Олег Табаков - Лидия Алексеевна Богова

вы душу свою выращиваете. Хотите остаться человеком в любых обстоятельствах — без всего перечисленного вам не удастся этого сделать. И на моей памяти, а в театре я с 1956 года, многие ушли в небытие даже при способностях, оттого, что сосредоточились на другом, на эксгибиционизме, то есть предложении самого себя, фокусировании всеобщего внимания на себе. В этом случае кладовые человека быстро исчерпываются, потому что он перестает работать над собой.

И не впервые подумала: балерина начинает утро у станка, гаммы обязательны для музыканта, и только актер драматического театра оставляет свои занятия в учебном заведении. Почему? Ведь гаммы и станок не лишают человека творческой судьбы. Человек — сложнейшее существо, чаще всего говорит одно, думает другое, а чувствует совсем иное. Ход мыслей зависит от множества обстоятельств, которые влияют и на поведение человека, и на его состояние. В живом человеке всегда есть ощущение «мерцания смыслов», что требует фиксации. Это и есть тренинг вне театра.

Есть еще одна категория, крайне важная, — сострадание. Сострадание есть там, где есть неравенство. Сострадание — это отклик на беду, происходящую с другим человеческим существом. В каком-то смысле моему поколению было легче, потому что нельзя было не отозваться на чужую боль. Война, репрессии. Эта была беда, катастрофа. Нельзя было не откликнуться, потому что не хотелось оскотиниться. Не знаю, что может вас сегодня пронять? Для меня сострадание — это воспитание таланта. Если оно в вас будет — вы станете актером русской национальной школы. А если сострадание не возникнет, будете актером какой-то другой школы — французской или еще какой-нибудь. Удивление талантом — тоже признак одаренности человека. Моему поколению повезло: мы вступали в профессию во время удивительного тектонического сдвига: в Малом театре ходили на котурнах, в Художественном театре актрисы вываливались из костюмированных туалетов, а в это же время на экранах в кинотеатрах — неореализм, французская новая волна, в 1954 году приезжает театр «Комеди Франсез». В закрытом государстве гастролирует Жан Вилар, начинает работать «Современник». И когда в те времена Олег Ефремов падает в зал, из зрительного зала поднимается человек и говорит: не волнуйтесь, мы вас сейчас поставим, — при этом не нарушая атмосферы. Даже не знаю, с чем это сегодня можно сравнить….

Самое главное, чем обладает человек, как утверждал Станиславский, — обаяние. То, что позволяет верить всему, что совершает этот человек, не требуя от него ни удостоверения, ни справки о заработной плате, ни свидетельства о рождении. Но без человеческого сострадания даже обаяние может помочь только какое-то время, а потом оно вас оставит. Сострадать — означает влезть в кожу другого человека. Только тогда случится то, о чем поэт сказал: «Над вымыслом слезами обольюсь»… Над вымыслом! А дальше возникают более сложные задачи, сочетания этих задач. Вы вообще-то приготовились к этой тяжелой жизни? Разрозненные неуверенные отклики: «Да!..» Работа может приносить или радость, или угнетать. У вас времени бродить по улице мало, но вы все равно собирайте впечатления, в жизни разного смешного много. Педагогов наблюдайте. Вчера дочка встречает меня у крыльца «Вот жук помер…» И через паузу деловито: «Хоронить надо…» Жизнь плывет на вас — не упустите впечатлений, которые на вас накатывают, это будет вашей валютой, золотым запасом. Личная эмоциональная память — главное ваше богатство. Отнеситесь к тому, что я говорил сегодня, как к прологу.

Говорил я о простых вещах, надеюсь, они доступны для вас. Ничего тут заумного и немыслимого нет. Вы сюда пришли работать, а будет ли удовольствие при этом — это у кого как получится. У кого-то — через год, у кого-то — через полгода. У кого-то — не получится вообще. Одно могу вам обещать: вы попали в заведение, где с вами будут обращаться честно. Насколько потянете — столько и будет! Потому что «талант единственная новость, которая всегда нова». Читайте Пушкина, Тютчева, Лермонтова, Гоголя, Есенина, Пастернака. Удивляйтесь! Приходите и делитесь с педагогами. Если вы способны удивляться — значит, что-то в вас есть!

Декабрь 2010 года.

— Напомню еще раз: наша школа — странное новообразование, оно, к сожалению, едва ли не единственное в нашей стране заведение, которое почему-то стало ездить по просторам страны, искать одаренных, способных людей. Детей, по сути. Обстоятельства действительного поиска, помощи в этом процессе у нас в стране чрезвычайно запущены. Не знаю, насколько вы в курсе, но потеряно целое поколение театральных режиссеров. Последние двадцать лет капитализма с нечеловеческим лицом вычеркнули из культурного слоя эту профессию. При социальной незащищенности актера я не допущу, чтобы из этой школы вышли люди, не конкурентоспособные. Сегодня в России недостаточно уделяется внимания тому, что я назвал бы возрождением русской культуры, русского театра. Наше маленькое скромное заведение, будет пытаться великую задачу решать. Поэтому давайте вместе возрождать, учиться, потому, что у нас замечательные прародители!

Как никто другой, Табаков ощущал, что, отказавшись от прошлого, педагогика, как и сам театр, становится выхолощенной, упрощенной, перестает волновать смыслом и чувством. Часто вспоминал своего учителя Василия Осиповича Топоркова, который, в свою очередь, учился в Петербурге у Владимира Николаевича Давыдова, а тот постигал секреты профессии у Михаила Семеновича Щепкина. А последний, по сути дела, являлся основателем русской театральной школы. Так в рассказах Мастера возникала живая история театра, где у каждого из присутствующих возникало ощущение наследников по прямой. Во всяком случае, маячил шанс, надежда стать таковым.

— Я приготовил список авторов: Розов, Володин, Рощин, Вампилов. Это авторы, которые, так или иначе, оперируют понятными вам нравственными категориями. Но будут моменты, трудные для понимания. Если начнете репетировать «Ричарда III», где звучит фраза «полцарства за коня!», на вопрос, а «почему полцарства» — сразу не ответите. Хотя, если вспомните в своей жизни момент, когда вы чего-то так сильно хотели, что могли ради этого отказаться от дорогого и важного, картина приблизительно будет ясной. Когда мы говорим о чем-то, старайтесь соотносить себя с тем, о чем говорим. Вы пользуйтесь собой в той степени, в какой сможете к себе прийти. В чем задача первого года обучения? В том, чтобы остаться здесь. Что надо для этого сделать? Надо понять, где, на что нужно нажимать, чтобы естественная реакция на внешние проявления рождалась сама собой. Будьте внимательны к нюансам. Вот, услышали: «дурак», а ведь еще существует и «дурак поганый!». Что это значит?

Февраль 2011 года.

— Я думаю, к концу первого года обучения мы сделаем такой вечер, когда вы расскажете что-то самое смешное из своей жизни и самое горькое, самое страшное. Подумайте об этом, потому что людям нашей профессии очень важно разводить эту амплитуду: от самого