Граф Феникс - Николай Энгельгардт

Когда Калиостро вышел из комнаты, князь Кориат настойчиво схватил его за руку и, волнуясь, увлек за собой:

– Уделите мне минуту времени! – проговорил он. – Я должен с вами объясниться!

Хотя бледное решительное лицо молодого тамплиера и горевшие глаза не обещали ничего приятного, граф не противился и последовал за секретарем в тихое уединение хранилища. Здесь, пристально посмотрев ему в лицо, задыхаясь, несколько мгновений юноша не мог выговорить роковые слова. И наконец произнес их.

– Я должен сказать вам, что вы низкий плут и шарлатан!

– Как вы осмеливаетесь… – бледнея, начал было Калиостро.

– Молчите! Вы шарлатан! Я все видел!

– Что видели?

– Я видел, как вы ловко выпустили из рукава рубашки в воду ртуть! Осмелитесь это отрицать? Осмелитесь утверждать, что в самом деле извлекли ее из ноги больного старика?

– Только-то? – равнодушно спросил итальянец.

– Как! – совершенно теряя самообладание, закричал Кориат. – Как! Я вас уличаю в наглом обмане, а вы находите, что это ничего? Или вы так привыкли и к шарлатанству и к разоблачениям своих гнусных проделок, что разговор с глазу на глаз вас уже не волнует? Но я не постесняюсь обличить вас и при свидетелях.

Калиостро спокойно смерил князя с ног до головы пронзительным взглядом.

– Если вы и правы, если на самом деле видели, что ртуть не из ноги больного вышла, а из моей руки, – сказал он, – то как осмелились об этом говорить мне так нагло? Что вы можете понять в моих действиях? Не обязаны ли вы мне повиноваться? Или вы забыли, что эта самая рука обладает священным знаком? – И Калиостро рукой, пустившей ртуть в чан, совершил знамение высшего посвящения.

Но Кориат яростно топнул ногой и закричал:

– Совершайте какие угодно знаки! Произносите какие угодно слова! Показывайте какие угодно патенты! Я вам не поверю. Вы все это похитили, наглый обманщик! Могу ли поверить, что высшие особы ордена послали для великого предприятия в Россию такого шарлатана, который прибегает к наглым уловкам и обманывает больного старика!

– Безумец! Куда ты стремишься? – тихо, как бы с сожалением, сказал Калиостро. – Что можешь ты понять в действиях высшего адепта? Бездна у ног твоих! Остановись!

– Нет, ты не запугаешь меня, не запугаешь! – кричал тамплиер. – О, я знаю, что ты не только обманщик, но и преступник! Я знаю, что ты истязаешь свою несчастную жену!

– А, вот настоящая причина!

И, крепко взяв князя за руку и посмотрев ему пристально в глаза, граф приказал:

– Довольно!.. Довольно, я говорю! – повторил он угрожающе при подытке Кориата вырвать руку. – Довольно! Вы ведете себя, как мальчишка. Успокойтесь. Перестаньте кричать. Объяснимся.

– Хорошо… Объясняйтесь… – прошептал задыхающийся тамплиер и обессиленный опустился в кресло.

Калиостро спокойно сел в другое.

ГЛАВА LV

Испытание

– Вы видели, что ртуть не из ноги больного вышла, а выпущена мною из рукава?

– Видел, – угрюмо прошептал Кориат.

– И вы это называете шарлатанством?

– Называю, – снова прошептал он.

– Но разве не видели вы, что потом больной старик стал на ноги, ходил и даже прыгал?

– Видел.

– Итак, это шарлатанство исцелило бедного старика. Что же, вы хотите уничтожить в нем веру и опять повергнуть его в страдание?

Князь Кориат молчал, пораженный необыкновенной логикой магика.

– Ничтожный обман ради великого дела исцеления человека! И вы негодуете? Почему? Польза ясна. В чем вред? Так когда нарушена была заповедь о субботнем покое для того, чтобы исцелить человека, фарисеи негодовали. Но что сказал им Галилеянин? «Слепцы! Ужели сохранить субботу и оставить страдать человека! Не человек для субботы, а суббота для человека!» Но если ради исцеления страждущего человека можно нарушить одну заповедь, то можно нарушить и все. Ибо в законе Моисеевом сказано, кто повинен в нарушении хотя одной заповеди, повинен в нарушении всего закона. Весь закон нарушаю! И невинен я, ибо ради исцеления страждущего человечества закон нарушаю!

– В этой стране морозов и льдов, – говорил Калиостро, – порабощения и тирании, в Скифии, Сарматии, в областях Гипербореев начнется великое преображение человечества. Ибо высшие зодчие в этом нашли удобство. Они постигли, что низвергнуть тиранию лучше всего руками самого тирана. Ибо когда вся власть безмерная над огромной страной и миллионами вручена одной особе с немногими ближними вельможами, то довольно ими овладеть, чтобы получить всю власть в свои руки. Архимед искал лишь точки приложения для рычага, чтобы перевернуть весь земной шар. Наши мудрые мастера постигли, что в каждой стране с самодержавным правлением эта точка есть монарх. Рычаг же – всемирный орден, к которому и ты принадлежишь, юноша!

– Теперь выслушай план наших работ, – продолжал магик, – Великий князь Поль в наших руках и через достопочтенного Лафатера наставлен и подготовлен. Невозможно, однако, его одного во главе ордена поставить, ибо это возбудит подозрительность матери-императрицы. Для этого учреждаю я египетское масонство, в которое женщины принимаются наравне с мужчинами. Итак, во главе этого масонства станут и мать и сын. Вот пока все, что могу тебе открыть. К этому надо стремиться. Остальное после испытания верности и усердия будет тебе открыто. Знай лишь то, что Екатерина обманула в 1762 году ожидания всех друзей свободы и на трон незаконным захватом власти вступила. Итак, эта императрица – тиран после приобретения власти. Она окурила лестью философов, привлекла золотом общественное мнение Европы, но в стране своей оставила и распространила рабовладение, правит через любимцев, удовлетворяющих ее ненасытную страсть. Об этом довольно. Теперь поговорим о вас.

Тут лицо Калиостро приняло мягкое отеческое выражение.

– Милый юноша, я знаю, что ваше сердце увлечено женщиной, которую вы называете моей супругой. И она действительно прекрасна, хотя столь же коварна и зла, сколь пленительна. Вы и жалость к ней питаете, почитая меня этаким тираном. Вероятно, заметя ваше благородство и взоры, полные огня, лукавая уже нашла способ вооружить вас против меня. Но вы ей не верьте. Любите ее, если хотите, но не верьте ничему. Она уже едва не замыслила предательство, но оно было разрушено, так как человек, которому она доверилась, перешел на мою сторону. Я одно скажу. Между братьями святого ордена нашего все общее. Эта женщина и не мне, а ордену принадлежит. Итак, может она быть передана орденом тому, кому пожелают его высокие наставники. В данном же случае сопротивляться не будет. Ибо чрезмерно любит девственников. Храни верность святому делу, и нарушение обетов тамплиерства будет тебе разрешено и не воспрепятствует получению высших степеней! Хочешь, я прикажу Лоренце – ее зовут Лоренцой, ты знаешь, – и она придет к тебе? Скажи, хочешь ли?..