«Отречемся от старого мира!» Самоубийство Европы и России - Андрей Буровский

Противостояние Тройственного союза и Антанты было шансом, которым грех не воспользоваться. Летом 1914 г. Австро-Венгрия объявила, что проведет маневры в Боснии, а инспектировать их будет наследник престола и главнокомандующий эрцгерцог Франц Фердинанд.

Сербия подняла невероятный шум, объявляя, что против нее готовят агрессию — явная ложь, но выгодная Антанте, потому ее и подхватили.

Франц Фердинанд. У нас он известен в основном как объект идиотского зубоскальства анархиста Ярослава Гашека. А был это человек очень образованный, умный. Больше всего принц любил музеи, а меньше всего — официальные выступления и банкеты. К тому же большой друг славян. Женат был на чешке Софии Хотек. Император Франц-Иосиф устроил племяннику несколько истерик, требуя развестись, а одно время думал упечь Софию в монастырь.

Фердинанд же подумывал о том, чтобы сделать империю Австро-Венгро-Славянией. Это вызывало особое бешенство сербских террористов: они прекрасно понимали, что мало найдется дураков жить в нищей вздорной Сербии, если можно быть равноправными гражданами богатой и могучей Австрийской империи. Фердинанд вызывал у сербских экстремистов такие же чувства, какие Александр II у народовольцев.

Убийство 28 июня совершила «Черная рука». Ее целью было организовать восстание сербов, находившихся под властью Австро-Венгрии, и включить их в Сербию, а в перспективе — вообще объединение южных славян и создание Великой Сербии. Эта тайная организация была построена на основе строжайшей конспирации. Имена ее членов были известны только центральному комитету — рядовые участники не знали друг друга. При этом каждый был обязан привлечь в общество нового члена и жизнью отвечал за его верность.

Сербские власти пытались представить дело так, будто убийцы — частные лица, и к правительству никакого отношения не имеют. Но главой «Черной руки» был начальник сербской контрразведки, полковник Драгутин Дмитриевич по кличке Апис. Правительство премьер-министра (и одновремннно идеолога Великой Сербии) Николы Пашича (1845–1926) его побаивалось.

Единственный совершеннолетний преступник в группе — Данило Илич, близкий по взглядам к народовольцам. Для него наследный принц, богатый и образованный человек — классовый враг.

Другие же были младше 20 лет — по австрийским законам, несовершеннолетних нельзя было казнить ни за какие преступления. А дожить до конца войны — реально. И выйти из тюрьмы героем — тоже реально. Экзальтированные сопляки сами не знали, чего хотели больше — мученичества или лавров героя. Об их психологическом состоянии говорит поведение главного убийцы, Гаврилы Принципа: перед выходом на дело он несколько ночей подряд ночевал на могиле неудачливого террориста Жераича. Там он общался с его духом, впадая в экстаз.

Доказательства связи террористов со спецслужбами Сербии у австрийцев были с момента ареста группы: ампулы с цианистым калием, револьверы из государственного арсенала, привычка называть старших в группе по воинским званиям. Все они перед выходом на «мокрое» побывали на тайной аудиенции у принца Александра.

Что характерно, жители Сараево встречали эрцгерцога с семьей очень тепло. За несколько дней неофициального визита — ни одного недружелюбного слова или жеста.

В последний день кортеж машин медленно двигался сквозь плотную толпу, кричавшую приветствия и кидавшую букеты. Маршрут движения был опубликован в газетах.

Для начала террорист Неделько Чабринович швырнул бомбу. Фердинанд увидел, что от одного из букетов идет дым, понял, в чем дело, и рукой отбил бомбу. Она взорвалась под третьей машиной кортежа — погиб шофер, ранения получили ее пассажиры, а также полицейский и несколько человек из толпы. Эрцгерцог категорически отказался прекратить визит и поехал в больницу — навестить раненых при покушении.

Но почему-то забыли предупредить шофера об изменении маршрута. Гаврило Принцип с револьвером поджидал там — и дождался. Машина стала разворачиваться, в плотной толпе это было трудно сделать… Мерзавец подошел вплотную и стрелял в упор. Снайпер был еще тот: две первые пули попали в живот беременной Софии, третья вошла в шею Фердинанду. Оба супруга считали, что другой ранен тяжелее.

— Не хочу жить без тебя, — сказала женщина.

— София, ты обязана жить ради наших детей… — было последними словами эрцгерцога. Истекая кровью, он опустил голову на плечо жены и умер. София скончалась спустя полчаса.

Борец за счастье народов, ниспровергатель династии Габсбургов, большой писатель и великий революционер Ярослав Гашек долго и гаденько хихикал по поводу смерти эрцгерцога Фердинанда. Что характерно, ни упоминания о смерти своей соотечественницы Софии Хотек, ни последнего диалога супругов у Гашека нет. Подоночная все же это литература — революционная, вполне в духе Нечаева.

Все подробности подготовки теракта стали известны сразу: террористы мгновенно раскололись. Пытки? О них много кричали, вот только пытать ублюдков не было нужды — говорили они много и охотно. Не было и полицейской охоты на потенциальных убийц, о которой с таким смаком писал все тот же Гашек. Он врал, никто никого не ловил, потому что убийцы были известны сразу.

Осенью 1918 г., сразу после распада Австро-Венгрии, таинственно исчезли протоколы Сараевского процесса. Однако связь преступников с сербской охранкой известна и из захваченных Австро-Венгрией государственных архивов Сербии. В 1919 г. австрийцы возвращали сербам их архивы… Катер, перевозивший их по Дунаю, бесследно и таинственно исчез.

Грязное дело, и концы в буквальном смысле в воду.

Мировую войну готовили абсолютно все государства и правительства. Конечно, каждая сторона считала и старалась уверить остальных, что виновата не она, а противник. Победителям это удалось э на то они и они победители. Германия и Австро-Венгрия были ославлены, как самые страшные агрессоры. Империи у них тоже отняли.

Но при подготовке войны приличнее всех вела себя именно Австро-Венгрия. Судите сами: почти месяц, до 23 июля 1914 г., Австро-Венгрия раскачивалась. Она несколько раз обращалась к Сербии с требованием расследовать обстоятельства убийства и наказать виновных. Лишь убедившись, что сербское правительство упорно покрывает главных преступников, предъявили ультиматум. Среди прочих пунктов был и такой: право Австро-Венгрии искать и арестовывать преступников на территории Сербии. Было и требование разоружения сербской армии — явно не имевшее к расследованию убийства эрцгерцога совершенно никакого отношения. Правда, Австро-Венгрия могла опасаться агрессии со стороны сербов… Но это уже другой вопрос.

До 28 июля 1914 г. Австро-Венгрия была права… или почти права в своих требованиях. Но тут не выдержали нервы. Австро-Венгрия тоже хотела воевать. Ее правительство очень боялось, что сербы все-таки примут ультиматум, и исчезнет предлог для начала войны. Больше всего Австро-Венгрия опасалась, что Российская империя все же вступится за братьев-славян.

Австро-Венгрия советуется с Германией… Но ведь Россия к войне не готова! В июле 1914 г. статс-секретарь немецкого ведомства иностранных дел Готлиб фон Ягов весьма откровенно писал послу в Лондон: «В основном Россия сейчас к войне не готова. Франция и Англия также не захотят сейчас войны. Через несколько лет, по всем компетентным предположениям, Россия уже будет боеспособна. Тогда она задавит нас количеством своих солдат; ее Балтийский флот и стратегические железные дороги уже будут построены. Наша же группа, между тем, все более слабеет. [Здесь Ягов намекал на разложение Австро-Венгрии — А. Б.] В России это хорошо знают и поэтому безусловно хотят еще на несколько лет покоя. Я охотно верю вашему кузену Бенкендорфу, что Россия сейчас не хочет войны с нами».

Если Россия не вмешается, тогда сожрать Сербию — означает ослабить Россию на Балканах, нанести удар по вложенным в сербскую экономику французским капиталам. То есть косвенно ослабить и всю Антанту.

Если Россия все же начнет войну — то Германия готова к ней лучше. Тогда можно привести в действие план «блицкрига». Этот план «молниеносной войны» разрабатывался еще с восьмидесятых годов XIX в. Правда, Бисмарк категорически протестовал против его принятия. Великий канцлер считал, что с Россией надо дружить при любых обстоятельствах. Тем не менее, в 1905 г. начальник немецкого Генерального штаба, генерал-фельдмаршал граф Альфред фон Шлиффен (1833–1913) переработал и довел этот план до совершенства, вследствие чего документ получил название Плана Шлиффена.

В соответствии с ним надлежало бросить войска через Бельгию (поправ ее суверенитет и нейтралитет) на Францию — германские армии с двух сторон охватывают французские, гонят на запад и юг. Двух недель на Францию хватит. За этот срок Россия не сможет прорвать укреплений в Восточной Пруссии и Польше. К тому же ее будут сдерживать войска Австро-Венгрии.