Любовь и зависимость - Стентон Пил

Я сделала это потому, что он изливал на меня привязанность и безопасность, которых я жаждала. Это был короткий брак — по множеству причин. Он распался три года назад. С того времени я не слышала ни от одного одинокого мужчины тех трех волшебных слов: "я люблю тебя". Так что я влюблялась в любого, кто показывал хотя бы малейшие признаки стремления к долговечности в отношениях; и затем говорила о своей бессмертной любви к нему. Когда он отвечал, что мое чувство безответно, я реагировала в соответствующей драматической манере. Только в последнее время я стала осознавать эти игры. В течение последних восьми месяцев ко мне пришло понимание того, что что-то безнадежно неправильно. Новые сведения помогли мне понять, что я совсем не любила этих мужчин.

Причина, по которой я пишу это письмо, состоит в том, что ваша работа успокоила меня: я — не единственная, кто столкнулся с этой проблемой. Используя вашу теорию, я могу дать своей ситуации ясное определение - ЧТО Я ДЕЛАЮ СЕЙЧАС? Я перечитываю вашу статью почти ежедневно, проясняя то, что происходит в моей голове, и даже одно это уменьшает мою тревогу. Однако, я не чувствую, что называние всего этого что-нибудь решит. Я — социальный работник, низкооплачиваемый и много тратящий, так что я не могу позволить себе пользоваться услугами профессионала. Бесплатная клиническая помощь мне также недоступна, потому что я слишком много зарабатываю. Я с тревогой и нетерпением жажду прочитать больше о Вашей работе, но до тех пор я могла бы использовать некоторые советы.

Если бы Вы с помощью пары предложений могли указать мне направление, как мне поддержать себя, я была бы благодарна. Если Вы захотите позвонить мне вечером любого буднего дня, пожалуйста, сделайте это. Я БУДУ ОЧЕНЬ РАДА УСЛЫШАТЬ ВАС".

Мой ответ:

"Я с неохотой отвечаю на Ваше письмо, потому что Вы, кажется, просите о помощи, которую я не могу предоставить, и не думаю, что для меня было бы хорошо оказать ее, если бы даже я был в состоянии это сделать.

Я озабочен тем, что Вы все еще хотите быть освобожденной от бремени — возлюбленным, мной или кем-то еще — что невозможно. Я думаю, Вы должны старательно поддерживать свое понимание себя, в то же время делая это понимание более приятным, работая над повышением своей самооценки.

В своем письме, Вы, кажется, говорите, что желаете, чтобы мужчины чаще хотели сказать, что они любят Вас, и что они искренне Вас любили. Я знаю, что очень лестно быть любимой, и каждый человек ищет этого чувства. Но если при этом Вы отрицаете в себе слишком многое, Вы утрачиваете то, что могло бы сделать Вас привлекательным человеком.

Также я думаю, что Вы слишком озабочены поисками терапевта, который вас вылечит. Я боюсь, что именно это и показывает Ваше обращение ко мне. Я хотел бы узнать больше о Вашей работе в качестве социального работника. Как Вы поступаете с получателями социальных пособий, которые не уверены или озабочены? Как Вы заставляете их подумать получше о своих проблемах и решить, что они хотят делать и как это сделать? Как Вы узнаете, что поработали хорошо? Возможно ли для Вас попробовать пройти некоторые из этих шагов самостоятельно? Может быть, размышляя об этом, Вы окажетесь способны также улучшить и методы своей работы.

В ответ на Вашу просьбу о помощи в трудностях, которые Вы испытываете в отношениях с мужчинами, я бы посоветовал начать с очень скромных шагов. Разбейте итоги анализа своей проблемы на несколько конкретных шагов, которые Вы могли бы осуществить. Потом смотрите, насколько хорошо Вы соблюдаете свой план, и насколько он у спешен. Поговорите с людьми, которых Вы хорошо знаете, о своих усилиях. Если у Вас нет таких друзей, создайте с какими-то людьми такую близость, которая позволит поделиться хотя бы частью того, что Вы хотите".

Я надеюсь, мои письма показывают, что я прежде всего не заинтересован в том, чтобы быть терапевтом. Я хочу гораздо меньшего — правдиво формулировать впечатления, которые собираю о разных людях на основании того, что они говорят мне о своих попытках быть более целостными. Я отыскиваю точки, где их понимание или их жизнь уже сильны, и советую основываться на этой силе для разработки стратегии саморазвития. Я хотел бы, чтобы они в равных пропорциях соединили свою неудовлетворенность с любовью к себе, обеспечив основу для продолжительного индивидуального роста. И я стараюсь как можно быстрее отделить себя от их прогресса, потому что для меня нереально далее участвовать в их жизни.

Когда я консультирую (что я делаю с некоторыми людьми, которых уже знаю), я верю, что мой подход соответствует рекомендациям Карла Роджерса и Альберта Эллиса. А именно, я пробую просто помочь людям отточить свои идеи по поводу своих целей — какими людьми они хотят быть, какие ценности и цели они находят самым важными для осуществления, и какие отношения они действительно хотят иметь. Я работаю с ними над составлением схемы достижения этих целей. Таким образом, надеюсь, мы приходим к нахождению некоторых

способов осуществления того, что, как они чувствуют, было бы наиболее конструктивным для них. Затем (не считая периодических подталкиваний, когда я вижу, что они теряют из виду свои цели) я оставляю их в покое для осуществления выбранного курса действий. Если необходима переоценка, то я принимаю выражение их сомнения и желание новых указаний. Но я настаиваю, чтобы это было только предварительной стадией в нашей совместной работе, и чтобы они демонстрировали свои правильные намерения с помощью действий.

Фактически, мне некомфортно со словом (и понятием) "терапия". Я предпочитаю иметь дело с людьми, которые обладают чувством собственного достоинства, но, в то же время, хотят совершенствовать себя (и, возможно, меня) посредством нашей совместной работы. В общем, мой интерес направлен не на исправление наших дефектов, а На осуществление наших идеалов. Иногда эти две цели почти взаимозаменяемы, но я нахожу намного более утешительными и побуждающими к действию мысли о преследовании целей, чем признания в том, что я уже сбился с пути. Поэтому я хотел бы представить свою модель подхода к человеческим отношениям. Она частично реальна, а частично воображаема, но все же я нахожу ее убедительной.

Если вы можете прийти к любви с ощущением самообладания и безопасности, вы способны к связи с людьми в жизнеутверждающей манере. Вы можете быть великодушны, но требовательны, можете добиваться от других того, чего хотите, вы не чрезмерно расчетливы и не экономите себя. Пока вы открыты видению развития вещей и не торопитесь формировать окончательные решения о принятии или отвержении, вы не отказываетесь от критического осознавания. Просто вы готовы и стремитесь узнать людей, которые помогут вам развиваться, и вы чувствуете, что можете их привлечь.

В нормальном социальном общении вы раскованы, потому что знаете свою собственную ценность и не пытаетесь отчаянно искать кого-то, к кому можно привязать свою жизнь. С тех пор, как вы пользуетесь собственными стандартами, вы активны, но спокойны в поиске тех, кто кажется привлекательным, и вы предпринимаете усилия к тому, чтобы узнать их. Когда некто, с кем вы можете установить отношения, кажется недоступным или не желает отвечать взаимностью, вы только немного расстраиваетесь, потому что ваши личные ресурсы все еще в вашем распоряжении, и ваш выбор в действительности совсем не уменьшился. Вашим единственным сожалением является то, что упущена возможная дружба или новое узнавание какого-то значимого человека. Если в произошедших событиях или в наличной ситуации что-то кажется определенно неправильным, вы пробуете в ретроспективе прояснить это и научиться на своем промахе.

С другой стороны, когда вы находите почву для отношений, вы продолжаете их с живостью, которая не лишает вас уважения к другому человеку. Ваше воодушевление — не диффузная и нестабильная одержимость, оно базируется на понимании уникальной личности. Вы не решаете немедленно, что этот человек

— как раз тот, кто был вам нужен всегда. Вы узнаете его или ее постепенно, признавая, что есть много того, что нужно исследовать по мере того, как отношения становятся любовью. Когда они достигают такой глубины заинтересованности, вы можете обращаться с ними с тем же достоинством, которое демонстрировали в их начале. Ваша уверенность в том, что любимый человек хорошо к вам относится, позволяет чувствовать, что он ценит ваше счастье и развитие (как и вы его), независимо от удовольствия, которое это ему приносит. Вы не воспринимаете другие увлечения своего партнера как противопоставление вам или как угрозу отношениям. Таким образом, вы готовы принять и ту разновидность роста, которая может вывести одного из вас (временно или навсегда) из отношений. Разойдясь и перестав быть любовниками, вы, вероятно, останетесь друзьями. Неаддиктивный влюбленный всегда имеет последнее утешение, состоящее в том, что его собственные возможности никуда не делись.