Болотник - Андрей Алексеевич Панченко

я, что у каждого члена семьи старовера своя собственная «христианская» — «чистая» — посуда. Еду, выращенную на собственном огороде и купленную в магазинах, едят из разных тарелок. После еды каждый сам моет свою посуду и ставит в отдельно отведенное место в шкафу, для гостей — отдельная посуда. К «поганой» относится вся посуда, которую не покрыли каким-либо предметом. Типа верят они в то, что в воде и продуктах, оставленных открытыми, купаются бесы. Паспортов и денег не признавали. Сектанты какие то, столько людей сгубили. Не даром нам в детстве говорили — религия яд.

— А большая деревенька была?

— Да кто же сейчас знает? Может большая, может и не очень. Не это важно, важно то, что получается, что на болото был проход.

— Ты знаешь Семён, мы, когда мимо островов других шли, вроде бы несколько избушек видели, причаливать не стали. И торопились, и нервы себе больше трепать не хотели.

— А давай, я с тобой на лодке пойду, а Андрюха на вездеходе, домой поедет.

— Не выйдет Сёма. Андрюха в тайге заблудится. И потом у него отпуск заканчивается, ему если восемь дней по тайге выбираться, прямо сейчас выходить надо.

— Эй, вы чего задумал? — Андрей настороженно посмотрел на нас — я в тайге один не останусь. Я конечно на вездеходе с удовольствием покатаюсь, но от сюда вы меня как привезли, так и забирайте. Ишь, чего удумали, две недели меня тут эксплуатировали, а теперь бросить меня хотите?

— Не бзди, мой друг, не кину я тебя.

— А про немцев на острове, чего думаешь? — задал я вопрос Семёну.

— Даже не знаю братцы, нет тут ничего такого, что немцев заинтересовать могло. Может заблудились? Тут в областном центре, во время войны танковый завод, эвакуированный стоял, может туда летели.

— Не знаю Семён, даже если завод, что они там такой малой группой сделать могли? Не видел я в планере взрывчатки, или тяжелого вооружения, только стрелковое оружие и рация с амуниций походной. Да и планер этот, максимум десять человек взять может, ничего тяжёлого. Больше на какую-то группу глубинной разведки похоже. Опять же вопрос, почему планер? Почему не парашюты? Ведь с какой скоростью его тащить за собой могли? Километров сто пятьдесят в час? Не думаю, что больше. Проще на самолете прилететь, и группу с парашютов скинуть. Ведь для чего десантный планер нужен? Он, должен отделившись от буксирующего самолёта, продолжить управляемый полёт на десятки километров и бесшумно приземляться на небольшие площадки. Кроме того, в отличие от парашютистов, разбросанных по зоне высадки, планёр может высадить группу в большей концентрации именно в районе цели.

— Ну а кто его дотащил так далеко? Не было у немцев таких самолётов.

— Тут ты не прав. Тот же Хейнкель He 177 взять, у него перегонная дальность — больше пяти тысяч километров. Так, что технически, это вполне возможно.

— Может всё же танковый завод? Может вы взрывчатку не нашли просто.

— Может и так. Там еще гражданская одежда была, и военная форма советская. Для чего? Хрен пойми. Приедем, доложим, а начальство пусть решает.

На следующий день, навалившись втроем, мы закончили подготовку перевалочной базы и вышли в обратный путь к болоту. Семён придирчиво осматривал выбранные мною для установки ловушек места, где-то одобрительно кивая головой, а где-то крутя пальцем у виска в мою сторону. Было забраковано почти треть из найденных мною мест и установленных самоловов. Снимать мы их не стали, я почему-то был убежден в правильности выбранных мною мест. По дороги Семён наметил ещё около двадцати мест, где, по его мнению, стоит поставить ловушки. Я не спорил, поставлю и там, зима покажет кто был прав. Сейчас нам предстояло дойти до основного лагеря, разгрузить вездеход и готовится к обратной дороге. Семён отправится на свой участок, по пути поставив мне несколько самоловов, мы же решили пораньше выехать на болото и посмотреть острова, которые в прошлый раз обошли стороной. Шли налегке, впереди собаки, за ними мы с Андреем, прорубая и расчищая дорогу для вездехода, следом, со всеми вещами в кузове ехал Семён.

Выбранное место и организацию основного лагеря Семён полностью одобрил. С уважением и даже какой-то завистью в глазах посмотрел на сруб, прошелся по берегу реки, попытался подергать из стороны в сторону навес для аэролодки и вынес свой вердикт.

— Хозяйственный ты мужик Кирюха. Вот за что не возьмешься, всё отлично получается. И чистенько всё, даже веник связал. Одеяло на нарах, как в армии, ни одной складки!

— Каждая складка на солдатском одеяле — это лазейка для шпионов мирового империализма! — вспомнил я армейскую мудрость — Я брат, чистоту люблю. В следующий раз приеду, будку для Батона смастерю и банку маленькую сложу. Вот мы с тобой в тайге несколько месяцев жили, а мылись раз от разу. Быт наладить, это не блажь, это необходимость. На болоте, нет-нет и приходится иногда испачкаться, опять же вспотеешь или простынешь, да и постираться надо иногда, баня для этого — первое дело. Я вообще без бани не могу, хоть раз в неделю, а должен сходить.

— Баня — это да, только вот некогда зимой прохлаждается — работать надо.

— Одно другому не мешает, вот мы с тобой сколько дней в балагане твоем провели, когда метели дули? Вот, а здесь в это время и помыться смогу и постираться, и вещи в бане высушить, что бы в доме сыростью не воняло.

— Я же говорю, всё то у тебя ладно выходит, по полочкам разложено, аж завидно.

Андрей разгружал вездеход, и занимался обустройством. Постелили матрацы, повесили полог из брезента на входную дверь, на чердаке заняли своё место, канистра с бензином, и ящичек с самыми необходимыми расходниками для обслуживания мотора аэролодки и минимумом слесарных инструментов — это будет мой НЗ. Семён мастерил заготовки самоловов, а я занялся подготовкой аэролодки к выходу. Снял передний и задний лист защитной чешуи и заменил их на новые. Потрепанные листы добавил вторым слоем на наиболее поврежденные участки. Привезённый Семёном ремкомплект я решил не ставить — оставлю в избушке, буду создавать здесь небольшой запас. Подкачал баллоны, проверил их на герметичность, снова провел ревизию винта-моторной группы.

Когда аэролодка была готова к движению, мы стали прощаться с Семёном. Мне было даже жаль уезжать с моей заимки. Хорошее место — уютное, и самое главное — уединенное. Полянка на берегу тихой реки, густой лес, преимущественно кедровый — красота. Почему-то мне всегда нравилось побыть в одиночестве, и зимой я в