Эволюция Генри - Владимир Алексеевич Ильин

скидывая с себя одежду. — Ты это, свои тряпки давай на пол, дружище, — откинул он мою куртку от корзины в сторону, складывая туда только свое добро.

Ругаться желания не было, накрывал нехороший мандраж. Уж слишком предложенные одежды походили на ритуальные — только паренек этого то ли не видел, то ли не понимал.

Белая чистая хламида до колен, без карманов и пояса. Белая вязаная шапка, плотно обнимающая голову и волосы. Белая кожаная обувь с пришитой резиновой подошвой.

— Выглядишь, как полный идиот, — хохотнул Алан.

Я оценивал его вид примерно так же — у него еще старая линия загара на голове не совпадала с границей шапки.

Пока мы одевались, мужик с мэром о чем-то договорились — слов не разобрать, да и стоять-смотреть не было возможности, но, вроде как, всю дорогу один выражал претензию, а мэр его успокаивал.

— Оделись? За работу! — Хлопнул в ладоши Бернетт, кивнув в сторону сейфа.

— Лучше бы робу рабочую, — проворчал Алан, испачкавшись о первый же поднятый мешок.

«А она не для сохранения одежды. Она, чтобы внутрь ничего убойного не протащить», — промолчал я о своей догадке, вглядываясь в маркировку упаковки.

Соль, уголь, кислоты, известка, песок. Часть мешков с предупреждающим желтым треугольником и восклицательным знаком — активные щелочи. Если их просто вывалить в воду и погрузиться, легко загнешься от химических ожогов. Но, видимо, не в этом случае.

В воздухе запахло химией — что-то среднее между лабораторной в школе, запахами в хозяйственном магазине и ветром возле химкомбината во Фресно. Еще отчетливо пахло бензином — но этот запах тут был с самого начала, и шел он от ванны. От Черной птицы в ней…

По счастью, вентиляция в сейфе действительно работала — хотя Алан морщился и тихонько жаловался на разболевшуюся голову.

Для начала нам пришлось разблокировать вход внутрь — то есть, перекидать часть мешков обратно в коридор, зайти внутрь и расставить их вдоль стен. Мистер Бернетт помогал советом и развлекал, матеря военных и их исполнительность — видимо, влиять на них талантом он опасался, а те выполнили букву соглашения и свалили. Дополнительных людей мэр привлекать не захотел — тот мужик тоже ушел по своим делам, так что работали вдвоем. Справились, конечно, и часа не прошло.

— Алан, спасибо, — махнул Фрэнк парню. — Доложись шефу и обратно на пост. Вещи забери вместе с корзиной! Грязные тоже! Пусть для Генри принесут новые.

— Да, сэр, — подхватив шмотки, побежал тот на улицу.

Мистер Бернетт поднял корзину со своим костюмом и туфлями и закинул в свободный угол сейфа. Туда же, поверх костюма, отправился стальной ящичек из общины — все еще не открытый.

— Пошли, покажешь, как закрывается сейф. — Кивнул мне мэр. — Пока там еще твои вещи принесут…

В животе похолодело.

«Хотя нет, мешки не вскрыты, содержимое не высыпано…» — Подавил я волну паники. — «Минут тридцать жизни еще будет».

— Да, сэр, — направился я следом.

— Закрывай, — обратился мэр ко мне, указав на дверь.

— А свет?

— А, черт, чуть не забыл. — Бернетт отошел к дальней стене, скрытой за ванной, пошуршал — видимо открывая ящик — и включил там яркий фонарь, направив его на стену.

Еще три он прихватил с собой, расставив по пути включенными. В общем, темно не будет… Только радости от этого — никакой.

— На все затворы, как полагается. Мне же потом одному тут все крутить, — неопределенно повел мэр руками, глядя на внутреннюю механику дверей.

— Все просто, сэр. — Подошел я к внутреннему штурвалу и потянул на себя, отрезая пространство сейфа вместе с нами от остального мира. — Вращаем налево, выдвигаем засовы. Теперь внутренние штифты и блокировка, — я сбросил массивные железки в пазы в полу и заблокировал шестерни. — Теперь никто не откроет, даже если есть ключ и код. — Повернулся я к мэру.

— Перед уходом повторишь еще раз, — сосредоточенно кивнул мэр. — Я потом сам открою, открывать — тоже надо потренироваться. Сейчас давай с мешками завершим.

— Как скажете, сэр.

— Ванну видишь? — Кивнул Бернетт в сторону, скорее, небольшого бассейна, наполненного на две трети водой с яркой бензиновой пленкой поверх. — Мешки открываем, вываливаем внутрь.

— Может, Алана обратно позвать?

— Вдвоем справимся, — отмахнулся мэр, доставая канцелярский ножик из кармана. — Ты подтаскиваешь, я открываю и закидываю. Хочу поработать руками, надоело на вас смотреть.

— Хорошо, сэр, — не дожидаясь, что меня подтолкнут талантом, я принялся бодро таскать мешки к бассейну, под руку мэру — тот орудовал ножом довольно ловко да и переваливал содержимое через бортик без особых проблем. Сила в его руках была.

Часто жидкость от высыпаемого содержимого шипела, плевалась пузырями — капли попадали на руки и спортивный костюм мистера Бернетта. Синтетика костюма оплывала, появлялись мелкие прорехи, краски размывались, а кожа словно и не чувствовала ядовитой жидкости.

«Алан бы тут не помог», — отметил я чуть отстраненно.

Я чувствовал, как уходит время, и не мог не нервничать — мешки понемногу кончались. Было еще некоторое количество канистр — их уже расставили до нас у дальней стены, за бассейном. Но сколько это еще займет? Десять, двенадцать минут?

— Отдохнем, Генри, — распорядился мэр, отходя к стене и садясь на первый попавшийся мешок.

Сам он к этому времени глубоко дышал, а костюм его представлял жалкое зрелище. Над бассейном парил плотный дымок, тянущийся к вентиляционным решеткам на стене напротив.

— Да, сэр, — сел я чуть поодаль, уронив руки на широко расставленные колени и понурив голову.

«Зачем тянул? Был же шанс ударить мешком по голове, выхватить нож… Натравить спицу, наконец…» — Кусал я губы.

Но убить человека — не дорогу перейти. Тяжело решиться. Всеми чувствами понимаешь, что неправильно. А то, что надо решаться, иначе он меня этим канцелярским ножом и зарежет — еще не доказано… В конце концов, он же хотел потренироваться открывать дверь…

— О чем задумался, Генри? — Расслабленно спросил мистер Бернетт.

Я аж вздрогнул. Впрочем, долго придумывать ответ не пришлось — причина для беспокойства имелась, да такая, что не так давно голову ломал, что делать.

— У нас в общине перемены, сэр. Все, как вы и говорили — один наставник остался. Только я имени раньше не знал. Не знал, что это наставник Хоф,