Марпа и история Карма Кагью: «Жизнеописание Марпы-переводчика» в историческом контексте школы Кагью - Валерий Павлович Андросов

сопоставляют с уровнем небесных Бодхисаттв Великой Колесницы, но, в отличие от последних, они охотно занимались чудотворством, колдовством, демонстрацией своих сверхъестественных способностей (за что в свое время Будда Шакьямуни осуждал монахов). К примеру, Вирупа останавливал солнце, когда выпивал огромную меру вина, а Домби Херука скакал верхом на тигрице.

В поздние тантры включаются списки 84 сиддхов, среди которых обязательно фигурирует и имя Нагарджуны, которого смело можно величать историческим основоположником Махаяны, «Вторым Буддой». Наряду с обычным для Индии почитанием духовных наставников (гуру) некоторые течения Ваджраяны, как правило происходящие от махасиддхов, обожествляли своих Первоучителей.

Очевидно, раньше других сложился культ поклонения обожествленному Падмасамбхаве (тиб. pad та ‘byung gnas, «Рожденный в лотосе [Будды Амитабхи]») — индийскому йогину Ваджраяны VIII–IX вв., одному из «отцов» буддизма в Тибете, основоположнику школы Ньингма и Дзогчен, автору нескольких трудов, вошедших в Тенгьюр. В школе Ньингма Падмасамбхаве приписывается авторство цикла сочинений, превосходящих по объему Кангьюр и посвященных особому направлению — Ануттара-йога-тантре. Ее высший отдел — Ати-йога, или Дзогчен, — обучал адептов достижению состояния Будды в течение одной жизни. Сам Падмасамбхава зачастую тоже именуется «Вторым Буддой», единственным появившимся на земле не из лона женщины, а из цветка лотоса. Считалось, что он умел укрощать злобных божеств, летать по воздуху, узнавать прошлое и будущее, превращать трупы в груды золота, творить чудеса посредством магии заклинаний.

Религиозное учение Падмасамбхавы подкреплялось глубокой философией йогачары. «Есть только Ум» (читта-матра) в качестве единственной реальности, абсолютной природы, «ваджрного Тела Будды», постигаемого лишь в состоянии интуитивного прозрения (бодхи). Пребывая в нем, адепт возвращается к недвойственности подлинного бытия. Все остальное есть иллюзия (майя), или искаженные проекции омраченного сознания. Избавиться от него помогают представления о том, что этот ум имеет Три Тела (три-кайя).

Грубое, проявленное Тело воплощения Будды (нирмана-кайя) познается посредством ритуалов и медитации, состоящей в отождествлении себя с формой Йидама пантеона тантры Падмасамбхавы; куда были включены местные божества тибетцев и бона — либо в виде самостоятельных «буддизированных» культов, либо путем слияния с функционально близкими индийскими персонажами религиозной истории и космологии. Далее адепт приступал к постижению Тела наслаждения Будды — Самбхога-кайи. Если Тело воплощения Будды открывает тайну иллюзорной множественности, то Тело наслаждения — тайну иллюзорной двойственности. В тантризме Падмасамбхавы духовная задача проникновения в эту тайну решается и описывается исключительно просто.

Он использовал язык, символику и образность из сексуального опыта человечества, позволившего передать необходимое духовное содержание и смысл без создания новой системы понятий, терминов, обозначений и определений. Йогинам и приверженцам такого Пути совершенствования предписывалось вначале взирать на скульптурные, живописные или символические изображения Будды, Будд, Бодхисаттв, Йидамов обоих полов с особо выделенными мужскими и женскими признаками и т. д. На втором этапе адепты должны были созерцать изображения этих существ, находящихся в любовном объятии, в состоянии величайшего экстаза. Медитативная цель такой техники считалась достигнутой, если адепту удавалось вызвать видение слияния двух разнополых персонажей в едином порыве наслаждения — «два в одном» (санскр. yuga-naddha, тиб. yab уит). Религиозные философы описывали этот мистический акт как соединение пустотности (шуньята), или мудрости (праджня), с состраданием (каруна), или методом (упайя), т. е. женского и мужского начал соответственно.

Очевидно, что такого рода практика делалась доступной пониманию даже необразованных и не знающих буддизма тибетцев, прежде всего благодаря выразительности систем описания — вербального, изобразительного, ритуально-драматургического и др. Мысль о том, что половой акт доставляет наслаждение, не нуждалась в философской аргументации. В этом заключался огромный потенциал распространения тантризма, вместе с его подспудным, тайным, глубоко религиозным содержанием. В этой тантре отказались от безбрачия монахов, а духовные жены (у Падмасамбхавы их было пять) пользовались не меньшим уважением и авторитетом, чем сами йогины.

Данный обрядовый комплекс в сочетании с медитационной техникой назывался Маха-йогой, или первым из внутренних путей Ануттара-йога-тантры, и далее развивался в Ану-йоге, делавшей упор на подъем внутренних энергий.

Третий внутренний Путь учения Падмасамбхавы (Ати-йога, или Дзогчен) ведет к постижению третьего Тела Будды — Дхарма-кайи, или Ваджра-кайи (Тела Абсолюта, или Алмазного тела). В медитативной практике его адепты уже не используют визуализацию образов ни первого, ни второго из внутренних путей. Здесь задача йогина состоит в достижении состояния чистого присутствия и полного осознавания ума. Как исчезающая радуга теряет свои цвета, так и в просветленном уме освобождается все проявленное.

Сам Падмасамбхава считал родоначальником школы Ньингма, и особенно Дзогчена (как высшей формы Закона освобождения), йогина Гараба Дорже из мифической страны Уддияны. Учение основывается на идее единства преходящего и непреходящего миров, сансары и нирваны, кои суть природа Изначальной мудрости, иллюзорно порождаемой Дхарма-кайей. Подлинный вид этой Мудрости — пустотность (шуньята). Излучение ею чистого света есть явление йогинам Самбхога-кайи, безграничное сострадание которого реализуется Нирмана-кайей.

Практика Ати-йоги, или Дзогчен, предполагает приятие любой вещи безоценочно, вне двойственности рассудка, который либо одобряет, либо отрицает. Осуществляя эту йогу, мастера тантры намереваются достичь Просветления уже в этой жизни. Считается, что высшие адепты после смерти способны обрести Радужное тело — так они называют «дематериализацию», выражающуюся в исчезновении тела.

Учение Падмасамбхавы называют в Тибете еще и «прямым путем». О целостности этой системы, а также о полноте охвата ею различных сторон жизни религиозного общества и отдельной личности можно судить и по тому, что индийский мастер не остановился на нравственных положениях Хинаяны и Махаяны, а внес сюда значительные дополнения. В этих гениальных по простоте коррективах видно стремление сделать новые требования-пожелания доступными пониманию, что опять-таки сыграло огромную роль в жизни Тибета.

Тилопа (тиб. Ti lo ра, или Любитель Кунжутного Семени, происходит от санскритского tila — кунжутное семя и растение сезам, или от tilaka — вид дерева, родинка на теле) — индо-буддийский мастер йоги из Бенгалии, живший примерно в 988—1069 гг. Тилопа — основоположник линии учительской преемственности в Ваджраяне, из которой возникла тибетская школа Кагью. Находясь в состоянии йогического транса, он получил наставления непосредственно от Ваджрадхары и изложил их в одиннадцати трактатах, сохранившихся в тибетских переводах Тенгьюра. Его отдельные мистические поэмы дошли до нас на индийском языке апабхрамса с комментариями на санскрите. Кроме того, имя Тилопы дважды входит в список 84 махасиддх — великих и совершенных адептов Ваджраяны (в тантрическом цикле Чакра-самвары, начинающегося с Сарахи и Нагарджуны, и в тантрическом цикле Кала-чакры).

Тибетцы составили жизнеописания Тилопы, согласно которым он жил отшельником, владел многими сверхъестественными способностями, в том числе умел превращаться в других существ. Он прославился крайне суровым обращением с учениками, наиболее известные среди которых — Наропа, его сестра Нигума и Атиша. Сам Тилопа имел четырех главных Учителей и получил от них четыре