратите это! Немедленно!

Я упала на колени, подхватывая мальчика и успокаивая, окутывая его своим теплом.

Мужчина словно очнулся, встряхнул головой и, приблизившись, встал возле нас на колено, протягивая руку в сторону дракончика, но не прикасаясь.

— Малыш, прости. Я не хотел тебя напугать. Где твои родители?

Не понимая, что ему нужно, я хмуро смотрела на незнакомца. Взгляд у него был обеспокоенным и виноватым.

Дарий к этому моменту затих и громко сопел мне в шею.

— Что вам нужно от нас, лаэрд? Мы никого не трогаем. Пережидаем метель. Как только она прекратится, мы уйдём.

— Что стало с его родителями? Они погибли? Почему он оказался у тебя, у магессы, а не в ковене у родственников? Мальчик почему-то считает тебя своей матерью. Так быть не должно.

Говорил он отрывисто и грубовато. При этом его сила словно поменяла полярность — не давила, а успокаивала. А внутри груди мужчины зародилось тихое урчание — так делал Валард, когда поддавался инстинктам и успокаивал меня в той или иной ситуации.

— Его родители живы-здоровы. И почему бы ему не считать меня мамой, если я его родила?

Наглая конечность тронула моего мальчика за плечо, и Дарий недовольно передёрнул плечами, ещё крепче сжимая меня ручками. Потом повернулся к мужчине за его спиной и угрожающе зарычал, чем вызвал сдержанную улыбку Огненного.

— Это моя мама!

— Сильный вырастет дракон, — довольно заключил мужчина. — Жаль, что не Огненный.

— Ему и Ледяным будет неплохо.

— Ран, — вдруг представился мужчина и протянул руку мальчику. — Будем знакомы?

— Я — Дарий, — любопытная мордочка развернулась в кольце моих рук, но безопасное место не покидала.

Мужчина перевёл взгляд на меня, ожидая, пока я представлюсь.

— А маму зовут Айрина! А у меня ещё есть брат и сестра, и Лола. Только они остались дома в лесу на горе возле Зелёных Холмов. А мама повела меня на охоту за зайцами.

За полминуты мой мальчик выдал всю информацию. Хорошо, что ни во что важное он не был посвящён. Сдал бы с потрохами.

Ран улыбнулся и, не сдержавшись, рассмеялся, глядя на мой обескураженный вид. Осмотрел наш костёр, приготовленную еду и хмыкнул.

— Зайцы — это хорошо.

Он поднялся и, ничего больше не говоря, вышел из пещеры на склон горы со стороны Ледяного края, оставляя меня в раздраенных чувствах. И что всё это значит? 

Дарий проследил взглядом и, когда Ран исчез, спросил:

— Мама, а Ран хороший или плохой?

— Сложно сказать, малыш. Невозможно вот так, по одной-единственной встрече понять. Для этого нужно оценивать поступки дракона.

Вслед за Огненным я выглянула из пещеры. Метель ещё не сбавила обороты. Снег спрятал горную тропу, делая спуск опасным. Нечего было и думать о возвращении домой, пока не распогодится. За детей, оставшихся дома, я не переживала. Эль совсем самостоятельный и ответственный. Позаботится и о Богдане, и о Лоле.

Вздохнув, я зачерпнула в походный котелок снега и вернулась к костру. Дарий подбросил дровишек, и мы пристроили котелок над огнём, ожидая, пока снег растает и можно будет заварить корень имбиря.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мальчик был необычайно тихим и задумчивым. Он подполз ко мне и устроился на ручках, как любила Богдана. Я гладила его и думала. Это был первый раз, когда ребёнок увидел драконов, а потом ещё и пообщался. При всей первоначальной грубости Огненного, Дарий заинтересовался им. Потянулся к общению. Иначе не стал бы рассказывать о семье. Мальчику не достаёт мужского внимания и воспитания. Бьёрны оба общаются с Дарием. Учат охоте. Но они люди. Этого мало для маленького дракона. Я понимала это и всё больше склонялась к мысли, что нужно связаться с Лаардом.

Хантер у меня под боком снова зарычал, поднимаясь на лапах. Но я уже знала, кто к нам пожаловал. Слышала шум крыльев и то, как камни срываются вниз по горе, когда дракон приземлился на склон.

Ран вошёл совсем не присыпанный снегом, словно и не было никакой метели. Немного волосы паровали. Белёсый дымок поднимался от тёмно-медных прядей.

На плече он нёс добычу. Заднюю часть косули. Дарий выбрался из моих объятий и стал смешно принюхиваться к свежему мясу. Я и сама чуть не захлебнулась слюной.

Как будто так и нужно, Ран сел у костра напротив меня и принялся снимать шкуру с животного. Косуля была совсем молоденькой, с нежнейшим розовым мясом. Одуряющий аромат крови кружил голову не хуже молодого вина.

Сын, не стесняясь, подошёл ближе к мужчине и присел на корточки, наблюдая за точными действиями охотника. Ран отрезал кусочек мяса и протянул мальчику.

Тот оглянулся на меня и спросил:

— А маме?

Огненный, выгнув бровь, посмотрел на меня и хищно улыбнулся.

— Если она сама попросит.

На подобное заявление я только фыркнула. И, с трудом сглотнув, демонстративно полезла в сумку за вяленым мясом. Его запасы всегда были в походной сумке.

Дарий же недовольно насупился и вернулся ко мне. Взял нож и разрезал кусочек мяса пополам. Половинку протянул мне на открытой ладошке. Меня умиляло то, что он всегда делился своей добычей со всей семьёй. Никогда не обделял ни сестричку, ни меня, ни Эля. Только к Лоле Дарий был равнодушен. И это хорошо. Потому что когда он был меньше, я выяснила, что для него она пахнет добычей. Мне пришлось запретить сыну кусать Лолу и охотиться на неё. Запрет он принял.

Я взяла губами кусочек из ладошки ребёнка, потому что обе мои руки были заняты. Шумный выдох со стороны Огненного привлёк мое внимание. Мужчина выглядел странновато. Дышал часто, втягивая носом воздух. Глаза стали драконьими. Вертикальный ярко-оранжевый зрачок на  белке ставшем  чёрном, пульсировал. Дракон-зверь ощущался совсем близко.

Дарий тоже почувствовал изменения. Курлыкнул по-драконьи. Склонив головку к плечу, рассматривал мужчину.

— Мама, а что у Рана с глазами?

— Приветствую тебя, дракон, — заговорила и я по-драконьи, знакомясь со зверем. Агрессии от него не чувствовалась. Интерес — да. А ещё он был взрослым. Не младше Лаарда.

— Подойди ко мне, мать гнезда, — глухо попросил дракон. Я приблизилась. — Ты не боишься меня? — удивление в голосе зверя было всеобъемлющим.

— Ты не сделал ничего плохого ни мне, ни моему ребёнку. Накормил вот.

— Ты приняла моё подношение? — и снова с изумлением.

— М... Да, — ответила и вспомнила, что вопросы дракона могут быть с подвохом.

— Это хорошшшо.

Дракон отступил в тень, оставляя только вторую свою ипостась.

Ран уставился на меня, ведь я не успела отойти после разговора с драконом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как зовут твоего дракона? Он не представился.

— Аранагон.

Мужчина смотрел так пристально, что мне стало неловко. И я стала отступать.

— Постой, — чтобы удержать меня на месте, Ран прикоснулся к запястью. От этого прикосновения по телу прокатилась огненная волна. Не опаляющая. А такая, от которой словно произошло очищение. Даже дышать стало легче. И я вдохнула глубоко горячий пряный аромат мужчины. Так пахнет дом, в котором горит камин и готовится глинтвейн в морозный день перед Рождеством. Так для меня пахнет счастье.