Дочь глубин - Рик Риордан

на сфере Ли-Энн, наш гигантский «заяц» благополучно погружался по диагонали. Только бы его не укачало и к его горестям из-за неразделенной любви не добавилась тошнота.

Если нам повезет, «Аронакс» будет пришвартован в лагуне или даже в пещере. Это даст нам время отплыть от нашего груза и точки выхода из режима суперкавитации и спрятаться за маскировкой.

Если же нам не повезет…

– Есть сигнал! – заорал Вирджил. – Один километр, двенадцать часов, глубина десять метров. Это «Аронакс». Они прямо посередине между нами и базой Линкольн.

Я чертыхнулась, хотя и предполагала, что Дев будет настороже даже через неделю ожидания. Но вид этого ужасного фиолетового треугольника на тактической сфере Джема заставил меня заколебаться на миллисекунду дольше, чем мы могли себе позволить. Буквально из ниоткуда возникла еще одна точка, поменьше, – прямо перед нашим носом.

– Торпеда в воде! – крикнул Джем.

– Включить лейденский моро… – начала я.

Но тут «Наутилус» дернулся вперед с такой силой, что мне чуть не оторвало голову.

Глава 52

– Электричества нет! – закричала Халима. – Электромагнитный импульс!

Я заморгала, прогоняя из глаз черные точки. На мостике было темно.

Из динамика раздался голос Дева:

– С возвращением, «Наутилус». А теперь сидите смирно и приготовьтесь к абордажу.

Мне был ненавистен этот его самодовольный тон. Он поджидал нас ради этого момента: обездвижить нас и захватить без боя. И мне было совершенно не легче оттого, что я это предвидела. Я наделась, что у нас будет хотя бы несколько секунд на отвлекающие маневры, а теперь приходилось полагаться на план С.

– Давай, «Наутилус», – прошептала я. – Машинное отделение, как дела с планом С?

– Мы тут сейчас немного заняты, капитан! – отозвалась Нелинья. – Я успела все выключить прямо перед импульсом. Реактор вырубился, но проводка, по идее, должна была уцелеть. Осталось лишь… Ага!

Двигатели загудели. Лампы на мостике снова зажглись, как и сферы локусов.

– Да, querida![16] – засмеялась Нелинья. – У нас есть вспомогательный источник энергии! Выкуси, «Аронакс»!

Мостик разразился радостным улюлюканьем. Ключевой составляющей плана С был уголь – наш викторианский запасной генератор, который, конечно, уступал в мощи реактору холодного ядерного синтеза, но был лучше, чем совсем ничего.

– Да Сильва, – сказала я, – ты гениальная головоногая!

– Ну, быть гениальной головоногой – это само собой разумеющееся, но спасибо, капитан. А теперь прошу меня простить – нам тут уголь в печь надо забрасывать!

На фоне чихнул Робби Барр:

– Это я его забрасываю, и, кажется, у меня аллергия!

Руки Джема танцевали над пультом:

– Капитан, «Аронакс» неподвижен, все в том же километре прямо по курсу. Но я вижу второй сигнал от небольшого подводного аппарата. С абордажной командой, скорее всего. Расстояние пятьсот метров, и оно сокращается.

– Как мы и ожидали, – сказала я. – Пошлем им сообщение. Приготовить торпеду один.

– Торпеда один готова.

– Цельтесь в центр «Аронакса». Огонь!

Корпус содрогнулся, оповещая о выпуске древней ракеты.

– Штурвал, максимум влево, полный вперед! – Я стиснула пальцами подлокотники, чувствуя, как лодка наклоняется. – Глубина тридцать метров!

Ли-Энн и Халима еще не успели коснуться своих пультов управления, а «Наутилус» уже исполнил мою команду. Мы нырнули и свернули к базе Линкольн, следя за тем, чтобы вражеский ялик оставался между нами и «Аронаксом», левый бок которого взорвался на голограмме локуса Джема красивым фиолетовым салютом.

– Они этого не ожидали! – сказал Вирджил. – Я перехватываю их сообщения. – Он включил их на полную громкость: Дев криком отдавал приказания, ему одновременно отвечали шесть или семь голосов.

Судя по тому, что я услышала, Дев был на ялике и требовал мостик «Аронакса» доложить о ситуации. Затем кто-то обрубил связь.

Я мрачно улыбнулась. Дев слишком уверен в себе. Он думал, что спокойно приплывет к нам на своем ялике и захватит нашу обездвиженную лодку, но вместо этого теперь торчит между нами, вполне себе бодрыми и готовыми к бою, и «Аронаксом».

Меня радовала их растерянность, но я понимала, что долго она не продлится.

– Приготовить торпеду два.

– Это наша последняя торпеда, – напомнил Джем.

– Да, но они этого не знают. Штурвал, тридцать градусов влево, полный вперед. Следи, чтобы их ялик оставался между нами.

– Я стараюсь, капитан, – отозвалась Халима. – Но они виляют.

– Ялик в радиусе поражения, – заметил Джем.

– Нет. – Как бы я ни ненавидела сейчас брата, меня не прельщала мысль поджарить его заживо в консервной банке. – Наша цель – «Аронакс». Если нам удастся повредить его двигатель…

По коридорам разнесся звонкий лязг, и лампы на мостике резко потускнели.

– Слышь, капитан, – раздался голос Нелиньи, – может, полегче с резкими маневрами? Наш паровозик на них не рассчитан.

– Еще немножко, – пообещала я, надеясь, что это так и есть.

Наш козырь-осьминог до сих пор не объявился. Обидно, но вполне ожидаемо. Я с самого начала понимала, что полагаться на что-то, в чем я ничегошеньки не понимаю, это большой риск.

Судя по локусу Халимы, вражеский ялик свернул в сторону от нас, а «Аронакс», наоборот, развернулся к нам, чтобы держать нас в поле зрения. Он двигался замедленно, но, возможно, мне просто хотелось так думать.

– Капитан, торпеда выпущена! – крикнул Джем.

– Огонь! Подрыв на глубине!

Пол дрогнул, сообщая о пуске нашей последней рабочей торпеды. В этот раз я увидела через носовые иллюминаторы оставшийся в синей воде белый след. Я затаила дыхание, наблюдая за двумя – наши враги тоже выпустили ракету – фиолетовыми точками на голограмме локуса Джема, несущимися навстречу друг другу. Но и без нее момент взрыва пропустить было невозможно: ударной волной «Наутилус» опрокинуло на правый бок, а корпус издал такой звук, будто у лодки несварение. Если бы не мои новенькие ремни безопасности, меня бы вышвырнуло из кресла прямо в орган.

Джем оглянулся на меня округлившимися глазами:

– Это был сейсмический заряд. Если бы по нам попало…

Ему не нужно было договаривать. Был ли на то приказ Дева или нет, но кто-то на мостике «Аронакса» сильно разозлился – или запаниковал – и выстрелил с намерением нас убить.

Я сжала кулак. В памяти всплыла другая военная мудрость, высказанная уже не Эйзенхауэром, а китайским генералом Сунь-Цзы: «Кажись слабым, когда ты силен, и сильным, когда ты слаб».

– Штурвал, разворачиваемся, – сказала я. – Полный вперед на «Аронакс».

Халима и Ли-Энн посмотрела на меня так, будто решили, что ослышались.

– Капитан… – Халима оборвала себя на полуслове, проглотив возражения. – Есть, капитан. Веди нас.

Мы выровнялись и развернулись под неустанный стон корпуса.

– Говорит машинное отделение, – раздался голос Нелиньи. – Капитан, помнишь мои слова про нагрузки на