Уйти, чтобы выжить - Сергей Садов

Вернувшись в трактир, Володя поинтересовался, где Джером и, узнав, что тот отправился продавать телегу с лошадью, кивнул и засел за анализ полученной информации.

Заинтересованная Аливия долго бродила вокруг мальчика, заглядывая ему в тетрадь, хмурилась, пытаясь что-то понять. Филипп терпел дольше, но, в конце концов, не выдержал и он. Тоже заглянув в записи, увидел какие-то рисунки и нахмурился.

— Похоже, колдуны рисовали, на которых мы однажды охотились, — буркнул он и тут же испуганно глянул на Володю.

Но тот, вопреки опасениям, не рассердился, а рассмеялся.

— Колдуны? Или вы просто не поняли, что их рисунки значат? Люди не меняются. И если что-то выше их понимания, тут же объясняют это колдовством, чтобы мозги не напрягать. Так ведь проще, чем признать, что кто-то знает больше тебя.

Филипп, кажется, обиделся, хотя показывать обиду на господина — не самое умное занятие.

— Это обычные графики изменения цен на некоторые товары в Родезии и Локхере за последний год, — пояснил Володя.

— Что?!

— Графики. Вот этот — цены на хлеб. Смотри, в прошлом году осенью хлеб в Родезии стоил два гроша, хотя летом еще только полтора. Почему? Осень — время урожая, и цена на продукты всегда падает, а тут выросла.

— Я не купец!

— Если чего-то не знаешь, не хвастайся незнанием. Поверь, это не делает тебе чести. Чтобы сообразить, что к чему, купцом тут быть необязательно. А значит это то, что как раз в это время кто-то скупал продовольствие. Причем скупал в таких количествах, что даже после уборки урожая цены все равно поднялись. Зная, что произошло зимой, можно сказать, что покупателем был Эрих, который как раз в это время усиленно готовился к войне. Теперь можно посмотреть другие товары. Например, теплые рукавицы. И снова большой рост цен. Гораздо больше обычного. Рукавицы закупали для армии. Если бы кто-то взял на себя труд обратить внимание на все эти факты, то Локхер смог бы лучше подготовиться к войне.

Выводы Филиппа впечатлили, но развеять его скептицизм не смогли.

— Все это хорошо говорить уже после произошедших событий, но зачем это сейчас знать?

— Зачем? Пытаюсь понять, что собрался делать дальше Эрих.

— По ценам на товары?!

— Ну, не только, хотя ты зря недооцениваешь этот фактор. Можно многое понять, узнав, что закупает враг. И кое-какие выводы я уже сделал.

— А какие? Какие? — запрыгала вокруг Аливия.

— Такие. Нам стоит поспешить — раз! И два: ты сегодня тренировалась?

— Ой…

— Потому переодевайся — и во двор.

Володя оглядел скорлупку, на которой им предстояло плыть, и вздохнул. По размерам этот «океанский» корабль напоминал речной трамвай. Они взошли по сходням. Тут же подошел один из матросов и повел показывать пассажирам их места.

Володя примерно представлял уровень комфорта на таком корабле, но действительность оказалась еще хуже: тесный трюм с подвешенными гамаками — места для пассажиров, теснота. Кроме них тут находились купец с двумя слугами, двое мужчин, по виду похожих на солдат, с длинными кинжалами на поясах и в кожаных доспехах, и семья из трех человек: мать, отец и сын — парень лет семнадцати. Володя так и не смог понять их статус: то ли купцы, то ли нет. Володя огляделся, проследил, как Филипп и Джером укладывают багаж, и поспешно поднялся наверх, к свежему воздуху. Там пристроился у борта, выбрав место, где не будет мешать матросам, и стал наблюдать за причалом и людьми на берегу. Рядом, протиснувшись ему под руку, встала Аливия.

В этот момент перед трапом остановилась карета. Соскочивший с козел кучер открыл дверь, и оттуда вышла степенная дама лет сорока, а за ней девочка, ровесница Аливии, а может, чуть старше.

Капитан корабля, отвешивая поклоны, выскочил им навстречу.

— Госпожа, каюта для вас подготовлена. Ваши вещи уже на месте.

Из противоположной дверцы кареты выбрался мужчина в кожаном доспехе, с мечом и кинжалом на поясе. Он, чуть придерживая рукоять меча, огляделся, сверкнув пронзительно-синими глазами. Заметил заинтересованно наблюдавшего за ним Володю, равнодушно скользнул по нему взглядом. Охранник, решил мальчик.

Новые пассажиры поднялись на палубу, дама брезгливо огляделась, чуть приподняла подол платья, чтобы перешагнуть через валяющийся канат… за спиной дамы капитан показал кулак одному из матросов. Девочка, копируя движения мамы, сделала то же самое, но, в отличие от дамы, это у нее получилось немного забавно. Аливия хихикнула. Девочка резко обернулась и одарила ее таким взглядом, что Аливия поспешно спряталась за Володей… на всякий случай. Новая пассажирка фыркнула и отвернулась. Аливия покраснела и, готовая ринуться в бой, выскочила вперед, но Володя вовремя успел остановить ее, положив руку на плечо.

— Полагаешь, она стоит внимания?

Аливия смутилась. Кивнула и послушно вернулась назад, демонстративно смотря только на берег.

— Генриетта, не отставай!

— Иду, мама. — Девочка заторопилась за матерью.

— Отчаливаем! — гаркнул капитан, когда вновь прибывшие скрылись в каюте.

Тотчас забегали матросы, хотя в кажущейся суете соблюдался свой, непонятный непосвященному взгляду порядок. Вот отдали концы, взвились паруса, корабль начал медленно разворачиваться в сторону выхода из гавани. Володя с интересом наблюдал за слаженной работой экипажа. Вообще матросов оказалось на удивление мало, всего шесть человек, но управляли парусами они настолько ловко, что казалось, будто их много больше. Впрочем, особым богатством парусное вооружение не отличалось: две мачты с латинским парусом и штормовые, они же поворотные, паруса на бушприте. Штурвал тоже отсутствовал, вместо него румпель, за который держался матрос на корме — рулевой, ловко орудуя им и направляя корабль к выходу. Не очень надежная и удобная система — надо обладать недюжинной силой, чтобы удерживать руль в нужном положении в случае любого волнения.

Отворилась дверь каюты, и на палубу вышли мама с дочкой. Мальчик заметил, что они переоделись в новые платья, причем наряд у дамы такой, словно она собралась на бал. Похоже, женщина из тех, кто, даже спасаясь из горящего дома, тщательно подберет одежду, размышляя, насколько цвет платья подойдет к цвету огня. Ничуть не заботясь, мешают они экипажу или нет, они встали так, чтобы им было удобнее наблюдать за удаляющимся берегом.

— Ну и скорлупа, — чуть кривя рот, сказала дама, не обращая внимания на стоявшего рядом капитана. — Если бы нам не надо было спешить, ни за что не выбрала бы это корыто. Мой муж, граф Лурдский, будет недоволен.

Капитан покраснел от ярости, но возражать не посмел. Володя мысленно посочувствовал ему — кому понравится, если о твоем корабле отзываются подобным образом? Пусть даже в словах пассажирки и есть доля правды.

Володя отвернулся, потеряв всякий интерес к новым пассажирам — знакомиться с такими совсем не хотелось. Только краем глаза отметил, что к ним присоединился и мужчина, успевший скинуть кожаный доспех, зато не расставшийся с мечом. Володя оценил его манеру двигаться и держаться, мгновенно осознав, что перед ним действительно воин. Вступать в схватку с таким не хотелось бы. Мальчик пододвинул поближе посох и запахнул накидку.

Аливия с интересом наблюдала за вновь прибывшими. Дама демонстративно не замечала этого разглядывания какой-то девчонки, но ее дочь не обладала таким опытом, а потому свое недовольство скрыть не смогла.

Море в это утро было великолепным, и Володе доставляло истинное наслаждение стоять вот так, у борта, наблюдая за сверкающими искорками отраженного в волнах солнца. Если бы еще не этот телохранитель, нет-нет да посматривающий в его сторону, было бы совсем хорошо. Эти взгляды постоянно отвлекали и заставляли держаться настороже.

«И чего он прицепился? Неужели я выгляжу настолько угрожающе?» — подумал Володя.

— Кнопка, принеси, пожалуйста, мою сумку, куда я вчера сложил свои записи. Помнишь?

— Да. Я сейчас.

Девочка протиснулась между графиней и ее дочерью. При этом не задеть Генриетту у нее не получилось.

— Ах ты… — Дама возмущенно глянула на сжавшуюся девочку. — Да как ты смела…

— Ваше сиятельство! — Из трюма выбрался Филипп.

— Что случилось, Филипп? Аливия, неси же сумку!

Девочка испуганно глянула на замершую госпожу и с облегчением шмыгнула в трюм.

— Ваше сиятельство, прикажете отгородить нам угол?

— Угол? — Володя нахмурился, не понимая, чего от него хочет Филипп.

— Джером добыл несколько кусков ткани и хочет отгородиться от остальных пассажиров…

— А-а-а. Так пусть отгородит угол для Аливии, и достаточно. Лично мне все равно, где спать, и пассажиры мне не помешают.

— Честно говоря, милорд, мне тоже, но Джером хотел…

— Если ему так хочется, пусть делает, как считает нужным.