Балтийский форпост - Владимир Владиславович Малыгин

сейчас корабль начинает сносить вниз, на нём же якоря не бросали! Он только-только набирает скорость. А что будет, когда наберёт? Там же где-то в тумане есть ещё один точно такой же! И лодки, наверное. Лодок я пока ни одной на реке не видел. Если столкнутся, поломаться могут! А мне так не хочется, чтобы моё имущество портилось…

Ещё очень не хочется, чтобы в устье образовалось искусственное препятствие в виде «острова погибших кораблей»! Это сейчас у нас первый пробный выход в море. Дальний поход, можно сказать. Потом таких походов много будет. И такое нагромождение обломков нам самим здорово мешать будет в дальнейшем.

— Мокша, видишь корабль?

— А чего на него смотреть? Вот же он, рукой подать!

— Командуй своему отряду абордаж!

— Что командовать, боярин?

— Абордаж! Это… — замялся на мгновение. Как объяснить? — На приступ идите! На борт подниметесь и первым делом якорь за борт бросьте! Мы следом пойдём!

— Приступ? Это другое дело, это понятно. Так я пошёл?

— Иди! Да про якорь не забудь! А то унесёт вас в море!

— Не забудем, боярин! — кивнул головой Мокша и тут же озадачил двух дружинников в лодке. — Приказ боярина слышали! Чтобы якорь сразу же за борт выкинули! Да канат не забудьте закрепить! А то и впрямь унесёт нас в море.

А мы их прикроем, пока на борт карабкаться будут. А потом и поможем, если нужда в том появится.

— Ух, как гремит! — вылез из моей каютки купец. Волосы в разные стороны торчат, борода спуталась и набок сбилась, лицо красное и мятое, словно тряпка пожёваная. — Это что? Гроза? В тумане?

— Гроза, гроза, — усмехнулся. — Ты бы не высовывался оттуда! А то молоньей невзначай и пришибить может!

— А вы тут что? А с кем это вы? — огляделся и разом протрезвел тесть. Сообразил, что тут происходит.

— А вот с ними! — кивнул на корабль.

— А эти куда? — купец проводил уходящую лодку глазами.

— А эти корабль захватывать будут!

— Стой! — неожиданно рявкнул тесть. — Стой, кому говорю!

И перескочил через борт! Хорошо, что лодки впритирку шли, поэтому перепрыгнул без проблем. Только приземлился плохо, не удержался на ногах, завалился вперёд. А туша солидная, мало того, что дружинника под себя подмял, так и двух гребцов со скамьи спихнул.

Пока я соображал, что это такое было, тесть поворохтался в лодке, перевернулся на бок и прокричал:

— Я с ними на корабль! Прослежу, чтобы не поломали там ничего!

С помощью подоспевших дружинников встал на колени, помог подняться придавленному дружиннику, подпихнул в спины свалившихся на дно лодки гребцов. И добавил:

— Корабль беречь нужно! Такое добро нам очень пригодится!

— Там ещё один такой есть, — под весёлый гогот дружинников просветил тестя.

— Ещё один? — взволновался купец. Заёрзал, устраиваясь поудобнее, но не рискуя подниматься на ноги. Так и остался стоять на коленях. Наказал мне строго. — Ты там побереги его!

— Да куда тебе столько?

— Так лишним не будет. А если и будет, так всегда что-то и продать можно! — прищурился довольно. — Это ж сколько серебришка за такой корабль отсыпать могут⁈ Да что там серебро! Золотом пусть платят!

— Смотри, купец, сглазишь! — одёрнул размечтавшегося тестя Мокша.

— Тьфу, тьфу, — сплюнул за борт купец.

И тут же спохватился, зажал себе рот ладонью:

— Прости, водяной-батюшка! Не со зла я, сдуру в воду плюнул!

Оглянулся по сторонам, окинул взглядом довольные рожи дружинников, вздохнул и перекрестился:

— Прости, Господи! На тебя одного уповаю…

И забормотал в бороду молитву. Ну да мне то уже неслышно было. Неожиданно из камышовых зарослей грохнуло басом:

— Во имя Отца и Сына и Святаго Духа…

Узкие длинные ветви на берегу зашуршали. Священник в чёрной рясе раздвинул руками ивовые и камышовые листья, переступил с ветки на ветку, оттуда перепрыгнул в лодку. Его тут же подхватили под руки дружинники, удержали, не позволили упасть.

— Отче⁈ — удивился такому неожиданному и очень фееричному появлению священника. — Ты зачем здесь?

— То долг мой! — ответил священник и споро принялся разжигать кадило. Подул, подул, пробормотал что-то еле слышно, выпрямился и строго оглядел всех нас:

— Дружинку малую, на мыс ушедшую, я благословил на сечу лютую за друзи свои, теперь и вам пора пришла.

Перекрестил всех и начал:

— Отпускаю всем воинам грехи ваши! И помните, если кто из вас положит душу за друзей своих, за землю родную, то тому прямая дорога в Царствие Небесное! Благословляю вас, дети мои на рать!

И ещё раз всех перекрестил. Вдохнул вкусный дымок из кадила, перекрестился следом.

— Возвращайтесь с победой, дети мои! — напутствовал нас священник и перепрыгнул с борта на ивовую ветвь. Пробежался по ней, шустро перебирая ногами в сапогах, подбирая рясу одной рукой, чтобы не путалась, и другой придерживая кадило. И скрылся в камышах.

Вот тебе и священник! Зря я на него бочку катил! А тестюшка мой как-то разом посвежел, помолодел. О дружинниках не говорю уже, у них лица светятся!

Гребцы, наконец-то, сели на свои места, взмахнули вёслами и плоскодонка…

Хотелось бы, чтобы вперёд рванула, но куда там! Она медленно-медленно пошла вперёд. Правда, стоило ей только выйти из-под нависших ветвей на чистую воду, как её тут же подхватило течение и поволокло за собой. Ну и гребцы налегли на вёсла, само собой. А там уже и кормчий командовать принялся, повёл плоскодонку к борту корабля. Догонят!

Успел вдогонку крикнуть:

— Мокша, ты там присмотри за тестем! И кольчугу ему какую-нибудь из трофеев дайте!

Сотник ничего отвечать не стал, кивнул только, что услышал.

— Семён, давай и мы за ними! Да держись на таком же расстоянии, пока наши на корабль не залезут! А вы, — обратился уже к дружинникам. — Наготове будьте! Как только где чужая башка над бортом появится, так не ждите команды, сразу и бейте!

Встали так, чтобы весь борт простреливать! А первая лодка уже под бортом стоит, наши наверх словно мураши карабкаются. Широкую спину купца увидел! Да не слетел бы он в воду! И куда без брони полез! Где кольчуга⁉

Вот уже первые из дружинников и за планширь уцепились, переваливаться на палубу начали. А из нас никто ни разу и не выстрелил! Ни одна