Машина Апокалипсиса - Андрей Астахов

Шар выбрал новую тактику – теперь он орудовал своими языками, как хлыстами, разбрасывая наемников, точно котят. Попутно он схарчил еще одного попавшегося ему бедолагу и снова покатился на Бошана. Рядом с командиром наемников теперь были только Вандайн и Ричарделла. Я мог видеть физиономию имперца: она была перекошена ужасом. Он бестолково махал своим фламбергом, а Ричарделла тянула его за пояс, оттаскивая назад. Спрятаться было просто негде, разве только за одну из статуй забежать. Видимо это и собиралась предпринять хитрая блондинка. Но только тварь разгадала ее маневр. Одним языком она схватила Бошана, а вторым намертво вцепилась в Вандайна. Вопящего и потерявшего меч рыцаря-вервольфа поволокло к одной из пастей.

Честно говоря – я испытал что-то похожее на радость. Однако мне стало жалко Бошана, да и Ричарделла совершенно искренне решила спасти своего героя. Для начала она влепила пару фаерболлов в амебу, заставив ее остановиться и затрястись, потом храбро бросилась вперед и вцепилась в ногу Вандайна. А Вандайн между тем начал превращаться. То ли страх, то ли боевой адреналин сделали свое дело. Его вопль плавно перешел в тоскливый обреченный вой, и Ричарделла уже тащила не мужика за ногу, а зверя за лапу.

Нет, ну не могу я смотреть спокойно, как на моих глазах гибнут люди! Пусть даже не совсем люди и не самые лучшие представители рода человеческого…

В голове сами собой зазвучали слова на языке, который я никогда не слышал и слышать не мог. Понятно, что это Дар Полиглота в экстремальной ситуации сработал, но все равно, такое озарение оказалось в самую тему.

– Прекратить! – заорал я на древнеэльфийском, обращаясь к шару. – Не сметь!

Поразительно, но мой приказ сработал. Почти дотащив Бошана и Вандайна до жадно раскрытых ртов, шар вдруг затрясся и с громким хрюканьем выпустил обоих. Бошан с лязгом грохнулся на дорогу, что же до Ричарделлы и Вандайна, то они в обнимку покатились к ногам столпившихся поодаль уцелевших наемников.

– С дороги, мать твою сферу перетак! – заорал я на Шалтая-Болтая. – Врубился, нет? Пошел вон!

На древнем языке Алдера все звучало совсем по-другому – ну не было у благородных эльфов тех слов, которыми я щедро сдобрил свою тираду. Но вот владевшие мной эмоции прекрасно передались и через такой перевод. И чертов шар меня понял. Зафыркал, разевая пасти и обдавая меня густым трупным смрадом. А потом случилась невероятная вещь – чудище исчезло. Просто растворилось в полумраке, словно дурной глюк. Я вздохнул, снял перчатку, вытер ладонью облитое потом лицо и сел на каменный бордюрчик между статуями – ноги меня не держали. Впрочем, спокойно отдохнуть и прийти в себя мне не дали: крики и площадная ругань заставили меня вспомнить о моих спутниках.

Ситуация была скверная. Голова у меня после знакомства с шариком-проглотом соображала плохо, но тут и дураку было понятно – назревает новое кровопролитие. Полтора десятка разъяренных, окровавленных, оборванных и покрытых пороховой гарью наемников Бошана взяли в кольцо Ричарделлу и Вандайна, наставив на них стволы и клинки. Вандайн лежал у ног Ричарделлы – при падении он сломал или выбил правую переднюю лапу и теперь жалобно скулил, свернувшись в клубок. Выглядел он просто кошмарно: почему-то превращение оказалось частичным, голова и туловище до пояса остались вполне человеческими, хоть и покрылись густой сивой шерстью, а вот нижняя часть тела стала волчьей. Несмотря на свои размеры и жуткий вид Вандайн казался совершенно беспомощным. Ричарделла стояла около него в позе волейболиста на подаче, только вместо мяча над ее левой ладонью висел голубоватый светящийся шар, с которого дождем сыпались искры.

– Не подходите! – визжала она. – Всех испепелю! Только троньте его! Только троньте!

– Ведьма! – кричали наемники. – Пришибем их, братцы! На погибель нечистым!

Я увидел Бошана – он стоял в стороне, продолжая сжимать в левой руке древко от бердыша, а в правой обнаженный палаш. Его чувства были явно написаны на лице – отвращение, гадливость, ужас, ярость.

– Милорд! – крикнул я и сам подивился тому, насколько охрип мой голос. – Милорд, прошу тебя!

– Не вмешивайся, рокарец, – нехорошим тоном предупредил меня Красный Вепрь. – Не стоит.

– Милорд, недостойно бить беспомощного противника, да еще всем скопом! – воскликнул я, понимая, что второй попытки переубедить Бошана у меня не будет.

– Преподаешь мне урок рыцарской чести? – хмыкнул Бошан. – Эй, парни, погодите-ка бить! Хочешь сказать, что ты у нас благородный, а я так, шлюхин сын?

– Милорд, я не смею тебя поучать. Прошу только разобраться, что случилось с Вандайном.

– А тут и разбираться нечего! – завопил один из наемников. – Колдуны они! Смерть оборотню!

– Секунду! – Я поднял руку. – Дайте мне поговорить с Ричарделлой. Только одну минуту, а потом делайте, что хотите. С мертвыми поговорить уже не получится.

– С мертвыми? – Ричарделла нехорошо усмехнулась. – Я еще жива, сукин ты сын. И сожгу дотла первого, кто сунется к Гасу.

– Один вопрос, красавица, – я подошел ближе, встал между наемниками и Ричарделлой. – Ты ведь не такая, как все, верно? Я когда тебя увидел, сразу понял, что с тобой и с Гасом что-то не так.

– О чем это ты?

– Москва Златоглавая, Арбат, Чистые пруды, Кропоткинская, Воробьевы горы – знакомые места, Ричарделла? Или мне тебя Леной звать?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – Ричарделла сжалась в ком, как разъяренная кошка. – Спятил, что ли?

– Давай я кое-что тебе скажу, а ты скажешь прав я, или нет. Настоящее имя Гаса – Дима. А тебя зовут Лена. Вы попали в этот мир так же, как и я. Вы изменили реальность. И теперь охотитесь за реликвиями Заламана. Поэтому подставляете меня на каждом шагу, хотите заполучить то, что я ищу. Вот только не могу понять, почему мой магофон вас не засек. Видишь, я кое-что о вас знаю. Так что хватит прикидываться.

– Ты безумен, рокарец. Все, что ты говоришь – бред.

– Брось, подруга, хоть раз в жизни скажи правду. Иначе Бошан отдаст приказ и…

– Правду? – Ричарделла окинула нас ненавидящим взглядом. – Хорошо, вот вам всем правда. Рокарец бредит, будь он проклят. Все, что он сейчас сказал – ложь. Я ничего не знаю ни о каких реликвиях. Все, чего я хотела, так это спасти Гаса. А он хотел спасти меня. Мой Гас не виноват в том, что он такой. Он сын мага Афрота из Линеллы, что в имперской марке Хардлунд. Единственный сын. Гасу было восемь лет, когда с ним случилась беда: он забрался в лабораторию отца и выпил ликаноподий, экспериментальное зелье, позволявшее человеку на время превращаться в зверя. Афрот не смог помочь ему. Известные ему способы исцеления от оборотничества не помогали. Однако в какой-то древней книге Афрот вычитал, что ликантропию может исцелить кровь женщины, полюбившей оборотня. Афрот схитрил, он создал меня, чтобы я следила за Гасом и помогала ему. Я проминж.