Все и немного больше - Жаклин Брискин

30

Будильник Мэрилин зазвонил, и она, не открывая глаз, нажала на золотую кнопку. Светящиеся зеленые стрелки показывали то, что она уже знала, — пять часов тридцать пять минут. Съемки фильма «Версаль» начнутся в девять, и Мэрилин, которая участвует в первой сцене, должна быть в студии в семь, чтобы успеть преобразиться в блестящую девушку средневековья. (Если бы не готовый напудренный парик, в котором она будет сниматься сегодня, ей пришлось бы появиться на час раньше и предстать перед парикмахером.) Джошуа обнял ее, сонно поцеловал в губы.

— Ангел мой, — пробормотал он.

— Нужно вставать.

— Обожаю тебя. — Он снова поцеловал ее, затем руки его разжались, и он захрапел.

Позевывая, Мэрилин направилась в ванную. Три «Оскара» Джошуа поблескивали на полке над туалетом; тот, что был слева, Джошуа получил в этом, 1949 году, за лучший оригинальный сценарий «Пусть так будет всегда». Сбросив ночную рубашку, Мэрилин покрутила позолоченные вентили огромного душа, задуманного ее предшественницей таким образом, чтобы он во всех деталях соответствовал стилю эпохи Тюдоров. Мэрилин, которая была воспитана Нолаби равнодушной к ведению хозяйства и лишена чувства соперничества с Энн Ферно, никогда не приходило в голову вносить изменения в этот шедевр первой жены Джошуа. Весь уклад дома оставался прежним: управляющий оплачивал счета, а Перси и Коралин крепко держали вожжи в своих шоколадного цвета руках.

Струи холодной воды окатили Мэрилин. Она задрожала, чувствуя, как у нее проясняется в голове.

В гардеробной Мэрилин выбрала простую летнюю блузку с красным облегающим лифом, удлиненную юбку, красные туфли-лодочки, затянула длинные каштановые волосы в конский хвост. Настенное зеркало зафиксировало, что она осталась все такой же миниатюрной, очаровательной девушкой с огромными глазами, какой впервые, вопреки своему желанию, появилась в школе Беверли Хиллз.

Билли был уже готов открыть ей дверь. В ковбойской шляпе и полосатой пижаме он выскочил из своей комнаты. Мэрилин опустилась на колени, подняла сына и поцеловала в пахнущую молоком шею.

— Ох! Ты весишь целую тонну! Скоро ты будешь меня поднимать.

— Ты всегда так говоришь, — сказал Билли.

— Но так оно и есть.

— А когда это будет?

— Я уже не могу спускаться с тобой по лестнице. — Она отнесла сына в комнату, где повсюду валялись игрушки, и посадила его на купальный халат.

Билли унаследовал от матери аквамариновые, меняющие оттенки глаза. На его маленьком, похожем на кнопку носике было некое подобие горбинки, что со временем могло развиться в нечто похожее на орлиный нос отца. А во всем остальном Билли был самим собой — тоненьким, жилистым мальчиком с узким симпатичным личиком и густыми кудрявыми белокурыми волосами, которые обещали стать каштановыми.

Пока Мэрилин ела привычную половинку розоватого грейпфрута, ржаной тост и пила сильно разбавленный молоком кофе, Билли носился по комнате, рассказывая, как он и Джошуа купили хомячка в зоомагазине Беверли Хиллз.

— А Росс называет его крысой! — Билли поднял бровь, чтобы выразить недоумение невежеством своей молодой няни-шотландки. — Ха! Как же, крыса!

Мэрилин с улыбкой наблюдала за сыном. Билли был ее радостью и отрадой, компенсацией за жизнь с немолодым мужем, к которому она испытывала уважение, восхищение, даже страсть, но не любовь. Любовь Мэрилин Ферно безвозвратно унесли теплые воды океана.

— Заходи ко мне, я тебе дам его подержать, — великодушно предложил Билли.

— Сегодня вечером. — Со стороны гаража донесся звук работающего мотора. Мэрилин отложила в сторону салфетку. — Это Перси.

— А когда ты вернешься домой? — спросил Билли.

— Гм… часов в шесть.

— Так поздно? Тебе нужно подписывать новый контракт!

Она рассмеялась. Джошуа воспринимал весьма агрессивно ее семилетний контракт и называл его тюремной камерой с бархатными стенками. Ее зарплата достигла потолка — трехсот пятидесяти долларов в неделю, а Арт Гаррисон чаще всего не отпускал ее сниматься в «Фокс», «Метро», «Парамаунт», где ей могли заплатить в двадцать раз больше. Мэрилин была не единственной кинозвездой, оказавшейся в такой ловушке, но она особенно не переживала по этому поводу: Джошуа зарабатывал большие деньги, а ее заработка вполне хватало, чтобы содержать небольшой дом на Кресчент-драйв, а также платить за обучение Рой в Калифорнийском университете.

Она и Билли вышли из дома и окунулись в прохладное дымчатое утро. Мэрилин на прощание расцеловала сына. Он помахал ей своей черной ковбойской шляпой, когда большой лимузин тронулся с места.

Пока Перси вез Мэрилин в Голливуд, та, сидя на заднем сиденье, повторяла свою роль, время от времени тыча пальцем в маленький блокнот в кожаной обложке, куда она собственноручно эту роль переписала. Хотя все единодушно признавали наличие у Мэрилин неких неуловимых качеств, присущих кинозвезде, она сама в это не верила. Она много и упорно работала над каждой своей ролью.

На одном из перекрестков Мэрилин посмотрела в окно. Она обратила внимание на небольшой синий автомобиль в соседнем ряду. Из-за тумана ей не удалось рассмотреть его марку.

Она снова обратилась к роли.

Когда Перси остановил машину у арки с чугунными буквами «Магнум пикчерз», синий автомобиль затормозил у ворот на Гроувер-стрит. Был ли это тот самый автомобиль? Впрочем, Мэрилин тут же отвлеклась и забыла об этом.

На северной части дороги, принадлежащей компании, недавно были сооружены два огромных съемочных павильона, причем оба — за счет дохода от кинофильмов с участием Рейн Фэрберн.

Последним рождественским подарком, который она получила от благодарного работодателя, была обновленная и отреставрированная уборная в корпусе кинозвезд. Мэрилин сидела среди изобилия шелков и светильников с распущенными волосами, в халате, предохраняющем ее наряд, а датчанка Типпи, гримерша с морщинистым лицом, наносила румяна и пудру на ее лицо и шею. На столике лежала стопка разрезанных конвертов. Мешки писем, приходящих ей от поклонников, вскрывали в канцелярии секретари, они же и отвечали на черно-белом бланке с автографом Рейн Фэрберн, а эти несколько конвертов были доставлены сюда, поскольку письма были частного характера.

Мэрилин начала читать. Просьба появиться на бенефисе в больнице св. Джона от бывшего ученика средней школы Беверли Хиллз, которого она слегка помнила; письмо от мужчины, который называл себя старейшим и ближайшим другом ее отца, сообщал, что приезжает в Лос-Анджелес и спрашивал, не уделит ли она ему время и не покажет ли студию «Магнум пикчерз»; некий дальний родственник просил выделить средства в фонд Гринуордского генеалогического общества.