Ритуалы экзорцизма - Елена Малиновская

Я перестал поддерживать Дирона, и тот сполз по стене на пол. Там растерянно заморгал, явно не понимая, что происходит. Ну конечно, события этой проклятой долгой ночи наверняка не сохранились в его памяти. Впрочем, полагаю, он вообще не помнит последних месяцев.

– Что происходит? – хрипло спросил Дирон, подтверждая тем самым мою догадку. – Что я тут делаю? Мы же с Ташей вроде как на постоялый двор отправились. Ох, демоны!..

И юноша запнулся, ошарашенно уставившись в окно, за которым в медленном танце кружились снежинки; метель наконец-то пошла на убыль.

Н-да, наверное, впечатляет: заснуть осенью, а проснуться зимой.

– Дирон! – Таша всхлипнула, соскочила со своего кресла и кинулась к брату. Прижалась к нему с такой силой, что несчастный, не выдержав ее напора, хорошенько приложился головой об стену.

– Спокойнее, сестричка! – со своей обычной насмешкой попросил он. – Хорошо, что я сижу, а то ты бы меня с ног снесла. Ой, больно!

Видимо, Таша слишком сильно сжала его в объятиях и тем самым потревожила свежие шрамы от поистине страшных ожогов. Дирон, морщась, отстранился от сестры и засучил рукава рубашки, после чего с выражением искреннего недоумения уставился на свои руки, покрытые многочисленными бугристыми ярко-алыми рубцами.

– Что это? – с искренним ужасом в голосе выдохнул он. – О небо, Вулдиж, Таша, что происходит?

Дирон захлебнулся в вопросах, когда я словно нехотя повернулся и посмотрел на него в упор. Он тотчас же посерел и потянулся к поясу. Интересно, что он собирался там отыскать? Несуществующую шпагу? Смешное оружие против демона.

– Все в порядке, – устало произнес я. – Дирон, расслабься. Это все еще я. По крайней мере пока.

– Но твои глаза… – потрясенно протянул он. – Они…

– Они принадлежат демону, потому что я стал им. – Простое признание на удивление больно оцарапало горло.

– Но…

Дирон явно был не в силах поверить в происходящее. Он вскинулся было еще что-нибудь спросить или сказать, но я досадливо поморщился и отрицательно мотнул головой, запретив ему тем самым продолжать неудобную тему. На удивление, Дирон не осмелился протестовать. Н-да, стоит признать: в заключенном договоре с Темным Богом присутствуют и положительные моменты. Помнится, что Дирон, что Таша всегда отличались просто-таки патологической любовью к спорам и зачастую на пару доводили меня чуть ли не до белого каления, отстаивая свою точку зрения. Даже несколько грустно осознавать, что те времена безвозвратно миновали.

В комнате между тем светлело. Эта бесконечная ночь наконец-то подходила к концу. Через окна тонкими струйками вливался серый предутренний сумрак. Но тени в углах все еще сохраняли чернильную насыщенность, и казалось, будто в них кто-то или что-то скрывается.

Бред! Я мотнул головой, отогнав эту мысль. Теперь я – самое страшное чудовище в этом замке и на много миль вокруг.

– И что дальше, Вулдиж? – подала голос Таша. – Нам ждать прихода инквизиторов?

– Нет, пока они сюда не сунутся. – Я подошел к своему креслу и медленно опустился в него. С негромким вздохом наслаждения вытянул перед собой длинные ноги. – Главному инквизитору надо обдумать произошедшее и приготовиться. Вечером. Они придут вечером.

– И? – вопросительно протянула Таша, когда я надолго замолчал, уставившись невидящим взглядом в окно.

– И я их встречу, – отозвался я. Криво ухмыльнулся. – Правда, вряд ли их обрадует гостеприимство барона Вулдижа, последнего представителя рода Сурина.

И еще одна долгая томительная пауза из числа тех, которые так и тянет разорвать отчаянным криком, лишь бы тишина перестала давить на уши.

– А мы? – совсем тихо осведомилась Таша, должно быть, страшась услышать ответ. – Что делать нам, Вулдиж?

Я с трудом сфокусировал на ней взгляд. Больше всего на свете мне сейчас хотелось лечь спать и хотя бы на несколько часов сбежать из этой реальности в благословенное небытие. Надо же, даже не думал, что демоны тоже могут испытывать свинцовую усталость, от которой все расплывается в глазах.

– Отдохни, Таша, – негромко посоветовал я. – Сегодня вечером тебе потребуется много сил.

Бедняжка явно решила, что я угрожаю ей. Она вздрогнула, вжалась в спинку кресла, смешно округлила рот и прикрыла его ладонью.

– Ты когда-нибудь изгоняла демонов? – продолжил я, с трудом шевеля онемевшими губами. – Сегодня тебе придется совершить ритуал экзорцизма. Не бойся, это лишь звучит страшно.

По-моему, Таша у меня что-то спросила, но я уже ничего не слышал. Вокруг меня расплескалось мрачное темное безмолвие, в котором так хотелось раствориться навсегда. Наверное, так и выглядит смерть. Что же, тогда в ней нет ничего страшного.

Часть четвертая

Главный враг

Я проснулся от того, что кто-то поцеловал меня.

Чье-то горячее дыхание обожгло мои губы. Нежные пальцы принялись перебирать волосы, и каждое легчайшее прикосновение несло избавление от боли, которая пульсировала в глазницах и затылке.

Некоторое время я лежал, не шевелясь, поскольку не понимал, что происходит. Наверное, я вижу сон. Очень реалистичный и яркий сон. Видимо, это своеобразная награда мне за перенесенные испытания и сделанный выбор.

Я расслабился, желая лишь одного: чтобы этот сон никогда не заканчивался. Притянул к себе ту, что дарила мне наслаждение…

– Ой, Вулдиж, – пискнула она, руками упершись мне в грудь. – Осторожнее…

Остатки благословенной дремы мгновенно слетели с меня, потому что я узнал голос Таши.

– Это еще что такое? – сурово спросил я. Сел и принялся оглядываться по сторонам.

Последнее, что я запомнил перед тем, как отключился от усталости, был мой кабинет. Должно быть, я задремал в кресле. Но сейчас я лежал в своей постели, кто-то заботливо снял с меня рубашку и стащил сапоги, стыдливо оставив лишь брюки.

На Таше, по всей видимости, одежды вообще не было. Она сидела рядом, завернувшись в одеяло, и виновато смотрела на меня.

– Так, – мрачно проговорил я, на всякий случай оглядевшись по сторонам – не притаились ли где рядом злобные монахи, готовые жестоко расправиться со мной по приказу главного инквизитора.

В окна лился яркий солнечный свет. Должно быть, после жуткой долгой метели боги решили порадовать нас хорошей погодой. По моим представлениям, сейчас было около полудня. В комнате негромко потрескивал камин, от которого волнами расходилось благословенное тепло.

Закончив изучать обстановку, которая выглядела вполне мирно, особенно после страшных событий прошедшей ночи, я перевел взгляд на Ташу. Ее щеки в преддверии моих вопросов уже начали пылать ярко-алым огнем смущения.