Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... - Алексей Маслов

Наши предполагаемые предки и даже сородичи, по виду Homo sapience – неандертальцы, населявшие землю в течение почти четырех сотен лет, – оказались совсем не предками и не имели к нам никакого отношения. А кто же действительно являлся предками современного человечества, до сих пор не известно, хотя по этому поводу высказано множество предположений. Но пока же в историческом плане мы остаемся «сиротами» – никто так и не смог с надежностью доказать наше отцовство.

Биологически мы не заменили неандертальцев, хотя, очевидно, заняли их место в природной и географической нише. Опять произошла смена человечества с непонятным механизмом и загадочными причинами. Кроманьонцы приходят одной мощной волной в Западную Европу, тогда населенную неандертальцами, откуда-то с востока.

Идеалистичная картинка: кроманьонцы во Франции с мудрыми и добрыми лицами 13–11 тыс. лет назад в пещере изготавливают фигурки бизонов

И хотя схожесть между неандертальцами и современными людьми очевидна, столь же очевидно и различие между нами. Прежде всего, заметным образом меняется культура изготовления каменных орудий – и это можно видеть на примере сопоставления каменной культуры неандертальцев из Шательперрона и ориньякской культурой кроманьонцев. Мы начинаем изготавливать первые настоящие предметы искусства – фигурки животных, изображения женщин с чрезвычайно могучими формами – «первобытные Венеры», расписывать стены пещер сценами охоты, ритуальных танцев и многими загадочными значками.

Кроманьонцы использовали, равно как и неандертальцы, каменные орудия, но они стали более изящными и функциональными. Благодаря более заостренным краям орудий у кроманьонцев должно было уходить почти в десять раз меньше времени, затрачиваемого на обработку шкур, освежение животных и другие хозяйственные нужды. В то же время впервые появляется массовое использование костей и оленьих рогов, а также сочетание в едином инструменте нескольких типов материалов: к каменному наконечнику копья приделывалось деревянное древко, к каменному топору – деревянная рукоять. Мастерство изготовления приводит и к диверсификации орудий: если раньше каменное рубило служило и для охоты, и для разделки, и для самозащиты, и для выкапывания лунок в земле (например, при поиске червей, используемых в пищу, как у современных аборигенов), то теперь кроманьонцы стали обладателями целого арсенала орудий, включавшего ступки и песты, иглы, шила и пробойники, костяные рыболовные крючки и грузила для сетей. Встречается и широкое применение веревок, например, для сетей, капканов и силков – вероятно, именно благодаря им на кроманьонских стоянках исследователи встречают большое количество костей лисиц и кроликов.

Использование веревок для сетей и рыболовных крючков изменяет рацион питания кроманьонцев, поскольку уже нет необходимости каждый раз ловить рыбу «в индивидуальном порядке», по одной. Сети могут обеспечить достаточное количество рыбы практически ежедневно, исключая ненастные дни, не случайно на южно-африканских стоянках встречается большое количество рыбных костей, а также птиц, попавших в силки.

Самый агрессивный хищник

Впервые на земле появляется разумный двуногий хищник, располагающий для своего времени исключительным по своей убийственной силе оружием. Кроманьонец ловит на крючок, расставляет силки, нападает из засады, загоняет, метает камни из пращи и копья. Он не самый удачный охотник на крупного зверя, но он охотится часто и, вероятно, с большим удовольствием, поскольку непосредственной необходимости в постоянном убийстве себе подобных не было – леса вполне могли обеспечить всем необходимым, как они раньше обеспечивали других гоминидов. К этой порой необъяснимой тяге убивать мы еще вернемся, здесь же заметим, что ни австралопитеки, ни другие представители рода Homo не были охотниками, а некоторые даже не являлись и плотоядными.

Чем они питались? Рацион питания ранних Homo был достаточно обширен, хотя, разумеется, первоначально немногим отличался от рациона питания обезьян. Их добычей становились кузнечики и другие насекомые.

Но тут приходит новая проблема: растущий мозг. Увеличение объема мозга должно было потребовать и увеличение количества питания, хотя, с другой стороны, это уравновешивалось несколько меньшей мышечной массой. Если в среднем мозг австралопитека составлял 400–500 куб. см., то ранние Homo уже обладали объемом 600–740 куб. см. Этот прирост мозга следует считать весьма существенным, учитывая, что мозг потребляет до 20 % всей энергии и, как следствие, весь организм требует усиленного питания. Его надо постоянно кормить.

Антрополог Лесли Аиэлло в связи с этим считает, что ранние гоминиды были просто вынуждены переходить хотя бы частично на мясную пищу, отходя постепенно от вегетарианской диеты австралопитеков. Кишечник человека в несколько раз короче, чем у других приматов, при большем объеме мозга. Уменьшение желудка связано, по мнению Л. Аиэлло, скорее всего, с ростом калорийности и питательности пищи – меньший объем пищи (например, мясной) давал больший жизненный потенциал человеку, нежели растительная диета австралопитека. Желудок постепенно уменьшался и сам потреблял меньше энергии, а это высвобождало дополнительную энергию для роста мозга [5, 199–221].

Часть питательных веществ ранние люди могли получать за счет питания с термитников, например, опуская туда длинные побеги, а потом облизывая их, поедая таким образом термитов. Это могло удовлетворять жажду, а кисловатый привкус стимулировало слюноотделение, к тому же давал организму необходимый протеин. Таким способом сегодня пользуются, например, некоторые шимпанзе.

В общем, они питались практически всем. И немалую часть их рациона составляли себе подобные – каннибализм был обычным явлением среди ранних гоминидов. Сегодня найдено огромное количество человеческих костей, несущих на себе следы ударов острыми камнями, когда с них снимали плоть. Поедание себе подобных – еще одна отличительная черта нового поколения гоминидов на земле. Каннибализм и плотоядное существование становятся основной чертой новых гоминидов. Древнейшие плотоядные гоминиды в Европе существовали, в частности, в Дманиси – небольшом местечке на территории Грузии. Здесь обнаружены отметины на костях животных, в частности, оленей, которые не оставляют сомнений в том, что люди добивали животных камнями.

Однако каннибализм имел и другую сторону – он действовал как один из механизмов естественного отбора, причем механизм очень хитроумный. Он вырабатывал на генетическом уровне защиту от одного из самых тяжелых и опасных заболеваний – прионовой болезни.

Прионовая болезнь является тяжелым заболеванием мозга, которое характеризуется потерей координации, слабоумием, параличом, что в конечном счете приводит к смерти. Современными разновидностями такого заболевания могут являться «коровье бешенство» и губчатая энцефалопатия у животных, а у людей – болезнь Якоба-Крейтцфельдта и ряд других заболеваний. Причиной болезни является концентрация ряда молекул – прионовых протеинов – в тканях мозга.

Разные группы ученых из Великобритании, Австралии, Новой Гвинеи утверждают, что именно каннибализм лучше всего объясняет один из способов естественного отбора: поедая зараженное мясо сородичей или людей других видов, часть людей вырабатывала генетическую защиту против этих болезней, наличие генетической защиты против болезней мозга. Болезнь обычно передается через поедание мяса заболевших животных или людей, а также предположительно передается генетическим путем из поколения в поколение. Было также обнаружено, что люди с одной нормальной копией и одной мутированной копией прионового протеина могут считать себя защищенными от прионовой болезни, хотя механизм этого не до конца понятен. Примечательно, что некоторые этнические группы, прежде всего жители Японии, а также группы в Индии и Восточной Азии, то есть в тех районах, где возникали древнейшие центры развития человека, имеют стойкую сопротивляемость этой болезни [433, April 11].

Кроманьонец приходит не столько как великий охотник, нередко именуемый в литературе «охотником большой игры», сколько как великий убийца, методично истребляющий многие виды животных. Жертвами кроманьонцев Северной Америки становятся мамонты, в Европе истреблению подвергаются шерстистые носороги и гигантские олени, в Южной Африке – гигантские буйволы и гигантские лошади, в Австралии – гигантские кенгуру [113, 41].

Вообще именно представители рода Человека, начиная еще, вероятно, с Человека прямоходящего, обладали какой-то болезненной склонностью к убийству себе подобных. Конечно, они были каннибалами и высасывали костный мозг. Но они также убивали и в борьбе за свою территорию.