В погоне за миражом - Линда Дэвис

— Другими словами, ты хочешь узнать то, что знаю я, так?

Хелен кивнула.

— Я знаю твое настоящее имя: Хелен Дженкс. Я знаю, что отца твоего зовут Джек Дженкс.

— Смелее, смелее!

— Утверждают, что он — предполагаемый мошенник, бежавший из страны.

— А в чем заключается правда?

— Он работал на нас, и мы заставили его скрыться. В Перу. У Виктора Мальдонадо.

— Была ли с той поры у Секретной службы какая-нибудь о нем информация?

Ивэн отрицательно качнул головой:

— Твой отец ни с кем не поддерживал контакта.

— Прошло двадцать три года, и вы ничего не слышали о нем?

— Этого следовало ожидать. Операция могла считаться успешной лишь при условии, что все следы прежней жизни человека окажутся стертыми.

— В том числе его жена и ребенок, — с горечью заметила Хелен.

— И все-таки двадцать три года спустя ты решила отыскать его. Почему?

— Я же говорила: меня подставили. Если ты сам еще не понял, подскажу: с такой фамилией, как у меня, в глазах толпы я всегда была заведомой грешницей.

— Но ведь оставалась возможность хотя бы попробовать бороться.

— Говорить всегда легче, чем действовать. Я работала в солидном банке, меня держали потому, что я приносила им хорошую прибыль. Однако нашлись люди, которых не устроила моя биография, и больше всего я пришлась не по вкусу племяннику исполнительного директора. Проделал он все мастерски, меня бы там никто не стал слушать.

— Но спасаться бегством!

— А это и не было бегством. Просто представилась возможность, о которой я мечтала уже очень давно. Всю жизнь я искала отца, на всех континентах, в каждом порту. Какая-то часть внутри меня боялась его найти. Я думала: а вдруг он и не хочет, чтобы его находили? Словом, когда я узнала, что отец где-то здесь, сомнения отпали сами собой. И еще. Оказалось, я была права, считая его ни в чем не виновным. Отца вынудили скрыться, сам бы он нас не бросил. — В голосе Хелен слышался гнев. — К тому же сейчас ему должно быть шестьдесят пять. Это еще не старость, но уж и никак не молодость. Однако закончи свой рассказ о Мальдонадо. Такое ощущение, что у тебя с ним личные счеты.

— Ты права. — В глазах Коннора промелькнула боль. — Несколько месяцев назад здесь проводилась серьезная операция против наркодельцов, но их кто-то предупредил. Один из моих друзей был убит. Правила тебе уже известны. Умереть может каждый. Но когда тебя подставляют…

— Ты считаешь, что за предательством стоит Мальдонадо?

— Точно так же он стоит и за тем, что случилось с тобой. Разница лишь в том, что ты пока еще жива. Кто позаботился о твоем приезде в Перу?

— Человек этот ничего не знает о том, что ты мне рассказывал.

— Оставь, Хелен. Если ты хочешь разобраться в том, что сейчас здесь происходит, ты должна мне сказать.

— Это мой крестный, — медленно проговорила она. — Он, мой отец и Виктор Мальдонадо были в Кембридже самыми близкими друзьями. Отец и Дай знали друг друга с детства, они оба родом из Уэльса. Ну, что еще ты хочешь узнать? Давай, спрашивай. Или все мои ответы тебе уже известны?

— Я хочу знать, согласишься ли ты выбраться с моей помощью из этого дерьма.

— Нет, Ивэн. Я приехала сюда разыскать отца. Я мечтала об этом всю жизнь. Отправлюсь в Куско.

— И не изменишь своего решения?

— Речь идет о моей жизни, Ивэн.

— Или смерти.

— Или смерти.

Лицо Хелен стало задумчивым, и Коннор понял, что слова его все же произвели на нее впечатление.

— Неужели тебе никогда не приходилось рассчитывать только на себя самого? Неужели не хотелось пойти напролом, вопреки опасности и здравому смыслу?

— О, я делал это очень часто.

— На военных учениях?

Коннор кивнул.

— Ты выбрасываешь все из головы — во всяком случае, пытаешься, — совершаешь ошибки, напрочь забывая о всяком здравом смысле. Тобою движет инстинкт выживания, так?

— Так. Потому что я люблю отца, любила его всю жизнь, и не было дня, чтобы душа моя не тосковала о нем. Да, я знаю, что это сумасшествие, но в любви, как и на войне, по-другому не бывает. Понимаешь, что я хочу сказать?

— Да, конечно.

Войну он знал очень хорошо, а о любви не имел представления — до этого момента. Новое чувство заставило Ивэна отвести взгляд.

Движение его глаз Хелен поняла по-другому: значит, несмотря на все слова, он с ней не согласен.

— Вот что я собираюсь делать. Ни о каком возвращении домой нет речи. Я буду искать отца.

— А тебе не приходило в голову, что адрес может оказаться старым? — осторожно спросил Коннор.

— Другими словами, ты хочешь сказать, что отца уже нет в живых?

— Такое тоже вероятно.

— И тем не менее я продолжу поиски. Я должна знать.

— Господи, Хелен! — В голосе его прозвучало отчаяние.

— Ты не заставишь меня передумать.

— Черт возьми! Тогда я отправлюсь с тобой.

— С чего вдруг? — почти прокричала Хелен. — Тебе нет никакой нужды становиться моим оруженосцем.

Увидев на лице Ивэна злость и какое-то иное чувство, которого она не могла распознать, Хелен поджала губы, но душа ее пела: каждая минута с Коннором наполняла ее дикой, первобытной радостью, впервые за долгие годы она ощущала себя живой.

— Готов объяснить по буквам. Другого выхода у меня нет. Всю жизнь я искал такую женщину и не хочу потерять ее еще до того, как между нами что-то началось.

Она поднялась с кушетки, приблизилась, коснулась губами его губ.

— Тогда будем вместе.

Коннор сделал глубокий выдох и отстранился. Казалось, он ушел в себя, раздираемый борьбой между инстинктом и трезвыми, взвешенными расчетами. В его глазах Хелен видела результаты этой борьбы. На мгновение Ивэн предстал перед ней абсолютно незащищенным. Она видела его насквозь, ей не мешали никакие профессиональные ухищрения его ума, никакие навыки самообороны. Рядом с ней стоял ее брат-близнец, который думал, как она, чувствовал, как она, был лишен страха, как она. Мгновение оказалось коротким: Коннор вновь стал тем, кто привык обдумывать свои решения и анализировать их последствия.

Состояние умиротворения и покоя Коннор ненавидел, а появление Хелен затронуло в его душе те струны, о существовании которых он и не подозревал. Что ж, значит, сейчас он пойдет за своей любовью, точно так же как и Хелен. Решение отправиться вместе с ней было принято человеком, не агентом спецслужбы, но предвкушение схватки с Мальдонадо обостряло инстинкты профессионала. Погибший друг будет отомщен!

Выйдя на балкон, Ивэн долго смотрел на темный океан — до тех пор, пока не почувствовал рядом присутствия Хелен. Легкий порыв ветра подхватил единственное произнесенное им слово: