Выбор сердца (СИ) - Леви Кира

Навалилось воспоминание о моей беременности, о моём дар-драконе Валардрагоне, и о том, почему он не рядом со мной именно в этот момент, когда так нужен. Я ощущала, понимала каким-то внутренним чутьем, что рядом со мной должен быть дракон, чтобы я смогла разрешиться от бремени. Я стонала, тёрлась чешуёй живота о песок на полу пещеры, куда я вылезла из бассейна, но родовой ход не открывался. Дракончик во мне крутился из всех сил, упорно старался родиться, но силы покидали его. Он ведь ещё так мал.

Вдруг в пещере стало намного светлее. Но этот свет не раздражал, он был приятно-успокаивающим. Из тёмного провала шагнула Морана с неизменной сумкой через плечо. Она казалась настолько маленькой, что открытие этого факта немного отвлекло от происходящего со мной. Морана уверенно подошла ко мне и вытянула руку, не смея прикоснуться в ожидании моего дозволения. Я сдвинула голову и лизнула её длинным, слегка влажноватым языком. Он оказался сверхчувствительным. Через этот контакт я оценила и температуру жрицы, и биение сердца, и частоту дыхание, насколько она здорова и даже смогла распознать привкус травяного мыла и вкус пота.

Забывшись, я заговорила с ней, но вместо человеческих слов из пасти вырвалась драконья речь.    

—  Тише, тише, малышка, —  заговорила Верховная жрица, и её я понимала, —  сейчас я посмотрю, чем тебе помочь.

Она стала бойко ощупывать слабо толкающегося малыша. Под её руками ребёнок снова усилил напор, отчего мои бока стали ходить ходуном, а дыхание резко участилось. В районе под хвостом пульсировало и тянуло. А сам хвост вновь болезненно изогнулся под прямым углом к позвоночнику.

Морана отошла и вдруг стала взывать к Инанне, попутно доставая из сумки пучки трав, засушенные голубые цветочки, свечи. Со всем этим она проводила какие-то манипуляции, свечой вычерчивала ритуальные рисунки. Речь жрицы зачастила, переходя на речитатив.

В ответ на её призыв пространство дрогнуло и расступилось, впуская внутрь пещеры красивую молодую пару. В женщине я узнала Инанну, мужчина был мне незнаком. Но я прикипела к нему взглядом, ощущая мощную родственную мужскую энергетику дракона. Золотого дракона.

В человеческом обличье он был высок. Правильные черты лица и острый взгляд немного раскосых тёмно-золотых глаз. Длинные золотые волосы, заплетённые в мелкие косички и рассыпавшиеся по широким плечам. А на лице поблёскивали золотые чешуйки.

—  Наргал? — догадалась и немного приподнялась на передних лапах. Мне не нравилось чувствовать себя такой беззащитной и открытой, какой я на самом деле сейчас была.

— Да. Аринара.

Дракон подошёл близко и протянул руку, чтобы погладить меня по голове. Я со стоном склонилась, чувствуя его подавляющую силу. Даже человеком он  ощущался сильнее, чем я драконом.

— Это ты сделал меня такой? Зачем?

— Я, — ласкающая рука успокаивала. — Тебе не нравится?

— Ты не спросил меня, хочу ли я этого.

— Глупая моя маленькая девочка. Чтобы принимать такие решения, нужно понимать, о чём идёт речь. А ты, пока была человеком, никогда бы это не осознала. Выбор — это иллюзия, Аринара.

— Почему ты так меня называешь?

— Родители дают имена своим детям. Вот и я дал тебе, моему созданию, имя.

— Родители?

— Я твой создатель. Отец.

Я нервно засмеялась и повернула голову к Инанне. Богиня тут же подошла к брату и тронула его за плечо.

— Пора, брат. Дальше затягивать опасно.

Наргал в доли секунды превратился в огромного золотого дракона. Его туша нависала надо мной, но беспокойства я совершенно не ощущала. Наоборот, моё тело приятно вибрировало, ощущая его мощь. Перед такой силой хотелось склониться.

Дракон придавил меня к земле, крепко фиксируя между лап. А дальше произошло то, отчего я чуть не вылетела из-под него юрким вьюном с истеричным визгом. Наргал изогнулся и стал лизать меня под хвостом! В том самом месте, где всё безобразно пульсировало и напрягалось особенно сильно, когда малыш толкался в родовой ход.

От рассерженного рыка Наргала я огромным сусликом застыла на одном месте.  Драконы не умеют краснеть, но я думала, что сгорю от стыда, когда он продолжил своё дело, смазывая меня секретом, который стал выделяться из специальных мешочков у верхних клыков. Язык толкался с одной стороны, малыш с другой, пока родовая пробка не растворилась от драконьего секрета, и в один из следующих толчков малыш родился. Совсем маленький дракончик был размером с крупного кота, в ошметках плотной оболочки, разодранной с одной стороны под силой натяжения. Льдисто-голубая чешуя переливалась ледяной магией, такой же, как у Валардрагона.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наргал приподнялся на лапах и, аккуратно подхватив малыша, поднёс его к моей морде. Я инстинктивно его облизала и пощекотала кожицу на мягком животике новорождённого мальчика. Таких первичных половых признаков, как у человеческих деток, у дракончика не было. Но эмпатически он ощущался самцом. Дракончик вякнул, раскрывая маленькую нежно-розовую беззубую пасть и вываливая узкую ленту язычка, которым ненадолго обвил кончик моего языка, и рыкнул, выпуская из пасти голубоватое облачко ледяной магии, что инеем осела у меня на носу, щекоча до чиха.

Материнский инстинкт требовал забрать малыша себе, и я потянулась мордой, чтобы перехватить, но Наргал не дал. Отдал ребёнка Инанне. А сам зло рыкнул в её сторону. Сестрица передала малыша Моране, а сама подбежала ко мне со стороны хвоста.

В животе всё ещё тянуло. Но совсем не так, когда рождался мальчик. Мышцы спазматически подрагивали, а открытый родовой ход начал сокращаться. Инанна положила руки на мой живот и надавила с силой, проводя против роста чешуек. Делал бы это человек, ничего бы не произошло. Но богиня обладала такой силой, что от её действий я забилась под крепко удерживающим меня Наргалом, который зачем-то продолжал тыкаться длинным языком в родовой ход, не давая ему закрыться. От их совместных действий по моему телу прошла судорога и я почувствовала, что снова рожаю. Но совсем не так, как сына. Он сам проделывал путь на свет, а второй ребенок двигался только из-за усилий невольных акушеров.

Малыш родился в плотном родовом мешке. Не шевелился. В сердце плеснуло такой болью, что мне стало дурно. И в то же время я как взбесилась. Вскочила  и протянула лапы, чтобы взять ребёнка. Наверное, моё желание сделать это побыстрее было так велико, что я не поняла как, но обернулась человеком. Этот малыш был ещё меньше первого. Используя когти и зубы, я разорвала плотную полупрозрачную оболочку и вытащила маленькую драконицу на свет. Девочка с перламутровой чешуей лежала на руках безвольным тельцем.

За спиной я услышала, как ругаются боги. Наргал кричал на сестру за самоуправство. Обвинял в том, что она во всё суёт свой длинный нос.

— Ты не будешь собой, если самки, обласканные твоим вниманием, начнут рожать только по одному младенцу за раз. Зачем, я тебя спрашиваю? Ты понимаешь, что ты наделала? У меня только всё стало получаться, а теперь? Она же с ума сойдёт от горя. Ты же знала, что беременность будет протекать вдали от их отца! Всех наших усилий хватило лишь на то, чтобы выносить наследника рода!

За спиной раздалась звонкая пощёчина, и холодный голос Инанны, от которого волосы на голове встали дыбом, произнёс:

— Прекрати истерику, брат.

— Аринара, используй кулон твоего дар-дракона, — это богиня произнесла, уже стоя за моей спиной, пока я растирала маленькое тельце драконицы, хлопала по попе, как это делают в роддоме, если нужно расшевелить младенца, и пыталась делать искусственное дыхание, попутно вылизывая закрытые глазки и сомкнутые ноздри сухого носика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Судорожно дёрнувшись, я нащупала на своём голом теле кулон Валардрагона. Скрывавшие его силы спали. Кулон, вновь обретший силу и тепло, правильной тяжестью лёг в ладонь. Я потянула чуть сильнее, и застёжка на цепочке раскрылась. Коротко взглянув на сосредоточенно-напряжённое лицо Инанны, я осознала, что богиня не так уж и уверена в благоприятном исходе. От понимания этого меня охватила злость на богов, что заигрались в свои жестокие игры, а пострадала от них моя дочь.